В противном случае даже самые прогрессивные идеи властей города или страны не смогут найти общественной поддержки и одобрения и останутся просто выхолощенной инициативой, доведенной до абсурда чиновниками-исполнителями.
Своими оценками происходящего в Москве и возможностей изменить ситуацию с «Веком» поделился Петр Кулешов, бессменный ведущий интеллектуальной телевикторины «Своя игра», которого мы попросили оценить изменения, происходящие на улицах города. Приводим его мнение без особых изменений, так как оно, по убеждению редакции, жестко, но точно выражает общественный запрос жителей столицы.
То, что происходит с московскими улицами в последнее время, мне, скорее, симпатично. Как всякий немолодой ретроград я, конечно, брюзжу. Кто же любит, когда изменения происходят так стремительно и практически у тебя на голове. На эмоциональном уровне вряд ли кто-то получает удовольствие, когда навигатор то и дело голосом футбольного комментатора Василия Уткина по 20 раз на дню предупреждает о том, что впереди все опять перекопано. Вряд ли жизнь на перманентной стройке может доставлять кому-то удовольствие! Вряд ли владельцы снесенных киосков благодарны мэрии за зачистку улиц от мелкой торговли. Маловероятно, что автовладелец, платя за парковку немалые деньги и днем, и ночью, благодарит Ликсутова за то, что по переулкам в центре наконец-то стало можно проехать. И уж совсем невозможно представить себе здравомыслящего человека, которому не приходили бы в голову следующие вопросы:
Зачем менять тротуарную плитку едва ли не каждый год?
Почему асфальт надо укладывать непременно в такую погоду, когда его укладывать нельзя?
Для чего поливальные машины во время ливня медленно и торжественно бороздят московские улицы и выливают на мокрый асфальт мегатонны воды?
Для чего нужны тротуар, на котором могут разъехаться два танка, и проезжая часть, на которой двум мотоколяскам не разойтись?
Почему под моим окном неожиданно начали строить шумную автостраду?
За чей счет весь этот бесконечный праздник улучшения?
И главное. Почему ОНИ никогда не спрашивают меня: а ты, вообще-то, согласен провести полжизни на стройке, ты за строительство этой дороги, ты за снос этого дома, может, тебе грохот сепаратора спать мешает?
Нет, ОНИ не спрашивают. Здесь это не принято. Здесь принято облагораживать городское пространство и улучшать жизнь сюзеренов не спрашивая плебс, наполняющий это пространство. То есть, формально они спрашивают. Проводят какие-то опросы, слушания и прочие ритуальные танцы. Публикуют результаты консультаций и переговоров с «общественностью» в каких-то серьезных СМИ - в газетах без читателей и на сайтах без подписчиков. Все свои решения ОНИ принимают без меня. И я, в принципе, не против. Но зачастую от этих решений напрямую зависит моя жизнь. Она от этих решений, порой, становится несносной. И когда я в очередной раз понимаю, что все мы - пыль на сапогах условного Бирюковахуснулина, меня посещает простая мысль.
Я хочу иметь возможность без проблем заехать на машине в свой двор, не просыпаться по утрам от грохота автофур, которые проезжают в двух метрах от моего окна, или просто быть уверенным в том, что меня не снесут, не переселят, не трахнут еще каким-нибудь веселым образом хотя бы в ближайшее время. Это же сущая малость. Это, как говорят умные, базовая составляющая психологической стабильности.
Хрен с ним. Забили на большую демократию. Здесь принято на это забивать. Но оставьте мне самую малость. Капельку. Чуть-чуть.
Дайте мне возможность делегировать мое право сопротивляться и дергаться тому, кто умеет сопротивляться и дергаться лучше меня. Тому, кто добровольно согласится за меня бодаться с вашим могучим чиновным организмом. Дайте выбрать муниципального депутата. По-честному. Я его знаю. Практически, лично. Он живет рядом. Ему почему-то больше всех нужно. Его больше достало, чем остальных. Я ему верю.
И, пожалуйста, дорогой Собянинбирюков, как можно меньше всех этих ПАРТИЙНЫХ танцев.
Мне искренне наплевать на партийную принадлежность кандидатов. Мне нужно, чтобы мой депутат с вами дрался день и ночь, если надо. Я его выбираю именно для того, чтобы он меня на дальних подступах от вас защищал, если что.
