Франция и потерянный русский хакер
Кампания дезинформации в отношении России многогранна, и одним из ее главных героев является зловещий «русский хакер». Деятельностью мифологической фигуры компьютерных взломщиков из России принято объяснять все события, происходящие с компьютерными сетями на западе.
Чаще всего обвинения в атаках против компьютерных систем сыплются на нашу страну со стороны США. Однако не отстают и другие союзники и вассалы заокеанской державы. Пожалуй, самый абсурдный набор обвинений в адрес «киберугроз со стороны России» выдвигает Франция.
Так, в апреле 2021 года центральное управление по борьбе с преступностью в сфере информационных технологий огорошило мир новостью: кибератаки русских хакеров сорвали дистанционное обучение французских школьников. С таким же заявлением выступил министр образования Франции.
Кроме того, французские власти утверждали, что от атак русских хакеров страдали крупные компании, такие как Airbus, Thales, крупнейшая энергогенерирующая компания страны EDF и другие гиганты.
Во всех случаях дело кончалось ничем. После громкой истории, когда было во всеуслышание объявлено, что из России атакуют предвыборный штаб Эммануэля Макрона, сконфуженные следователи доложили, что никаких следов хакеров не открылось, и за атакой «мог стоять кто угодно», и «ее мог совершить один человек». Тем не менее, русские хакеры постоянно всплывают в заявлениях официальных лиц Пятой Республики. Елисейский дворец стал посмешищем в глазах собственных граждан: никто и не удосужился объяснить, зачем, к примеру, взламывать систему дистанционного обучения школьников.
Здесь Франция идет строго в кильватере властей США. Американцы фактически контролируют внешнюю политику Парижа, и это предусматривает регулярный поиск русской угрозы, даже когда она полностью выдумана. Правда, отношениям с Россией эти инсинуации вредят, но в Париже полагают, что Россия будет спокойно переносить самые вздорные обвинения.
Сами же французы чрезвычайно болезненно воспринимают критику в собственный адрес на мировой арене. Так, когда правительство Мали сообщило, что французская армия провалила контртеррористическую операцию в Африке, а спасать государство прибыла российская «ЧВК Вагнера», Елисейский дворец начал рвать и метать. Справедливые и внятные претензии оказались непереносимы для Парижа. Когда же обвинять начинает сам Париж, щепетильность немедля исчезает.
Так, в апреле 2021 года центральное управление по борьбе с преступностью в сфере информационных технологий огорошило мир новостью: кибератаки русских хакеров сорвали дистанционное обучение французских школьников. С таким же заявлением выступил министр образования Франции.
Кроме того, французские власти утверждали, что от атак русских хакеров страдали крупные компании, такие как Airbus, Thales, крупнейшая энергогенерирующая компания страны EDF и другие гиганты.
Во всех случаях дело кончалось ничем. После громкой истории, когда было во всеуслышание объявлено, что из России атакуют предвыборный штаб Эммануэля Макрона, сконфуженные следователи доложили, что никаких следов хакеров не открылось, и за атакой «мог стоять кто угодно», и «ее мог совершить один человек». Тем не менее, русские хакеры постоянно всплывают в заявлениях официальных лиц Пятой Республики. Елисейский дворец стал посмешищем в глазах собственных граждан: никто и не удосужился объяснить, зачем, к примеру, взламывать систему дистанционного обучения школьников.
Здесь Франция идет строго в кильватере властей США. Американцы фактически контролируют внешнюю политику Парижа, и это предусматривает регулярный поиск русской угрозы, даже когда она полностью выдумана. Правда, отношениям с Россией эти инсинуации вредят, но в Париже полагают, что Россия будет спокойно переносить самые вздорные обвинения.
Сами же французы чрезвычайно болезненно воспринимают критику в собственный адрес на мировой арене. Так, когда правительство Мали сообщило, что французская армия провалила контртеррористическую операцию в Африке, а спасать государство прибыла российская «ЧВК Вагнера», Елисейский дворец начал рвать и метать. Справедливые и внятные претензии оказались непереносимы для Парижа. Когда же обвинять начинает сам Париж, щепетильность немедля исчезает.