Компартия Китая ужесточила контроль над бизнес-сектором
В течение последних 20 лет компартия Китая стремилась внедрить в бизнес свои органы. С 2012 года, когда к власти пришел Си Цзиньпин, эта тенденция усилилась. К 2015 году госкомпаниям пришлось закрепить в своих уставах ведущую роль партии.
С тех пор компартия стала влиять и на частный бизнес. Некоторые компании с иностранным капиталом также оказались в сфере ее влияния.
В современном Китае партийный статус важнее, чем статус в исполнительной власти. Мэр всегда подчиняется местному секретарю партии. Ни один министр не входит ни в Политбюро, ни в действующий при нем Постоянный комитет.
Партия вездесуща, но зачастую она незаметна, как например в базирующемся в Пекине Азиатском банке инфраструктурных инвестиций (aiib), крупнейшим акционером которого является государство. Президент банка Цзинь Лицюнь – член партии, как и, возможно, многие его китайские коллеги. Однако в банке нет партийных органов, хотя если в компании семь или более членов партии, то они должны назначить местного секретаря.
В июне канадец Боб Пикар подал в отставку с должности руководителя отдела коммуникаций пекинского подразделения aiib. Он сослался на то, что в банке доминируют партийцы, при этом согласно уставу банка, на его решения не должны влиять политическая принадлежность членов этой финансовой организации.
Канада, которая является членом банка, объявила о заморозке сотрудничества с банком до расследования обвинений Пикара, которые были отвергнуты властями Китая. «Трудно выявить партийность сотрудников, – говорит Пикар о бывших коллегах. – Но ясно, что есть неформальный алгоритм, по которому они действуют».
По словам одного иностранного бизнесмена, в последнее время партнер его компании стал более настойчиво требовать, чтобы с партийным функционером консультировались по поводу важных решений. В уставы компаний могут вносить штатное расписание партийного отделения, гарантии его финансирования и интегрировать его в структуру корпоративного управления. «Отказаться от этого нельзя», – заключает западный юрист, ведущий дела китайских госкомпаний.
В современном Китае партийный статус важнее, чем статус в исполнительной власти. Мэр всегда подчиняется местному секретарю партии. Ни один министр не входит ни в Политбюро, ни в действующий при нем Постоянный комитет.
Партия вездесуща, но зачастую она незаметна, как например в базирующемся в Пекине Азиатском банке инфраструктурных инвестиций (aiib), крупнейшим акционером которого является государство. Президент банка Цзинь Лицюнь – член партии, как и, возможно, многие его китайские коллеги. Однако в банке нет партийных органов, хотя если в компании семь или более членов партии, то они должны назначить местного секретаря.
В июне канадец Боб Пикар подал в отставку с должности руководителя отдела коммуникаций пекинского подразделения aiib. Он сослался на то, что в банке доминируют партийцы, при этом согласно уставу банка, на его решения не должны влиять политическая принадлежность членов этой финансовой организации.
Канада, которая является членом банка, объявила о заморозке сотрудничества с банком до расследования обвинений Пикара, которые были отвергнуты властями Китая. «Трудно выявить партийность сотрудников, – говорит Пикар о бывших коллегах. – Но ясно, что есть неформальный алгоритм, по которому они действуют».
По словам одного иностранного бизнесмена, в последнее время партнер его компании стал более настойчиво требовать, чтобы с партийным функционером консультировались по поводу важных решений. В уставы компаний могут вносить штатное расписание партийного отделения, гарантии его финансирования и интегрировать его в структуру корпоративного управления. «Отказаться от этого нельзя», – заключает западный юрист, ведущий дела китайских госкомпаний.