Тайна линкора «Императрица Мария»
20 октября (7 октября по старому стилю) 1916 года на рейде Севастополя взорвался и затонул крупнейший корабль Российского Императорского флота линкор «Императрица Мария».
Что же случилось с новейшим линкором, который 23 июня 1915 года вошел в состав Черноморского флота и за полтора года, совершив более 30 боевых походов, сумел положить предел действиям германских крейсеров в черноморских водах?
7 октября (20 по новому стилю) 1916 года в 00 часов 20 минут на стоявшем в Северной бухте Севастополя линейном корабле «Императрица Мария» прогремел взрыв. Затем в течение 48 минут – еще пятнадцать. Линкор начал крениться на правый борт и, перевернувшись, затонул. 217 моряков погибли.
В ходе проведенного госкомиссией расследования были представлены три версии гибели линкора: самовозгорание пороха, небрежность в обращении с огнем или порохом или злой умысел. Но ни одна из них не нашла достаточного фактического подтверждения.
В Центральном архиве ФСБ сегодня хранятся документы, свидетельствующие о том, что советские спецслужбы тоже расследовали дело о гибели «Императрицы Марии». Они уже в наше время были опубликованы во внутреннем журнале ФСБ. Вот краткое их изложение.
В 1933 году органы ОГПУ Украины в крупном судостроительном центре страны — Николаеве — разоблачили резидентуру немецкой разведки, действовавшую под прикрытием торговой фирмы «Контроль-К», возглавляемой Виктором Эдуардовичем Верманом 1883 года рождения, уроженцем города Херсона, проживавшим в Николаеве и работавшим начальником механосборочного цеха «Плуг и молот». Цель организации — срыв судостроительной программы набирающего мощь военного и торгового флота Советского Союза. Конкретные задачи — совершение диверсий на Николаевском заводе имени Анри Марти, а также сбор информации о строящихся там судах, большинство из которых были военными. Этот крупнейший судостроительный завод страны образовался на базе того самого Русского судостроительного акционерного общества «Руссуд», со стапелей которого сошла «Императрица Мария». В ходе следствия выяснилось много интересных фактов, уходящих корнями в дореволюционный Николаев.
Сам Верман являлся разведчиком с «дореволюционным» стажем. На допросе он рассказывал: «Шпионской деятельностью я стал заниматься в 1908 году в Николаеве, работая на заводе «Наваль» в отделе морских машин. Из лиц, мною лично завербованных для шпионской работы в период 1908–1914 гг., я помню следующих: Штайвеха.., Блимке.., Ноймайера.., Линке Бруно, инженера Шеффера.., электрика Сгибнева». Все они были сотрудниками судостроительных заводов, имевшими право прохода на строящиеся корабли. Особый интерес вызвал электрик А. В. Сгибнев, который отвечал за работы по оборудованию временного освещения строящихся на «Руссуде» военных кораблей, в том числе и «Императрицы Марии». В 1933 году в ходе следствия Сгибнев показал, что Вермана очень интересовала схема артиллерийских башен дредноутов. А ведь первый взрыв на линкоре «Императрица Мария» раздался именно под носовой артиллерийской башней. «В период 1912–1914 гг., — рассказывал Сгибнев, — я передавал Верману сведения в устной форме о строящихся линейных кораблях типа «Дредноут», «Мария» и «Александр III» в рамках того, что мне было известно о ходе их постройки и сроках готовности отдельных отсеков кораблей».
В Николаеве и Севастополе у Вермана была хорошо подготовленная разведсеть. Одной из её ветвей руководил инженер-механик завода «Наваль» Визер, который участвовал в межпоходовом ремонте «Императрицы Марии» в начале октября 1916 года. Тогда на борту корабля ежедневно находились десятки инженеров, техников и рабочих. Проход на корабль этих людей не составлял труда. Вот что об этом говорится в письме севастопольского жандармского управления начальнику штаба командующего Черноморским флотом: «Матросы говорят о том, что рабочие по проводке электричества, бывшие на корабле накануне взрыва, до 10 часов вечера могли что-нибудь учинить и со злым умыслом, так как рабочие при входе на корабль совершенно не осматривались и работали также без досмотра. Особенно высказывается подозрение в этом отношении на инженера той фирмы, что на Нахимовском проспекте, в д. 355, якобы накануне взрыва, уехавшего из Севастополя».
Ясно одно — постройка новейших линкоров Черноморского флота, в том числе «Императрицы Марии», «опекалась» агентами германской военной разведки самым плотным образом. Немцев очень беспокоил русский военный потенциал на Черном море, и они могли пойти на любые действия, чтобы не допустить превосходства России на данном театре военных действий.
Кстати, после оккупации юга России немцами разведывательная деятельность Вермана была щедро вознаграждена. Из протокола допроса: «В 1918 году по представлению капитан-лейтенанта Клосса я был германским командованием за самоотверженную работу и шпионскую деятельность в пользу Германии награжден Железным крестом 2-й степени».
Пережив гражданскую войну, Верман «осел» в Николаеве. Там в 1923 году на него вышел секретарь германского консульства в Одессе господин Ган. Напомнив Верману о былых заслугах перед немецкой разведкой, дипломат предложил ему продолжить старую работу по «специальности». Верман дал согласие. Воссозданная им разведывательная сеть до своего раскрытия советскими органами госбезопасности действовала достаточно эффективно.
Следствие по делу арестованных в Николаеве германских агентов было закончено в 1934 году. Вызывает недоумение легкость наказания, понесенного Верманом и Сгибневым. Первый был выдворен за пределы СССР в марте 1934 года, второй — приговорен к 3 годам лагерей. Еще более поразительно то, что в 1989 году оба были реабилитированы. В заключении органов юстиции говорится, что Верман и Сгибнев подпадают под действие Указа Президиума Верховного Совета СССР от 16 января 1989 года «О дополнительных мерах по восстановлению справедливости в отношении жертв политических репрессий, имевших место в период 30–40-х и начала 50-х годов».
А что же стало с останками некогда мощного боевого корабля Черноморского флота? Корпус линкора (кроме артиллерийских башен) был поднят уже после революции - 8 мая 1918 года. Гражданская война, интервенция, послевоенная разруха заставили забыть об «Императрице Марии». Корабль находился в доке на деревянных клетках-опорах кверху днищем. В 1926 году его разобрали на металлолом. Позднее подняли и артиллерийские башни корабля, 305-мм орудия которого продолжили свою боевую службу. В 1941–1942 гг. их установили под Севастополем на 30-й батарее береговой обороны во время штурма города. Они нанесли немалый урон наступавшим гитлеровским войскам. Только 25 июня 1942 года, штурмуя 30-ю батарею, враг потерял убитыми и ранеными до тысячи человек.
Так что орудия «Марии» отомстили германцам за гибель линкора.
7 октября (20 по новому стилю) 1916 года в 00 часов 20 минут на стоявшем в Северной бухте Севастополя линейном корабле «Императрица Мария» прогремел взрыв. Затем в течение 48 минут – еще пятнадцать. Линкор начал крениться на правый борт и, перевернувшись, затонул. 217 моряков погибли.
В ходе проведенного госкомиссией расследования были представлены три версии гибели линкора: самовозгорание пороха, небрежность в обращении с огнем или порохом или злой умысел. Но ни одна из них не нашла достаточного фактического подтверждения.
В Центральном архиве ФСБ сегодня хранятся документы, свидетельствующие о том, что советские спецслужбы тоже расследовали дело о гибели «Императрицы Марии». Они уже в наше время были опубликованы во внутреннем журнале ФСБ. Вот краткое их изложение.
В 1933 году органы ОГПУ Украины в крупном судостроительном центре страны — Николаеве — разоблачили резидентуру немецкой разведки, действовавшую под прикрытием торговой фирмы «Контроль-К», возглавляемой Виктором Эдуардовичем Верманом 1883 года рождения, уроженцем города Херсона, проживавшим в Николаеве и работавшим начальником механосборочного цеха «Плуг и молот». Цель организации — срыв судостроительной программы набирающего мощь военного и торгового флота Советского Союза. Конкретные задачи — совершение диверсий на Николаевском заводе имени Анри Марти, а также сбор информации о строящихся там судах, большинство из которых были военными. Этот крупнейший судостроительный завод страны образовался на базе того самого Русского судостроительного акционерного общества «Руссуд», со стапелей которого сошла «Императрица Мария». В ходе следствия выяснилось много интересных фактов, уходящих корнями в дореволюционный Николаев.
Сам Верман являлся разведчиком с «дореволюционным» стажем. На допросе он рассказывал: «Шпионской деятельностью я стал заниматься в 1908 году в Николаеве, работая на заводе «Наваль» в отделе морских машин. Из лиц, мною лично завербованных для шпионской работы в период 1908–1914 гг., я помню следующих: Штайвеха.., Блимке.., Ноймайера.., Линке Бруно, инженера Шеффера.., электрика Сгибнева». Все они были сотрудниками судостроительных заводов, имевшими право прохода на строящиеся корабли. Особый интерес вызвал электрик А. В. Сгибнев, который отвечал за работы по оборудованию временного освещения строящихся на «Руссуде» военных кораблей, в том числе и «Императрицы Марии». В 1933 году в ходе следствия Сгибнев показал, что Вермана очень интересовала схема артиллерийских башен дредноутов. А ведь первый взрыв на линкоре «Императрица Мария» раздался именно под носовой артиллерийской башней. «В период 1912–1914 гг., — рассказывал Сгибнев, — я передавал Верману сведения в устной форме о строящихся линейных кораблях типа «Дредноут», «Мария» и «Александр III» в рамках того, что мне было известно о ходе их постройки и сроках готовности отдельных отсеков кораблей».
В Николаеве и Севастополе у Вермана была хорошо подготовленная разведсеть. Одной из её ветвей руководил инженер-механик завода «Наваль» Визер, который участвовал в межпоходовом ремонте «Императрицы Марии» в начале октября 1916 года. Тогда на борту корабля ежедневно находились десятки инженеров, техников и рабочих. Проход на корабль этих людей не составлял труда. Вот что об этом говорится в письме севастопольского жандармского управления начальнику штаба командующего Черноморским флотом: «Матросы говорят о том, что рабочие по проводке электричества, бывшие на корабле накануне взрыва, до 10 часов вечера могли что-нибудь учинить и со злым умыслом, так как рабочие при входе на корабль совершенно не осматривались и работали также без досмотра. Особенно высказывается подозрение в этом отношении на инженера той фирмы, что на Нахимовском проспекте, в д. 355, якобы накануне взрыва, уехавшего из Севастополя».
Ясно одно — постройка новейших линкоров Черноморского флота, в том числе «Императрицы Марии», «опекалась» агентами германской военной разведки самым плотным образом. Немцев очень беспокоил русский военный потенциал на Черном море, и они могли пойти на любые действия, чтобы не допустить превосходства России на данном театре военных действий.
Кстати, после оккупации юга России немцами разведывательная деятельность Вермана была щедро вознаграждена. Из протокола допроса: «В 1918 году по представлению капитан-лейтенанта Клосса я был германским командованием за самоотверженную работу и шпионскую деятельность в пользу Германии награжден Железным крестом 2-й степени».
Пережив гражданскую войну, Верман «осел» в Николаеве. Там в 1923 году на него вышел секретарь германского консульства в Одессе господин Ган. Напомнив Верману о былых заслугах перед немецкой разведкой, дипломат предложил ему продолжить старую работу по «специальности». Верман дал согласие. Воссозданная им разведывательная сеть до своего раскрытия советскими органами госбезопасности действовала достаточно эффективно.
Следствие по делу арестованных в Николаеве германских агентов было закончено в 1934 году. Вызывает недоумение легкость наказания, понесенного Верманом и Сгибневым. Первый был выдворен за пределы СССР в марте 1934 года, второй — приговорен к 3 годам лагерей. Еще более поразительно то, что в 1989 году оба были реабилитированы. В заключении органов юстиции говорится, что Верман и Сгибнев подпадают под действие Указа Президиума Верховного Совета СССР от 16 января 1989 года «О дополнительных мерах по восстановлению справедливости в отношении жертв политических репрессий, имевших место в период 30–40-х и начала 50-х годов».
А что же стало с останками некогда мощного боевого корабля Черноморского флота? Корпус линкора (кроме артиллерийских башен) был поднят уже после революции - 8 мая 1918 года. Гражданская война, интервенция, послевоенная разруха заставили забыть об «Императрице Марии». Корабль находился в доке на деревянных клетках-опорах кверху днищем. В 1926 году его разобрали на металлолом. Позднее подняли и артиллерийские башни корабля, 305-мм орудия которого продолжили свою боевую службу. В 1941–1942 гг. их установили под Севастополем на 30-й батарее береговой обороны во время штурма города. Они нанесли немалый урон наступавшим гитлеровским войскам. Только 25 июня 1942 года, штурмуя 30-ю батарею, враг потерял убитыми и ранеными до тысячи человек.
Так что орудия «Марии» отомстили германцам за гибель линкора.