Василий Устюжанин: Яблоня Патриарха
Имею нездоровую привычку снимать на телефон что ни попадя. Вид этакого визуального графоманства. Но часто именно оно дарит темы для постов в фб. Вот и сегодня в саду Центра сердечно-сосудистой хирургии имени Бакулева на Рублёвке снял лесную яблоню, посаженную Патриархом Алексием Вторым.
Странное дело, сквозь ветви и солнце пробилось необычное пятно цвета спелого яблока. Раз десять нажал на кнопку камеры и каждый раз оно пробивалось в кадр. Понятно, есть физическое объяснение этому оптическому преломлению. И оно скорее всего прозаично и просто. Но лучше его не знать. Пропадёт таинство. Мне-то кажется, от патриаршьей яблони исходил особенный свет. И в нем был заключен некий божественный знак. Знать бы, какой...
Посадил Алексий яблочный саженец еще в 2002 году. Тот год был сложным для него. Святейшество сразил инсульт. Патриарх страдал ишемической болезнью сердца, перенес несколько инфарктов. Спустя 6 лет, последний, его и обручил навечно с Богом.
А саженец вырос в роскошное дерево. И встречает оно каждого, кто приходит в этот уникальный центр со своим сложным недугом.
А меня встречает каждый день на пороге дома вот этот портрет Алексия. Художник уловил главное в его лице - простоту и человечность. Потому, наверное, и захотелось купить портрет 17 лет назад, в далёком уже 2004-м. Алексий смотрит с белой стены такой же чистой улыбкой, как и солнечный отблеск в яблочном кадре. Мне всегда хорошо дома. Догадываюсь, почему.
Нет, буду и дальше графоманить. Что-то в этом любительстве есть таинственное и творческое.
Посадил Алексий яблочный саженец еще в 2002 году. Тот год был сложным для него. Святейшество сразил инсульт. Патриарх страдал ишемической болезнью сердца, перенес несколько инфарктов. Спустя 6 лет, последний, его и обручил навечно с Богом.
А саженец вырос в роскошное дерево. И встречает оно каждого, кто приходит в этот уникальный центр со своим сложным недугом.
А меня встречает каждый день на пороге дома вот этот портрет Алексия. Художник уловил главное в его лице - простоту и человечность. Потому, наверное, и захотелось купить портрет 17 лет назад, в далёком уже 2004-м. Алексий смотрит с белой стены такой же чистой улыбкой, как и солнечный отблеск в яблочном кадре. Мне всегда хорошо дома. Догадываюсь, почему.
Нет, буду и дальше графоманить. Что-то в этом любительстве есть таинственное и творческое.