(Окончание)
В то время был очень популярен призыв: «Даешь!» И надо было давать. Николай Кучеренко поделился тогда с женой опасениями Фирсова: «Мы между Сциллой и Харибдой. Сдадим сырой танк – жди от него беды. А не сдадим – головы полетят». Беда пришла.
В 1935 году ХПЗ передает БТ-7 в серийное производство. Завод наградили орденом Ленина. А Фирсова - орденом Красного Знамени. Но скоро на завод приходят плохие вести из воинских частей: ломаются коробки передач.
Фирсова отстраняют от руководства, но пока оставляют конструктором. КБ временно возглавил его заместитель Николай Кучеренко. Конструкторы думают, как вылечить коробку. В декабре 1936 года на завод присылают нового главного конструктора Михаила Ильича Кошкина. Фирсова обязали ввести Кошкина в курс дела. Он это делает с большим желанием, торопится. Но не все успевает - за ним скоро пришли и увели. Нельзя без содрогания читать протоколы допросов. Припомнили Фирсову все: Швейцарию, Николаев, неполадки с танками БТ. Расстреляли. И предали забвению.
Расстреляли и директора завода Ивана Бондаренко. Арестовали еще несколько конструкторов.
«Могла дойти очередь и до моего отца, - сказала Лариса Васильева. – Но полному уничтожению фирсовского конструкторского бюро помешал приемный сын маршала Ворошилова, Петр, работавший в танковой промышленности. Убедил: «Некому будет заканчивать танк».
Михаил Кошкин отказался от кадровых перетасовок — все остались на своих местах. «Только за это ему надо кланяться в ножки!» - говорили на заводе. Но он еще и Т-34 «довел и пробил», как бы приняв эстафету от Фирсова.
Образование инженера-механика Кошкин получил сравнительно поздно, в 1936 году, до этого работал на достаточно высоких административных и партийных должностях. Без его настойчивости, безумной энергии, «вхожести» в высшие инстанции Т-34 мог бы и не состояться.
Ведь очень долго шли споры среди конструкторов, какой нужен танк: колесно-гусеничный или гусеничный? Противники второго проекта утверждали, что гусеницы ненадежны, это, мол, как калоши на ботинках, которые уместны только в дождь и грязь.
И все-таки Комитет обороны выбирает гусеничный вариант. 19 декабря 1939 года выходит поистине историческое постановление №443: «...принять на вооружение РККА танк гусеничный с дизель-мотором, с пушкой 76 мм. Присвоить указанному танку название Т-34». Так открывалась новая страница в отечественной истории танкостроения.
Но противостояние продолжалось. Чтобы доказать состоятельность проекта, Кошкин решает показать новое детище завода самому Сталину. Главного конструктора уговаривали отправить две машины на железнодорожной платформе. Он отказался. Только своим ходом! Отправился в Москву простуженным, в холодном танке. Поехал без своих замов. Решил: в случае неудачи за все ответит только своей головой. Вернулся победителем, выдержав нелегкий бой. Сталин сказал: «Это будет ласточка в наших танковых войсках».
Серийное производство Т-34 началось в июне 1940 года. Но до серийного выпуска главный конструктор Кошкин не дожил. Михаил Ильич так и не смог одолеть свою простуду. Умер в сентябре 1940 года от воспаления легких. Сталинскую премию ему присудили посмертно. Дело продолжили заместители Кошкина – Морозов и Кучеренко.
И снова согласования, сомнения, испытания... С началом войны ох как сказались недавняя «охота на ведьм», шпиономания и поиски врагов народа! Не хватало специалистов. Одни исчезли навсегда после повальных арестов, другие ушли добровольцами на фронт - уж лучше погибнуть в бою, чем за колючей проволокой.
Нагрузка на остальных возросла беспредельно. Особенно в связи с эвакуацией на Урал. Фронту нужны были новые танки, которых тогда так не хватало! Но даже само их появление стало шоком для немцев. Вот, например, как описывает свою первую встречу с Т-34 немецкий танкист обер-лейтенант Ханс Груббе. «Я был один из тех, кто 22 июня перешел границу СССР. В первом же бою мы увидели «это». Оно двигалось на нас быстрее наших танков. В него стреляли, но «это» проплыло мимо, как призрак. Позже узнали, что «это» - танк Т-34. Никто его не ожидал, и даже не знал, что он существует. Дьявол во плоти! Нелегко будет нам с ним».
А немецкий генерал Хайнц Гудериан доложил в ставку: «... у русских появился танк, который превосходит наши!»
Гитлер, узнав, что «недочеловеки» построили новый танк, пришел в ярость, как об этом не узнали раньше? И приказал идти на Харьков, чтобы уничтожить завод, где строили «Тридцатьчетверки»! «Харьков сейчас важнее, чем Москва». А его там прямо-таки ждали с нетерпением! И в голову не пришло фюреру, что советские танкостроители в короткий срок смогут эвакуировать завод на Урал и там продолжить работу. И что к выпуску танков смогут срочно подключиться и другие заводы страны, в том числе и кораблестроительные, как, например, горьковское «Красное Сормово».
А потом немцы увидели, как на этом танке русские воюют. Стреляют до последнего снаряда. Ведут объятые пламенем боевые машины на таран. Взрываются вместе с танком, но не сдаются... Известный военачальник дважды Герой Советского Союза танкист Михаил Катуков, которого танкисты прозвали «Генерал Хитрость», издал в начале войны брошюру, где учил не только храбро воевать, но и проявлять русскую смекалку. Где-то спрятаться, а потом внезапно налететь, где-то незаметно зайти с тыла.
Старший лейтенант Зиновий Колобанов из 1-й танковой дивизии Северного фронта проявил хитрость в августе 1941 года. Экипаж его танка всего за полчаса уничтожил вражескую колонну из 22 танков, зажав ее на шоссе в «коробочку». Первый выстрел в первый танк, второй – в последний, третий в центр. Но ни экипаж, ни командир никаких наград не получили. Им не поверили. Колобанов умер в 1994 году, так и не дождавшись достойной награды за свой подвиг.
Но, к счастью, поверили и наградили Золотой Звездой другого героя-танкиста – Семена Коновалова, который, захватив немецкий танк, пристроился на нем к колонне немцев и так добрался до своих. Об этом реальном герое и реальном подвиге совсем скоро можно будет увидеть фильм «Несокрушимый», который будет демонстрироваться на Первом канале.
Уроки Катукова пригодились в боях под Мценском в октябре 1941 года. Семь наших тяжелых танков КВ (Клим Ворошилов) и 22 «Тридцатьчетверки» смогли уничтожить 133 фашистских танка! Сами же почти не пострадали. Гудериан тогда еще не знал, что именно после Мценска начался закат его карьеры военачальника. Позже часть вины за проигранную битву под Москвой Гитлер возложил именно на Гудериана и сместил его с должности командующего танковой армией.
В декабре 1941 года первые Т-34, выпущенные на Урале, участвовали в наступлении наших войск под Москвой в том самом районе, где сейчас находится Музей истории танка Т-34 - на Дмитровском шоссе в 37 км от Москвы. Рядом с музеем возвышается «Тридцатьчетверка». На постаменте выбиты слова поэта-танкиста Михаила Анчарова: «Я застыл, как забытый бой».
Т-34 стал надежным щитом столицы. Недаром изображен на медали «За оборону Москвы». Но и в других боях Великой Отечественной войны стал для врага грозным оружием.
Танкисты воевали, а производственники увеличивали свою продукцию. В 1942 году выпуск танков в нашей стране превысил количество построенных танков в Германии. Какими усилиями это достигалось? Об этом очень точно сказано в песне «День Победы»: «Дни и ночи у мартеновских печей не смыкала наша Родина очей...» Мужчины уходили на фронт, к станкам становились подростки. «...нам в сорок третьем выдали медали и только в сорок пятом паспорта», - написал о них поэт Юрий Воронов.
И, тем не менее, танкостроители стали получать серьезные претензии от танкистов.
После страшного танкового сражения под Прохоровкой, длившегося несколько дней, где участвовало более 1200 танков и самоходок, Павел Ротмистров, тогда еще генерал-полковник, командующий 5-й гвардейской танковой армией, обратился с очень взволнованным докладом к Верховному командованию. Этот доклад - довольно большое и убедительное повествование можно прочитать в книге «Правда о танке Т-34». Ротмистров утверждал, что наши танки выиграли затяжной бой только благодаря героизму, исключительному мужеству, силе духа и мастерству наших танкистов. Что наши Т-34 уже потеряли первое место, которое занимали в первые дни войны. Что наши конструкторы и производственники отстают с модернизацией. Ротмистров даже обвинил их в консерватизме и зазнайстве. Не количеством надо брать, а качеством. Немцы ведь не дремали, а совершенствовали свои танки и выпускали новые образцы.
На Курской дуге, сообщил генерал, противник противопоставил нам свои «Тигры» с утолщенной броней, вооруженные 88-мм пушкой против нашей 76-мм! Чтобы поразить эти машины, «Тридцатьчетверке» приходилось подходить к ним ближе, подставляя себя под удар. Не всем нашим экипажам удавалось выходить победителями в этих жестоких схватках. Нам просто необходима более мощная пушка!
«Так вот почему Павлу Алексеевичу не хотелось в нашей с ним беседе вспоминать Курскую битву! Вот почему он сказал мне тогда: «Радуйся, что твой отец остался жив, и ты родилась...» Он хорошо знал цену той победы.
Члены военного совета стали возражать боевому генералу. Ведь пушка требует изменений и в корпусе, и в башне. Но Сталин распорядился - и 85-миллиметровая пушка появилась в кратчайшие сроки. Та самая, которой в фильме «Т-34» и был оснащен модернизированный танк наших киногероев - танк Победы. На нем пленные и сбежали из концлагеря. И выиграли поединок на европейском мосту с немецким «Тигром». Не могли не выиграть. Потому что, по словам дважды Героя Советского Союза маршала Ивана Конева: «Ни один танк не мог сравниться с ним – ни американский, ни английский, ни немецкий. До самого конца войны Т-34 оставался непревзойденным». Он вынес основную тяжесть войны. В послевоенные годы был на вооружении 45 государств мира. До 1997 года - в Российской армии.
Что же касается побега танкистов из плена - в это очень хочется верить, даже если это легенда. Но ведь и сам танк Т-34 давно стал легендарным.
P.S. Во время зимних каникул и в выходные дни, как никогда увеличился наплыв посетителей в Музей истории танка Т-34 - до 400 человек в день! По словам директора музея Геннадия Панькина: «Этому способствовал замечательный фильм «Т-34». Детей и взрослых особенно интересовали сами танки Т-34. У нас их на музейной территории три еще со времен войны. Один из них стоит перед музеем на пьедестале».
