Город на семи холмах

На ближних подступах к городу мы увидим памятник с надписью «Илья Муромец». Однако это не былинный герой родом из села Карачарово, а бронепоезд, бережно хранящийся вот уже несколько десятилетий: муромчанам не чужда собственная гордость. Однако наиболее известен не паровоз с этим названием, а самолет «Илья Муромец», который, увы, ни на ближних подступах, ни в самом городе не выставлен. И экскурсоводы о нем не произнесят ни слова.
Возможно, самолетостроение не входит в круг научных интересов тех, кто сопровождает группы по российской глубинке. Или изделия, производившиеся не в Муроме, не входят в программу посещения Мурома. Но этот маленький город оставил в истории большой страны столь значительный след, что все с ним связанное представляется важным. Самолет «Илья Муромец» был разработан под руководством всемирно известного конструктора Игоря Сикорского и изготавливался на Русско-Балтийском заводе с 1914 по 1918 год. Этот четырехмоторный цельнодеревянный биплан – первый в мире пассажирский самолет, первой из летающих машин был оснащен отдельным от кабины комфортабельным салоном, ванными комнатами, туалетом и даже спальней. В нем было отопление и электрическое освещение.
Первая мировая война внесла существенные коррективы в развитие пассажирской авиации. Вступившая в войну Российская империя передала все четыре построенных к августу 1914 года борта в ведение Императорского военно-воздушного флота. На одном «Илье Муромце» был произведен опыт бомбометания крупнейшей в мире на тот момент 410-килограммовой бомбы. На другом экземпляре самолета в 1915 году был поставлен мировой рекорд высоты – 5200 метров.
Думается, жителям древнего Мурома было бы приятно, если бы в их городе стоял макет знаменитого воздушного судна, названный в честь их легендарного соотечественника. Хотя, судя по результатам новейших исследований, не такой уж он и легендарный – этот былинный богатырь Илья Муромец, он же Муромлян, Муровец, Муровлянин. Некоторые исследователи полагают, что его прообразом был реальный человек, силач по прозвищу Чоботарь, родом из Мурома. Он принял монашеский постриг в Киево-Печерской лавре с именем Илья и причислен к лику святых в 1643 году как Преподобный Илья Муромец. В 1998 году была проведена экспертиза его мощей, установившая, что это был мужчина 40-55 лет, умерший от ранения в область сердца и перенесший в юности паралич конечностей. Вероятнее всего, он жил в 11-12 веке, то есть во времена Владимира Мономаха.

Информацию о богатыре можно почерпнуть у разных сказителей, но все они сходятся в одном: Илья «сидел сиднем» до 33 лет, «не владел» руками и ногами, а потом получил чудесное исцеление от калик перехожих, благословивших его на ратные подвиги во славу земли Русской. Любопытно, что русский богатырь начал свое служение именно в том возрасте, в котором был распят и воскрес Иисус Христос. При этом предание указывает, что Илья – крестьянский сын, «мужик-деревенщина». То есть к славной когорте профессиональных воинов – княжеских дружинников – он не принадлежал. В привилегированное сословие тогдашнего общества не принимали «всех подряд» даже из самых знатных семейств – происходил жесткий отбор. Как же попал на службу к князю, да еще Киевскому, мужик-деревенщина? Наиболее вероятно, что князь набирал дружину после какого-то неудачного сражения, восполняя потери в живой силе. И, скорее всего, это был князь черниговский, поскольку Муром находился под «внешним управлением» Чернигова (такое бывало). А князья черниговские вели борьбу с «силушкой», которой было «черным черно»:
«У того ли города Чернигова
Нагнано-то силушки черным черно…
Он проехал как по силушке великой,
Он как стал-то эту силу великую,
Стал конем топтать да стал копьем колоть…»
Словом, победил богатырь из далекого Мурома «Идолище Поганое» - так называли на Руси половецкого хана, чьи воины подходили к стенам пограничных русских городов, врывались в селения, угоняли скот, захватывали в плен и продавали в рабство жителей. Победил и встал на богатырской заставе, чтобы «ни мышь не пробежала, ни птица не пролетела», чтобы защищены были с юга границы Руси.
Хорошо, но кто же тогда Соловей-разбойник? Тот самый, которого былины называют «одихмантьев сын»? От чьего «посвиста соловьиного» и «покрика звериного» умирает все живое окрест того самого дуба, на котором обитает Соловей? Тот самый, что, уже плененный Муромцем и привезенный в стольный Киев-град к князю Владимиру, так засвистал, что «маковки на теремах покривились, а околенки в теремах рассыпались»? Что за «иерихонская труба» такая орудовала в русских землях? Возможные варианты: 1 – скрывающийся от побеждающего христианства в эпоху «двоеверия» языческий жрец; 2 – узурпатор «дороги прямоезжей», стремившийся выполнять функции таможни на подступах к стольному граду Киеву; 3 – самый простой: реальный разбойник по кличке «Соловей». Кстати, в Древней Руси прозвища были в ходу, и Соловей – одно из типичных, как сейчас одна из распространенных фамилий – Соловьев (Воробьев, Соколов, Орлов и т.д.) А поединок богатыря с чудовищем – традиционный сюжет мирового богатырского эпоса. Гераклу достался немейский лев, Тезею – Минотавр, Илье – Соловей. А уж какая вражья сила скрывалась за разбойной кличкой – дело специалистов. Важно, что освободил Илья Муромец «дорогу прямоезжую», на доброе дело употребил силушку свою богатырскую.
А вот согласно местной, муромской версии богатырского эпоса, Илья состоял на службе у первого муромского князя Глеба Владимировича, и вроде даже получил княжеский титул за победу над змеем. Но змей, побежденный Ильей, вдруг неожиданно поднимает голову в Муроме шестнадцатого столетия, когда там жили не менее знаменитые муромчане Петр и Феврония. Житие описывает эту неприглядную ситуацию следующим образом: «Дьявол же, от начала ненавидящий род человеческий, сделал так, что злой крылатый змей стал летать к жене того князя (имеется в виду Павел, родной брат героя повествования князя Петра) на блуд. И волшебством своим перед ней он являлся таким, каким был на самом деле, а приходящим людям представлялось, будто это сам князь сидит со своей женой. Долго продолжалось такое наваждение. Жена же этого не скрывала и рассказала обо всем, что с ней произошло, князю, мужу своему. А злой змей силой овладел ею» (цитируется по «Житию святых благоверных князя Петра и княгини Февронии, Муромских чудотворцев. Свято-Троицкий женский епархиальный монастырь, г. Муром, 2013 г.).


Свято-Троицкий женский монастырь

И пришлось Петру заступиться за брата и его жену – и убить змея. Потому что суждена была змею смерть «от Петрова плеча да от Агрикова меча». Погибающий змей обрызгал Петра своей кровью. «Петр же от зловредной той крови покрылся струпьями, и появились на его теле язвы, и охватила его тяжкая болезнь. И пытался он у многих врачей во владениях своих найти исцеление, но ни один не вылечил его». Спасла Петра мудрая дева Феврония – и стала его супругой. «Таким-то вот образом стала Феврония княгиней, - продолжает «Житие». – И прибыли они в вотчину свою, город Муром, и начали жить благочестиво, ни в чем не преступая Божии заповеди». Вскоре Петр занял муромский престол – «стал самодержцем в городе своем». Однако, как это обычно и происходит с незапамятных времен, нашлись у благочестивой княгини недоброжелатели: «Бояре по наущению жен своих не любили княгиню Февронию, потому что стала она княгиней не по происхождению своему, Бог же прославил ее ради доброго ее жития». История с Петром и Февронией стала настоящим испытанием для муромских бояр: изгоняя из города «безродную» княгиню, они рассчитывали, что муж последует за ней и престол освободится. «А ведь в душе, - справедливо замечает автор «Жития», - каждый из бояр надеялся самодержцем стать». Петр предпочел изгнание – ведь Феврония ни в чем не была повинна: «Блаженный князь по Евангелию поступил: пренебрег княжением своим, чтобы заповеди Божией не нарушить».
Далее события разворачиваются как в настоящем детективе – отдыхают и Агата Кристи, и Жорж Сименон, и даже Татьяна Устинова! Отправляясь в изгнание, князь и княгиня плыли по Оке в судах. И оказался в одном судне с Февронией человек, который «глаз положил» на благочестивую княгиню. А о том, что Феврония обладает даром прозорливости, скрытый прелюбодей не догадывался. Княгиня, угадав его дурные мысли, говорит: «Зачерпни воды из реки сей с этой стороны судна сего», - и попросила испить той воды. То же самое ему пришлось проделать с водой, зачерпнутой с другой стороны судна. И нечестивец вынужден был признать, что вода одинакова. «Так и естество женское одинаково, - промолвила Феврония. – Почему же ты, позабыв про свою жену, о чужой помышляешь?» Комментарии – излишни.
А вскоре их нагнали вельможи из Мурома с поклоном: «Вернись, княже, на свое княжение!» Оказалось: кот из дому – мыши в пляс. Как только удалился законный князь, в городе началась распря: «Много вельмож погибло в городе от меча. Каждый из них хотел властвовать, и в распре друг друга перебили». Вернулись Петр и Феврония в Муром и стали править им, «…милостыню творя всем людям, как чадолюбивые отец и мать. Ко всем питали равную любовь, не любили жестокости и стяжательства и были для своего города истинными пастырями, а не наемниками». И только после долгой праведной жизни с ними случилось то, о чем знают все – они преставились в один день и час и стали неразлучны после смерти.
Нетленные мощи Петра и Февронии покоятся сейчас в Свято Троицком женском монастыре города Мурома. Они канонизированы в 1547 году. Сам монастырь был основан в середине 17 века богатым муромским купцом Тарасием Цветновым. Кроме Троицкого, в Муроме восстановлены и действуют еще два монастыря – Спасо-Преображенский, известный с 11 века, и Благовещенский, основанный Иваном Грозным после взятия Казани. В битве за Казань муромская рать сыграла решающую роль: «…явились муромцы, дети боярские, ударили, сломили неприятеля, втиснули в ров. Победа решилась». Далее жизнь Мурома протекала мирно, разве что пугачевское войско «порезвилось» в городе, но все монастыри сохранили свой древний облик, поэтому поклонникам шатровых крылечек и позакомарных кровель, да и вообще любителям древнерусского зодчества здесь есть чем полюбоваться. Любопытно, что план Мурома утвердила Екатерина Вторая, и его реализацию может сегодня лицезреть воочию каждый гость города.
Правда, дома в исторической части построены в 19 веке, после двух страшных пожаров, уничтоживших почти все деревянные здания. В середине позапрошлого века в Муроме появился водопровод – раньше чем в губернской столице Владимире. И первый во всей губернии. Ну, как тут в очередной раз не вспомнить о роли личности в истории. Личность эта – городской голова А. Ермаков, построивший водопровод на собственные средства и передавший его городу. Требование дарителя было одно: все жители пользуются водопроводом бесплатно. Гидросистема включала в себя водонапорную башню, фонтаны и 16 водоразборных будок, на которых были оборудованы водопои для лошадей. Вода текла по чугунным и деревянным трубам. Для сравнения отметим, что в Париже (в самом Париже!) водоснабжение и канализация стали развиваться примерно в это же время. Вот поэтому благодарные муромчане сложили поговорку, до сих пор актуальную для них:
«Никто не таков,
Как Алексей Васильич Ермаков!»

Посетить Муром – значит, не просто прикоснуться к русской истории, а прочувствовать глубинную сущность русской духовности. Ведь на этих семи холмах наши предки жили уже в 1 тысячелетии до нашей эры. Они занимались земледелием, скотоводством, бортничеством, пушной охотой, рыболовством, ювелирным делом (значит, была развита и металлургия). От племени, здесь обитавшего, ничего не осталось, кроме названия – мурома. Начальный летописец помещает мурома «по Оце реке, где потече в Волгу», то есть в нижнем течении, а второе летописное упоминание указывает на существование города Муром уже в 864 году. Город был подчинен Рюрику. Областью расселения мурома считают местность от города вверх по Оке, где теперь озеро Муромское, и на север и северо-запад, до водораздела между Окой и Клязьмой, где теперь село Муромцево Владимирской области, называвшееся до 17 века Муромское – принадлежавшее или заселенное мурома. Мурома – mu-roma – Roma. Так пишется название Вечного города на семи холмах, что на Апениннском полуострове. Официально Рим – Roma – основан в 753 году до нашей эры. А по другим данным, с 9 по 5 век до нашей эры на месте нынешнего Рима жили «загадочные этруски». Эт-руски – это русы, русские? Можно улыбнуться, а можно прислушаться к тем ученым, которые доказывают неоспоримое родство между языком этрусков и нынешними русским, словенским, болгарским и другими восточно-славянскими языками. Так что – получается, что Рим основали выходцы из Мурома? Ведь признают же итальянские ученые венетов – то есть русских – основателями Венеции! А Сиенну – тоже в Италии! - основал Сениус. Очень напоминает Рюрикова брата Синеуса, особенно если написать это имя латиницей – Seneus.
…В Муроме много неожиданного и необычного. Необычно, например, почитание «троицы» князей-просветителей города – Константина, Михаила и Федора, поклонение супругам-святым. Муромские повести не пересказать – их лучше «прочитать и перечесть», чтобы за переплетенной с вымыслом реальностью увидеть подлинную душу этого города, попытаться с ней породниться. А для этого нужно приехать в Муром, и, причем, как можно скорее, пока деревянные домики на каменных подклетах еще не полностью спрятались за бездушным виниловым сайдингом, пока еще встречает приезжающих загадочный Илья, спрятав в ножны меч-кладенец. Пока не заслонил век нынешний века минувшего.
Кстати, к веку прошлому и нынешнему Муром оказался причастен самым непосредственным образом – здесь родился изобретатель телевидения Владимир Зворыкин. Однако его судьба – это уже совсем другая история.