Повесть о настоящем лейтенанте (часть 2)
Мы встретились с Петром Сергеевичем Бирюковым в его квартире в одном из девятиэтажных домов Донского района столицы, и он показал мне свои записи, документы и публикации.
(Окончание)
У ветерана Великой Отечественной войны Петра Сергеевича Бирюкова биография - позавидуешь. Это сегодня на встречах с юным поколением о нем вспоминают как о человеке удивительной судьбы, дерзком, не знавшем страха разведчике, запросто проникавшем в самое логово врага.
- А как Вы, в начале войны танкист, оказались в пехоте? Почему не использовали ваш опыт командира бронемашины?
- Это надо спрашивать у тех, кто меня направлял в стрелковую дивизию. А вкратце моя история такова. Я действительно в 1939 году окончил танковое училище под Харьковом. Кстати, практику проходил на танке Т-35. Это была пятибашенная машина, оборудованная тремя пушками и пятью пулеметами, рассчитанная на экипаж из десяти человек. Так вот, закончив училище, я, естественно, как и многие мои сверстники-танкисты попросился добровольцем на Финскую войну. Просьбу удовлетворили и через некоторое время танковая рота, которой я должен был командовать, погрузилась вместе с техникой в эшелон под Рязанью. Была суровая зима, в Финляндии морозы достигали 42 градусов – это как-то запомнилось особенно. Не дай Бог, ранение в ногу – считай, если никого нет рядом – ты погиб.
- О Финской войне сегодня ведется много разговоров. Современные историки даже ставят под сомнение наше в ней участие…
- Я не буду комментировать это. Скажу лишь, что мои танки спасли тогда жизнь многим пехотинцам. Уж очень их донимали финские снайперы «кукушки». Наши бойцы ни на метр не отходили от машин, прячась за ними, они вели огонь по противнику и умоляли нас, танкистов, не бросать их. На войне я пробыл пару месяцев, и она закончилась. Помню только, что освобождал «Пенаты» - имение художника Ильи Репина.
- После войны очередного звания не присвоили?
- Тогда как-то не принято было. Это сейчас, что ни юнец в погонах, то уже полковник - мне же доводилось командовать и батальоном, а так лейтенантом и остался.
- Расскажите о том, как и где встретили войну.
- На самой границе в районе Белостока. Служил я в танковой дивизии. Вечером 21 июня у нас появился перебежчик, который просто кричал: «Завтра война!» Из Москвы строгий приказ: «Подержите его до утра, а утром расстреляйте». Что было дальше, хорошо известно из истории. Нашу танковую часть немцы разнесли в клочья, впрочем, как и аэродром. Оставшимся в живых ничего не оставалось, как ретироваться. Несколько грузовых машин, на которых мы отступали, не очень спасали. Немцы атаковали нас с воздуха, догоняли на танках. В один из критических моментов, когда колесной техники уже не осталось, я приметил стоящий новенький «ЗиС-5». Выясняя, почему он не на ходу, обнаружил перебитый осколком карбюратор. Тут же принимаю решение снять такой же точно с разбитой машины, и вот уже полный кузов бойцов мчится к Могилеву, в котором держат оборону наши. Сходу нас включают в дело, меня назначают замкомандира батальона связи. Что интересно, бьемся мы, несмотря на превосходящие силы противника, отчаянно. Знаете ли вы, что если Минск пал через неделю, то мы стояли насмерть в течение месяца. Пока не кончились боеприпасы и продовольствие. Решение совета оставшихся командиров было одно – рассредоточиваться и идти в разные стороны. Может, кому и повезет. Идти решили по ночам. Днем скрывались от вражеских карательных отрядов в лесах. Так дошли до Западной Двины около Витебска. Не доходя до него, встретили двух перевязанных офицеров. «Не ходите туда, - говорят они нам. – Там свои же расстреливают каждого как дезертира». Пришлось снова возвращаться в Могилев. Там я устроился в оккупированном городе с помощью знакомых и стал искать связи с партизанским командованием.
Партизанская тема – особая страница в послужном списке лейтенанта Бирюкова. Вот что писал в марте 1943 года в представлении к награждению Бирюкова орденом Красного Знамени командир разведгруппы Западного фронта майор Игнат Наумович. «Тов. Бирюков П. С. является одним из смелых разведчиков. Неоднократно выполнял самые ответственные задания. По разведке военных объектов, гарнизонов и вооружения немцев, давал точные сведения о противнике». На практике это выглядело примерно так. Однажды из Москвы поступило задание захватить архив обер-лейтенанта Гуккерта, курирующего потоки вражеских диверсантов в тыл наших войск. Это помогло бы нашей контрразведке получить ценные сведения об адресах засылки диверсантов, их имена. Задание взялся выполнить Бирюков. Среди бела дня в центре города с помощью устроившегося на работу в немецкий штаб бывшего моряка Бирюков, устранив охранника, дежурного офицера и переводчика, проник в кабинет к Гуккерту. Попытка взять того живьем не удалась, зато нужная документация к утру уже попала в руки партизан. При непосредственном участии Бирюкова в Могилеве был взорван склад с горючим, уничтожена школа унтер-офицеров, со складов которой предварительно партизаны унесли 3 тыс. патронов, 15 гранат и бинокли, а также выведены из строя три пулемета. Был сожжен богатый урожай зерна, подготовленный фашистами к отправке в Германию, отравлена стрихнином большая партия яиц в столовой для немецких солдат и т.д. Не раз Бирюков глядел в глаза смерти, и только находчивость и дерзость помогали ему уйти от преследования.
Велосипед от Верховного
Листая материалы, бережно хранящиеся в архиве ветерана, выслушиваю еще несколько партизанских историй. Например, о том, как ему удалось однажды унести ноги от целого отряда эсэсовцев и полицаев, которые с криками «Стой, сталинский бандит!» непременно хотели взять его живым. Как переведя дух после погони, он вспомнил, что в их руки может попасть список завербованных в партизаны жителей деревни, и, рискуя жизнью, пробрался обратно, чтобы предупредить об этом сельчан. Мое внимание привлек любопытный документ. «Уважаемый Петр Сергеевич! В соответствии с Постановлением Государственного комитета обороны от 9.06 1945 года №9036 за героизм и мужество в годы Великой Отечественной войны приказом командира 321-го стрелкового орденов Суворова и Кутузова полка вы были награждены в качестве Сталинской премии велосипедом (из числа трофейного имущества). Однако, из-за того, что вы находились на излечении в госпитале, награду эту вам тогда получить не удалось. Исправляем допущенную ошибку. Начальник Главного автобронетанкового управления Министерства обороны РФ генерал-полковник А. Галкин. 28 ноября 1996 года».
- Где же Ваш велосипед, Петр Сергеевич?
- Отдали потом деньгами. В пересчете на наши нынешние это целых 1300 рублей. А вот за что конкретно меня наградили, до сих пор не знаю….
После войны, отлежав положенное в госпитале, Петр Сергеевич демобилизовался из армии. Хотя потом душа снова привела его туда. Правда, в качестве ответственного работника издательства «Красная звезда». Командовал автобазой. Около трех десятилетий там отработал, оставив о себе самые лучшие воспоминания. За 2 года до нашей встречи Петр Сергеевич похоронил супругу, с которой прожил в любви и согласии 53 года. Присматривали за ним племянница Инна Михайловна и внучка Ирина. Когда я их спросил, что больше всего любит их легендарный родственник, они ответили: рассказывать о своем партизанском прошлом, о своих боевых друзьях. А еще любит, когда ему приносят яблоки - шафран или коричное. Так что, сказали они мне, если захотите поздравить Петра Сергеевича с 90-летием, которое ему стукнет в октябре, не забудьте об этом. И лучше это сделать пораньше – ко Дню Победы. Он один из тех, кому все мы за нее обязаны.
У ветерана Великой Отечественной войны Петра Сергеевича Бирюкова биография - позавидуешь. Это сегодня на встречах с юным поколением о нем вспоминают как о человеке удивительной судьбы, дерзком, не знавшем страха разведчике, запросто проникавшем в самое логово врага.
- А как Вы, в начале войны танкист, оказались в пехоте? Почему не использовали ваш опыт командира бронемашины?
- Это надо спрашивать у тех, кто меня направлял в стрелковую дивизию. А вкратце моя история такова. Я действительно в 1939 году окончил танковое училище под Харьковом. Кстати, практику проходил на танке Т-35. Это была пятибашенная машина, оборудованная тремя пушками и пятью пулеметами, рассчитанная на экипаж из десяти человек. Так вот, закончив училище, я, естественно, как и многие мои сверстники-танкисты попросился добровольцем на Финскую войну. Просьбу удовлетворили и через некоторое время танковая рота, которой я должен был командовать, погрузилась вместе с техникой в эшелон под Рязанью. Была суровая зима, в Финляндии морозы достигали 42 градусов – это как-то запомнилось особенно. Не дай Бог, ранение в ногу – считай, если никого нет рядом – ты погиб.
- О Финской войне сегодня ведется много разговоров. Современные историки даже ставят под сомнение наше в ней участие…
- Я не буду комментировать это. Скажу лишь, что мои танки спасли тогда жизнь многим пехотинцам. Уж очень их донимали финские снайперы «кукушки». Наши бойцы ни на метр не отходили от машин, прячась за ними, они вели огонь по противнику и умоляли нас, танкистов, не бросать их. На войне я пробыл пару месяцев, и она закончилась. Помню только, что освобождал «Пенаты» - имение художника Ильи Репина.
- После войны очередного звания не присвоили?
- Тогда как-то не принято было. Это сейчас, что ни юнец в погонах, то уже полковник - мне же доводилось командовать и батальоном, а так лейтенантом и остался.
- Расскажите о том, как и где встретили войну.
- На самой границе в районе Белостока. Служил я в танковой дивизии. Вечером 21 июня у нас появился перебежчик, который просто кричал: «Завтра война!» Из Москвы строгий приказ: «Подержите его до утра, а утром расстреляйте». Что было дальше, хорошо известно из истории. Нашу танковую часть немцы разнесли в клочья, впрочем, как и аэродром. Оставшимся в живых ничего не оставалось, как ретироваться. Несколько грузовых машин, на которых мы отступали, не очень спасали. Немцы атаковали нас с воздуха, догоняли на танках. В один из критических моментов, когда колесной техники уже не осталось, я приметил стоящий новенький «ЗиС-5». Выясняя, почему он не на ходу, обнаружил перебитый осколком карбюратор. Тут же принимаю решение снять такой же точно с разбитой машины, и вот уже полный кузов бойцов мчится к Могилеву, в котором держат оборону наши. Сходу нас включают в дело, меня назначают замкомандира батальона связи. Что интересно, бьемся мы, несмотря на превосходящие силы противника, отчаянно. Знаете ли вы, что если Минск пал через неделю, то мы стояли насмерть в течение месяца. Пока не кончились боеприпасы и продовольствие. Решение совета оставшихся командиров было одно – рассредоточиваться и идти в разные стороны. Может, кому и повезет. Идти решили по ночам. Днем скрывались от вражеских карательных отрядов в лесах. Так дошли до Западной Двины около Витебска. Не доходя до него, встретили двух перевязанных офицеров. «Не ходите туда, - говорят они нам. – Там свои же расстреливают каждого как дезертира». Пришлось снова возвращаться в Могилев. Там я устроился в оккупированном городе с помощью знакомых и стал искать связи с партизанским командованием.
Партизанская тема – особая страница в послужном списке лейтенанта Бирюкова. Вот что писал в марте 1943 года в представлении к награждению Бирюкова орденом Красного Знамени командир разведгруппы Западного фронта майор Игнат Наумович. «Тов. Бирюков П. С. является одним из смелых разведчиков. Неоднократно выполнял самые ответственные задания. По разведке военных объектов, гарнизонов и вооружения немцев, давал точные сведения о противнике». На практике это выглядело примерно так. Однажды из Москвы поступило задание захватить архив обер-лейтенанта Гуккерта, курирующего потоки вражеских диверсантов в тыл наших войск. Это помогло бы нашей контрразведке получить ценные сведения об адресах засылки диверсантов, их имена. Задание взялся выполнить Бирюков. Среди бела дня в центре города с помощью устроившегося на работу в немецкий штаб бывшего моряка Бирюков, устранив охранника, дежурного офицера и переводчика, проник в кабинет к Гуккерту. Попытка взять того живьем не удалась, зато нужная документация к утру уже попала в руки партизан. При непосредственном участии Бирюкова в Могилеве был взорван склад с горючим, уничтожена школа унтер-офицеров, со складов которой предварительно партизаны унесли 3 тыс. патронов, 15 гранат и бинокли, а также выведены из строя три пулемета. Был сожжен богатый урожай зерна, подготовленный фашистами к отправке в Германию, отравлена стрихнином большая партия яиц в столовой для немецких солдат и т.д. Не раз Бирюков глядел в глаза смерти, и только находчивость и дерзость помогали ему уйти от преследования.
Велосипед от Верховного
Листая материалы, бережно хранящиеся в архиве ветерана, выслушиваю еще несколько партизанских историй. Например, о том, как ему удалось однажды унести ноги от целого отряда эсэсовцев и полицаев, которые с криками «Стой, сталинский бандит!» непременно хотели взять его живым. Как переведя дух после погони, он вспомнил, что в их руки может попасть список завербованных в партизаны жителей деревни, и, рискуя жизнью, пробрался обратно, чтобы предупредить об этом сельчан. Мое внимание привлек любопытный документ. «Уважаемый Петр Сергеевич! В соответствии с Постановлением Государственного комитета обороны от 9.06 1945 года №9036 за героизм и мужество в годы Великой Отечественной войны приказом командира 321-го стрелкового орденов Суворова и Кутузова полка вы были награждены в качестве Сталинской премии велосипедом (из числа трофейного имущества). Однако, из-за того, что вы находились на излечении в госпитале, награду эту вам тогда получить не удалось. Исправляем допущенную ошибку. Начальник Главного автобронетанкового управления Министерства обороны РФ генерал-полковник А. Галкин. 28 ноября 1996 года».
- Где же Ваш велосипед, Петр Сергеевич?
- Отдали потом деньгами. В пересчете на наши нынешние это целых 1300 рублей. А вот за что конкретно меня наградили, до сих пор не знаю….
После войны, отлежав положенное в госпитале, Петр Сергеевич демобилизовался из армии. Хотя потом душа снова привела его туда. Правда, в качестве ответственного работника издательства «Красная звезда». Командовал автобазой. Около трех десятилетий там отработал, оставив о себе самые лучшие воспоминания. За 2 года до нашей встречи Петр Сергеевич похоронил супругу, с которой прожил в любви и согласии 53 года. Присматривали за ним племянница Инна Михайловна и внучка Ирина. Когда я их спросил, что больше всего любит их легендарный родственник, они ответили: рассказывать о своем партизанском прошлом, о своих боевых друзьях. А еще любит, когда ему приносят яблоки - шафран или коричное. Так что, сказали они мне, если захотите поздравить Петра Сергеевича с 90-летием, которое ему стукнет в октябре, не забудьте об этом. И лучше это сделать пораньше – ко Дню Победы. Он один из тех, кому все мы за нее обязаны.