В Южной Осетии разворовали 800 миллионов рублей
Затянувшийся скандал вокруг смены власти в Южной Осетии, затронувший как саму республику, так и патронирующую ее Россию, увенчался известием о многомиллионной растрате. После позорной отмены итогов выборов (когда местный суд отменил победу оппозиционерки Аллы Джиоевой, противостоявшей фавориту Москвы Анатолию Бибилову)...
... и последовавшего за этим "маски-шоу" в штабе Джиоевой казалось, что дальше уже некуда. Однако местные власти все же постарались. 14 марта - за полторы недели до повторных выборов - Совет безопасности Южной Осетии объявил, что в республике разворованы 800 миллионов рублей, поступивших в качестве финансовой помощи из России.
Подробностей ни от Цхинвали, ни от Москвы пока не последовало. Судя по имеющимся данным, о растрате контрольные органы Южной Осетии знали уже достаточно давно. Однако огласке эти сведения предали только сейчас.
Информацией о разворовывании российских денег в Южной Осетии, вообще-то, удивить сложно. Однако до официальных разоблачений (с суммами указанного масштаба) до сих пор дело не доходило. Даже к концу правления Эдуарда Кокойты (возглавлявшего республику в течение десяти лет) Москва, охладев к осетинскому президенту, все же не поддерживала его противников, обвинявших президента и его окружение в масштабной коррупции.
Собственно, и нынешнее руководство Южной Осетии (после отставки Кокойты республикой временно управляет прибывший из России Вадим Бровцев) за язык никто не тянул. Однако там сейчас - в преддверии выборов- развернулась борьба за выдавливание из власти сторонников и родственников Кокойты.
Очевидно, участники этой кампании решили, что против тех, кто упирается и уходить не хочет (в частности - генпрокурора Таймураза Хугаева, которого в связи с выявлением растраты уже обвинили в бездействии), тему расхищения российских денег вполне можно использовать. Неясно, правда, насколько при этом учитывалось, что скандальная тема может ударить и по Цхинвали, и по Москве (при том, что российскую политику в Южной Осетии в последнее время и так не критиковал только ленивый)
800 миллионов
В сообщениях о заседании Совета безопасности Южной Осетии, состоявшемся 14 марта под председательством Бровцева, о пропавших 800 миллионах было сказано немного. Вот что, к примеру, сообщило официальное агентство "Рес": "...Кроме того, Рябченко (руководитель комиссии по безопасности в бюджетной сфере) отметил, что Контрольно-счетная палата РЮО выявила факты хищения финансовой помощи РФ на сумму 800 миллионов рублей". Далее говорилось, что материалы были направлены в Генеральную прокуратуру республики и что реакции с ее стороны не последовало. В связи с этим (а также на основании других претензий к Генпрокуратуре) Совбез обратился к парламенту с предложением временно отстранить генпрокурора Хугаева от должности. По нарушениям в самой прокуратуре - провести парламентское расследование.
Кем были украдены 800 миллионов, в какой период это произошло, при каких обстоятельствах, - ни по одному из этих вопросов разъяснений не последовало. Более того - осталось неясным, а кто расследует (и расследует ли вообще) дело о краже российских денег. Есть ли какие-то результаты, версии, подозреваемые, задержанные?
Когда был выявлен факт хищений -тоже неясно. Можно лишь утверждать, что это было менее года назад (Контрольно-счетная палата была создана в Южной Осетии в апреле 2011 года, до этого аналогичные функции исполнял Комитет экономической безопасности).
Масштабное финансирование из России Южная Осетия стала получать после августовской войны 2008 года (за которой последовало официальное признание республики со стороны РФ). За последовавшие три года финансовая помощь, как сообщалось, составила более 40 миллиардов рублей. Деньги выделялись как на послевоенное восстановление республики, так и на другие нужды. Если руководствоваться оценкой фактического населения Южной Осетии в 40 тысяч человек (не считая тех граждан республики, что проживают за рубежом), получается, что на каждого -в теории - приходится примерно по миллиону рублей.
Восстановление при этом растянулось на годы. Многие люди, лишившиеся жилья в ходе августовской войны, были вынуждены ютиться в палатках или поселиться у родственников и знакомых. По поводу же построенных или отремонтированных домов поступали многочисленные жалобы. В конце 2011 года, The New Times писала, что из 41 миллиарда рублей, направленных в республику за три года, восстановительных работ по оценкам местных жителей было произведено максимум на 15 миллиардов: "построено штук 60 домов, 5 миллиардов закопали в дорогу, которая до сих пор не заасфальтирована, городские дороги перекопали под новые водопровод и канализацию, но трубы еще не везде положили". Стоимость более успешных проектов - газопровода, проведенного в Южную Осетию из России, или микрорайона "Московский" в Цхинвали, построенного на деньги российской столицы, - в указанный 41 миллиард не входит.
До 2009 года распределение поступавших из России денег на восстановление Южной Осетии контролировали местные власти. Средства поступали в Минфин республики, а оттуда - в местный Госкомитет по реализации проектов восстановления. Позднее схема была изменена. Главным распорядителем денег, как писал Forbes, стал Минрегион, а госзаказчиком работ - "Южная дирекция реализации программ и проектов", базировавшаяся в Москве. В том же году правительство Южной Осетии возглавил выходец из Челябинской области Вадим Бровцев. В прессе его назначение было расценено как попытка российской стороны усилить контроль за поступающими в республику финансовыми потоками.
По поводу расходования средств российская Счетная палата неоднократно проводила проверки. Были выявлены определенные нарушения, а летом 2010 года стало известно, что материалы очередного аудита будут направлены в Генпрокуратуру РФ. Однако громких разоблачений за этим не последовало. Год спустя российский премьер Владимир Путин поручил провести аналогичную проверку Минрегиону РФ. О выявлении масштабных злоупотреблений по результатам новой проверки сообщений не поступало.
Оппозиция не раз обвиняла Кокойты и его окружение в разворовывании денег. На местную власть оппозиционеры жаловались в том числе и России. Однако существенной поддержки до сих пор не получили. Власть, со своей стороны, обычно переадресовывала претензии подрядчикам (на восстановительных работах), заявляя, что это они, мол, злоупотребляют и наживаются на пострадавшей от войны республике. Кокойты, оставаясь президентом, демонстрировал уверенность в том, что для него обвинения в коррупции угрозы не представляют. "Реагировать на разные визги оппозиции о том, что часть денег была потрачена не по назначению, я не намерен", - заявлял он уже под конец президентского срока в Москве, где его принимал российский президент Дмитрий Медведев.
Между тем в начале декабря 2011 года - когда в Южной Осетии разгорался скандал вокруг президентских выборов - вокруг этой темы наметилось кое-какое движение. "Известия" сообщили, что Генпрокуратура РФ затребовала из Южной Осетии все материалы уголовных дел, связанных с хищением или нецелевым расходованием российских денег. В прокуратуре Южной Осетии заявили, что таких дел за последние несколько лет было заведено около 20. А в Госкомитете по восстановлению Южной Осетии признали, что "из бюджета пропали 180 миллионов рублей". Впрочем, ранее, по информации издания, Комитет экономической безопасности республики "вскрыл нарушений на 500 миллионов рублей".
При этом местные власти вновь уверяли, что в хищении денег, выделяемых на восстановление, виноваты не они (власти), а подрядчики. Замгенпрокурора Южной Осетии Эльдар Кокоев заявил, что фигуранты упомянутых дел "работают с Южной дирекцией". "Строители работают на Россию, поэтому никакого механизма контроля у нас нет, - сокрушался Кокоев. - Фигуранты уголовных дел скрываются от правосудия в России".
Тем не менее, в том, что Россия проявила более пристальное внимание к этой теме, можно было усмотреть и потенциальную угрозу для Кокойты и его окружения. Очевидно, что если бы уходящий президент вдруг заупрямился и отказался уходить, то против него применили бы такие же методы, как и против лидера Приднестровья Игоря Смирнова (последний вопреки мнению Кремля попытался баллотироваться на очередной срок и получил от России уголовное дело против его сына - кстати, также касающееся расхищения поступавших в республику российских денег).
Кокойты и его люди
Кокойты, впрочем, перечить Кремлю (открыто, по крайней мере) не стал. От борьбы за третий срок он отказался. А в конце декабря - когда лишенная победы на выборах Джиоева организовала акции протеста, а разбираться с конфликтом в Цхинвали приехал представитель президентской администрации РФ, - даже согласился, не дожидаясь избрания нового президента, уйти в отставку (впрочем, срок его полномочий и так почти истек). Впоследствии, как сообщалось, бывший президент вообще пребывал за пределами республики. "В Цхинвале его сейчас не видно, - отмечал в конце января политолог Алан Парастаев. - Слухи разные, начиная с того, что он арестован в Москве и заканчивая тем, что он вместе с генпрокурором в Испании на какой-то своей вилле". Впрочем, слухи об аресте не подтвердились. На днях, к примеру, Кокойты встречался со студентами политологии СпбГУ - рассказывал им о стабильности в Южной Осетии и о том, что ей надо продолжать курс на сближение с Россией.
Отставка Кокойты на какое-то время устроила и Москву, и осетинскую оппозицию. Оппозиция, правда, была недовольна тем, что двое верных экс-президенту чиновников (генпрокурор Таймураз Хугаев и глава Верховного суда Ацамаз Биченов - оба, как сообщалось, являются родственниками Кокойты), остались у власти. Компромиссное соглашение, которое власти тогда заключили с оппозицией, вообще-то предусматривало их отставку и Кокойты перед уходом с поста президента направил в парламент представление на увольнение обоих. Однако депутаты увольнять Хугаева и Биченова отказались. Оппозиция после этого долго возмущалась, жаловалась российским властям, но особого сочувствия не встретила: отставкой Кокойты Москва на тот момент была вполне удовлетворена.
Однако ближе к выборам (повторные выборы в Южной Осетии назначены на 25 марта) в Москве, вероятно, решили, что оставлять на ключевых постах родственников Кокойты все же не стоит. В феврале временно возглавляющий республику Вадим Бровцев обратился к парламенту с просьбой все же уволить Хугаева с должности генпрокурора. При этом он сослался на "требования народа", отметив, что лично претензий к генпрокурору не имеет. Парламент, однако, выполнить эту просьбу отказался. Депутаты сослались на соображения формального характера: подобное обращение недавно уже рассматривалось, а рассматривать аналогичное обращение можно будет лишь через полгода (то есть не раньше мая).
Теперь Хугаева требуют отстранить уже по более серьезным основаниям (прокуратуру подозревают в том, что она игнорировала хищения на сотни миллионов рублей). В парламенте, похоже, уступать не собираются. Глава парламентского комитета по законности Амиран Дьяконов обвинил Бровцева в "правовом нигилизме" и заявил, что даже расследовать деятельность прокуратуры парламент не будет, поскольку не имеет на это права.
Между тем в Южной Осетии уже звучат угрозы и в отношении действующего состава парламента, в котором самой крупной является фракция от возглавляемой Кокойты партии "Единство". Один из кандидатов в президенты - посол Южной Осетии в РФ Дмитрий Медоев, которого на нынешних выборах считают фаворитом Москвы, - заявил на днях, что в случае избрания его президентом будет добиваться роспуска парламента. Медоев заявил, что законодательный орган занимает "антинародную" позицию и что он управляется Хугаевым и Кокойты.
Ранее Эдуарда Кокойты уже подозревали в том, что после отставки с президентского поста он намерен взять под контроль парламент и таким образом сохранить влияние на происходящее в республике. Кандидат в президенты Станислав Кочиев (от умеренно оппозиционной Коммунистической партии) недавно утверждал, что генпрокурор и лояльные бывшему президенту депутаты готовят "конституционный переворот", который будет заключаться в изменении системы правления с президентской на парламентскую (с целью, соответственно, усилить позиции Кокойты и ослабить будущего президента).
Насколько далеко Москва и лояльные ей силы в Цхинвали готовы пойти ради избавления от сторонников Кокойты во власти, станет ясно в ближайшее время. Может, общественности даже расскажут, кто же все-таки разворовал 800 миллионов рублей.
Подробностей ни от Цхинвали, ни от Москвы пока не последовало. Судя по имеющимся данным, о растрате контрольные органы Южной Осетии знали уже достаточно давно. Однако огласке эти сведения предали только сейчас.
Информацией о разворовывании российских денег в Южной Осетии, вообще-то, удивить сложно. Однако до официальных разоблачений (с суммами указанного масштаба) до сих пор дело не доходило. Даже к концу правления Эдуарда Кокойты (возглавлявшего республику в течение десяти лет) Москва, охладев к осетинскому президенту, все же не поддерживала его противников, обвинявших президента и его окружение в масштабной коррупции.
Собственно, и нынешнее руководство Южной Осетии (после отставки Кокойты республикой временно управляет прибывший из России Вадим Бровцев) за язык никто не тянул. Однако там сейчас - в преддверии выборов- развернулась борьба за выдавливание из власти сторонников и родственников Кокойты.
Очевидно, участники этой кампании решили, что против тех, кто упирается и уходить не хочет (в частности - генпрокурора Таймураза Хугаева, которого в связи с выявлением растраты уже обвинили в бездействии), тему расхищения российских денег вполне можно использовать. Неясно, правда, насколько при этом учитывалось, что скандальная тема может ударить и по Цхинвали, и по Москве (при том, что российскую политику в Южной Осетии в последнее время и так не критиковал только ленивый)
800 миллионов
В сообщениях о заседании Совета безопасности Южной Осетии, состоявшемся 14 марта под председательством Бровцева, о пропавших 800 миллионах было сказано немного. Вот что, к примеру, сообщило официальное агентство "Рес": "...Кроме того, Рябченко (руководитель комиссии по безопасности в бюджетной сфере) отметил, что Контрольно-счетная палата РЮО выявила факты хищения финансовой помощи РФ на сумму 800 миллионов рублей". Далее говорилось, что материалы были направлены в Генеральную прокуратуру республики и что реакции с ее стороны не последовало. В связи с этим (а также на основании других претензий к Генпрокуратуре) Совбез обратился к парламенту с предложением временно отстранить генпрокурора Хугаева от должности. По нарушениям в самой прокуратуре - провести парламентское расследование.
Кем были украдены 800 миллионов, в какой период это произошло, при каких обстоятельствах, - ни по одному из этих вопросов разъяснений не последовало. Более того - осталось неясным, а кто расследует (и расследует ли вообще) дело о краже российских денег. Есть ли какие-то результаты, версии, подозреваемые, задержанные?
Когда был выявлен факт хищений -тоже неясно. Можно лишь утверждать, что это было менее года назад (Контрольно-счетная палата была создана в Южной Осетии в апреле 2011 года, до этого аналогичные функции исполнял Комитет экономической безопасности).
Масштабное финансирование из России Южная Осетия стала получать после августовской войны 2008 года (за которой последовало официальное признание республики со стороны РФ). За последовавшие три года финансовая помощь, как сообщалось, составила более 40 миллиардов рублей. Деньги выделялись как на послевоенное восстановление республики, так и на другие нужды. Если руководствоваться оценкой фактического населения Южной Осетии в 40 тысяч человек (не считая тех граждан республики, что проживают за рубежом), получается, что на каждого -в теории - приходится примерно по миллиону рублей.
Восстановление при этом растянулось на годы. Многие люди, лишившиеся жилья в ходе августовской войны, были вынуждены ютиться в палатках или поселиться у родственников и знакомых. По поводу же построенных или отремонтированных домов поступали многочисленные жалобы. В конце 2011 года, The New Times писала, что из 41 миллиарда рублей, направленных в республику за три года, восстановительных работ по оценкам местных жителей было произведено максимум на 15 миллиардов: "построено штук 60 домов, 5 миллиардов закопали в дорогу, которая до сих пор не заасфальтирована, городские дороги перекопали под новые водопровод и канализацию, но трубы еще не везде положили". Стоимость более успешных проектов - газопровода, проведенного в Южную Осетию из России, или микрорайона "Московский" в Цхинвали, построенного на деньги российской столицы, - в указанный 41 миллиард не входит.
До 2009 года распределение поступавших из России денег на восстановление Южной Осетии контролировали местные власти. Средства поступали в Минфин республики, а оттуда - в местный Госкомитет по реализации проектов восстановления. Позднее схема была изменена. Главным распорядителем денег, как писал Forbes, стал Минрегион, а госзаказчиком работ - "Южная дирекция реализации программ и проектов", базировавшаяся в Москве. В том же году правительство Южной Осетии возглавил выходец из Челябинской области Вадим Бровцев. В прессе его назначение было расценено как попытка российской стороны усилить контроль за поступающими в республику финансовыми потоками.
По поводу расходования средств российская Счетная палата неоднократно проводила проверки. Были выявлены определенные нарушения, а летом 2010 года стало известно, что материалы очередного аудита будут направлены в Генпрокуратуру РФ. Однако громких разоблачений за этим не последовало. Год спустя российский премьер Владимир Путин поручил провести аналогичную проверку Минрегиону РФ. О выявлении масштабных злоупотреблений по результатам новой проверки сообщений не поступало.
Оппозиция не раз обвиняла Кокойты и его окружение в разворовывании денег. На местную власть оппозиционеры жаловались в том числе и России. Однако существенной поддержки до сих пор не получили. Власть, со своей стороны, обычно переадресовывала претензии подрядчикам (на восстановительных работах), заявляя, что это они, мол, злоупотребляют и наживаются на пострадавшей от войны республике. Кокойты, оставаясь президентом, демонстрировал уверенность в том, что для него обвинения в коррупции угрозы не представляют. "Реагировать на разные визги оппозиции о том, что часть денег была потрачена не по назначению, я не намерен", - заявлял он уже под конец президентского срока в Москве, где его принимал российский президент Дмитрий Медведев.
Между тем в начале декабря 2011 года - когда в Южной Осетии разгорался скандал вокруг президентских выборов - вокруг этой темы наметилось кое-какое движение. "Известия" сообщили, что Генпрокуратура РФ затребовала из Южной Осетии все материалы уголовных дел, связанных с хищением или нецелевым расходованием российских денег. В прокуратуре Южной Осетии заявили, что таких дел за последние несколько лет было заведено около 20. А в Госкомитете по восстановлению Южной Осетии признали, что "из бюджета пропали 180 миллионов рублей". Впрочем, ранее, по информации издания, Комитет экономической безопасности республики "вскрыл нарушений на 500 миллионов рублей".
При этом местные власти вновь уверяли, что в хищении денег, выделяемых на восстановление, виноваты не они (власти), а подрядчики. Замгенпрокурора Южной Осетии Эльдар Кокоев заявил, что фигуранты упомянутых дел "работают с Южной дирекцией". "Строители работают на Россию, поэтому никакого механизма контроля у нас нет, - сокрушался Кокоев. - Фигуранты уголовных дел скрываются от правосудия в России".
Тем не менее, в том, что Россия проявила более пристальное внимание к этой теме, можно было усмотреть и потенциальную угрозу для Кокойты и его окружения. Очевидно, что если бы уходящий президент вдруг заупрямился и отказался уходить, то против него применили бы такие же методы, как и против лидера Приднестровья Игоря Смирнова (последний вопреки мнению Кремля попытался баллотироваться на очередной срок и получил от России уголовное дело против его сына - кстати, также касающееся расхищения поступавших в республику российских денег).
Кокойты и его люди
Кокойты, впрочем, перечить Кремлю (открыто, по крайней мере) не стал. От борьбы за третий срок он отказался. А в конце декабря - когда лишенная победы на выборах Джиоева организовала акции протеста, а разбираться с конфликтом в Цхинвали приехал представитель президентской администрации РФ, - даже согласился, не дожидаясь избрания нового президента, уйти в отставку (впрочем, срок его полномочий и так почти истек). Впоследствии, как сообщалось, бывший президент вообще пребывал за пределами республики. "В Цхинвале его сейчас не видно, - отмечал в конце января политолог Алан Парастаев. - Слухи разные, начиная с того, что он арестован в Москве и заканчивая тем, что он вместе с генпрокурором в Испании на какой-то своей вилле". Впрочем, слухи об аресте не подтвердились. На днях, к примеру, Кокойты встречался со студентами политологии СпбГУ - рассказывал им о стабильности в Южной Осетии и о том, что ей надо продолжать курс на сближение с Россией.
Отставка Кокойты на какое-то время устроила и Москву, и осетинскую оппозицию. Оппозиция, правда, была недовольна тем, что двое верных экс-президенту чиновников (генпрокурор Таймураз Хугаев и глава Верховного суда Ацамаз Биченов - оба, как сообщалось, являются родственниками Кокойты), остались у власти. Компромиссное соглашение, которое власти тогда заключили с оппозицией, вообще-то предусматривало их отставку и Кокойты перед уходом с поста президента направил в парламент представление на увольнение обоих. Однако депутаты увольнять Хугаева и Биченова отказались. Оппозиция после этого долго возмущалась, жаловалась российским властям, но особого сочувствия не встретила: отставкой Кокойты Москва на тот момент была вполне удовлетворена.
Однако ближе к выборам (повторные выборы в Южной Осетии назначены на 25 марта) в Москве, вероятно, решили, что оставлять на ключевых постах родственников Кокойты все же не стоит. В феврале временно возглавляющий республику Вадим Бровцев обратился к парламенту с просьбой все же уволить Хугаева с должности генпрокурора. При этом он сослался на "требования народа", отметив, что лично претензий к генпрокурору не имеет. Парламент, однако, выполнить эту просьбу отказался. Депутаты сослались на соображения формального характера: подобное обращение недавно уже рассматривалось, а рассматривать аналогичное обращение можно будет лишь через полгода (то есть не раньше мая).
Теперь Хугаева требуют отстранить уже по более серьезным основаниям (прокуратуру подозревают в том, что она игнорировала хищения на сотни миллионов рублей). В парламенте, похоже, уступать не собираются. Глава парламентского комитета по законности Амиран Дьяконов обвинил Бровцева в "правовом нигилизме" и заявил, что даже расследовать деятельность прокуратуры парламент не будет, поскольку не имеет на это права.
Между тем в Южной Осетии уже звучат угрозы и в отношении действующего состава парламента, в котором самой крупной является фракция от возглавляемой Кокойты партии "Единство". Один из кандидатов в президенты - посол Южной Осетии в РФ Дмитрий Медоев, которого на нынешних выборах считают фаворитом Москвы, - заявил на днях, что в случае избрания его президентом будет добиваться роспуска парламента. Медоев заявил, что законодательный орган занимает "антинародную" позицию и что он управляется Хугаевым и Кокойты.
Ранее Эдуарда Кокойты уже подозревали в том, что после отставки с президентского поста он намерен взять под контроль парламент и таким образом сохранить влияние на происходящее в республике. Кандидат в президенты Станислав Кочиев (от умеренно оппозиционной Коммунистической партии) недавно утверждал, что генпрокурор и лояльные бывшему президенту депутаты готовят "конституционный переворот", который будет заключаться в изменении системы правления с президентской на парламентскую (с целью, соответственно, усилить позиции Кокойты и ослабить будущего президента).
Насколько далеко Москва и лояльные ей силы в Цхинвали готовы пойти ради избавления от сторонников Кокойты во власти, станет ясно в ближайшее время. Может, общественности даже расскажут, кто же все-таки разворовал 800 миллионов рублей.