Со стороны Минобороны РФ было даже выражено сомнение в том, что такая операция проводилась. Официальный представитель российского военного ведомства генерал Конашенков заявил о наличии обоснованных «сомнений в ее реальности и, тем более, в успехе», приведя ряд аргументов, которые не позволяют безоговорочно доверять победному рапорту американских силовиков об уничтожении в Сирии лидера джихадистов. Но дело не только в том, насколько достоверна очередная «гибель» аль-Багдади, а в том, каковы будут последствия столь неоднозначной спецоперации США.
Военный эксперт Рачья Арзуманян в интервью «Веку» высказал свое мнение о последствиях этой акции США: «В силу того, что ИГИЛ* имеет эсхатологическую размерность (то есть ведет религиозную войну не на жизнь, а на смерть, со всеми, кто не вписывается в его цивилизационную матрицу – В. П.), которая только усилится после ликвидации Халифа, благо форма его ликвидации создает благодатную почву для рождения легенды. Террористическая организация ИГИЛ должна предуготовить наступление «последних времен» и приход Махди (в исламе - последний преемник пророка Мухаммеда, своего рода мессия, который появится перед концом света – В. П.) и будет продолжать это делать вне зависимости от того, жив ли Халиф или ведет борьбу в мире духовного.
Аль-Каида*** тоже имела эсхатологическую размерность, но она была выражена качественно слабее. В этом смысле ИГИЛ оказалось более жестким и в военной, и в эсхатологической размерностях джихада. И если ИГИЛ, как организация, будет уничтожена или демонтирована до такого микромасштаба (что крайне маловероятно), что перестает быть серьезным фактором геополитики, то нет никаких гарантий, что не появится новая организация, которая окажется более эффективной, чем ИГИЛ. Более того, нет никаких предпосылок полагать, что с разгромом ИГИЛ вооруженный джихад последних времен начнет сходить на нет. Скорее, наоборот, выйдет на другой уровень, станет качественно более мощным. То есть ликвидация аль-Багдади - это завершение одного цикла в развитии вооруженного джихада и начало нового.
Какого? Думаю это наиболее важный и злободневный вопрос текущего момента для Большого Ближнего Востока. Где и в какой форме будет разворачиваться следующий цикл джихадистской вооруженной борьбы, и кто будет выбран в качестве основной цели? Географический диапазон - от Африки до Афганистана».
Прогноз Арзуманяна в целом лежит в русле стратегических разработок ведущего западного военного аналитика Мартина ван Кревельда, который не так давно опубликовал на своем сайте статью о военных конфликтах на Ближнем Востоке под жестким названием Killing insurgents drives the Darwinian ratchet & making them more effective («Убийства повстанцев запускают храповик Дарвина и делают их более эффективными»).
Буквальный перевод выражения the Darwinian ratchet – «храповик Дарвина». Хотя на самом деле это храповик Мёллера, но только наоборот, в обратную сторону. Храповик Мёллера (по имени американского генетика Германа Мёллера и механического устройства — храповика) — в эволюционной генетике процесс накопления в генофонде вредных мутаций, приводящих к необратимому вымиранию вида.
Храповик – это зубчатое колесо, которое крутится только в одну сторону. И если храповик Мёллера запускает механизм вымирания, то храповик Дарвина в трактовке ван Кревельда запускает механизм неконтролируемого и безграничного размножения повстанцев.
Иными словами, любые жестокости и убийства боевиков ИГИЛ и прочих экстремистов лишь подливают масла в огонь, и на место погибших фанатиков приходят сотни и тысячи новых бойцов за очередные «единственно верные идеалы».
Ван Кревельд выстраивает следующую «дорожку шагов» дарвиновской эволюции джихадистов: «допустим, мы отбраковали «стаю» повстанцев, устраняя нерасторопных и глупых, одновременно освобождая место для повиновения более опасных повстанцев. Это приводит к нарастанию синусоидальной волны повстанческой активности: успехи сил безопасности, затем пауза в активности боевиков, за которой следует новая волна активности, но более масштабная и эффективная. На что мы отвечаем еще большим количеством убийств. И так далее».
Между тем, в мировой практике известны действительно эффективные методы борьбы с террористами. Так, британская контрразведка МИ-5 много лет вербовала и «вела» агентуру в рядах боевой организации Ирландской республиканской армии, затем одномоментно ее разоблачила, что сильно подорвало моральный дух рядовых членов ИРА, и руководство этой организации было вынуждено отказаться от террористических методов борьбы. Компрометация лидеров террористов или повстанцев в глазах их сторонников гораздо более эффективна, чем их физическое уничтожение.
На фоне российских успехов в Сирии может возникнуть необоснованный, на мой взгляд, оптимизм, что война в Сирии завершена и Российская Федерация стала неоспоримым победителем в ней. Так ли это?
Мартин ван Кревельд прогнозирует, что война на Ближнем Востоке затянется на десятилетия. Он сравнивает с ее с Тридцатилетней войной в Европе (1618-1648). Ван Кревельд видит системное сходство этого знаменитого европейского конфликта с нынешней войной в Сирии. «Столкновение разнонаправленных сил и интересов, внутренних и внешних, делает ситуацию безвыходной», - резюмирует аналитик. По его мнению, в любом случае в числе самых больших неудачников окажутся Сирия и Ирак.
Его точку зрения разделяет и Рачья Арзуманян, который считает, что в Сирии «все только начинается».
Почти сразу после начала российской военной операции в Сирии американское издание World Politics Review опубликовало статью своего колумниста, сотрудника The Century Foundation Майкла Коэна под говорящим названием Russia’s Syria Intervention a Blessing in Disguise for U.S. («Российская интервенция в Сирии: замаскированное благословение для США»).
Автор пишет, что США должны благословлять российское военное вмешательство на Ближнем Востоке. И даже расстелить красную дорожку для российских военных (the U.S. should be rolling out the red carpet). Это позволит США скрыть провал своих собственных военных усилий и перенацелить «гроздья гнева» Исламского мира на Россию. Опасения, что РФ станет основным актором на Ближнем Востоке и вытеснит отсюда США, лишены оснований, так как Россия сама себя втащила в болото этого конфликта, не имея четкого плана, и исполняет роль «прокладки» (proxy figure), что при любых раскладах не имеет отношения к большой стратегии.
Россия не оправилась от экономического спада и потери миллиардов от бегства капитала, падения мировых цен на нефть и западных санкций, введенных после присоединения Крыма, пишет Коэн. Если в этих условиях она хочет вмешаться в еще один конфликт, то США должны выкатить перед ней красную ковровую дорожку. И с чисто американской непосредственностью автор восклицает: «Честно говоря, лучше они застрянут в этом болоте, чем мы».
На днях США, начав вывод своих войск из «сирийского болота», все же направили танки для поддержки своих подразделений, охраняющих нефтяное месторождение в районе сирийского населенного пункта Дейр-Эз-Зор. Америка – крупнейший мировой производитель углеводородов, и ей вряд ли нужно это небольшое месторождение. В действительности речь идет о гибридной войне на истощение, в которую США втягивают Россию, отрезая ее от региональных энергетических ресурсов.
Каким должен быть наш ответ в такой ситуации, чтобы не завязнуть в «сирийском болоте» на радость нашим заокеанским оппонентам? Отобрать сирийскую нефтянку у американских военных силой? Это невозможно из-за полного господства в воздухе американских ВВС, которые в свое время безнаказанно уничтожили 200 российских наемников, пытавшихся захватить Дейр-Эз-Зор. Да и по политическим причинам это неприемлемо.
Остается единственный путь, который может вывести нас из «сирийского болота»: научиться применять гибридные стратегии непрямых действий (о которых по понятным причинам не следует рассказывать в открытой печати) столь же искусно, как это делают другие акторы конфликта на Ближнем Востоке, к числу которых относятся не только США.
