Марина Медведева - Клуб банковских аналитиков
Консолидация банков неизбежна. Последние тенденции развития банковского сектора российской экономики обращают на себя пристальное внимание экономистов и аналитиков.
Это и массовый отзыв лицензий у ряда финансовых структур, и переход части отечественных банков под контроль западных инвесторов, и грядущие перемены, связанные со вступлением в ВТО. Кроме того, общество не отошло еще от шока после убийства заместителя председателя Центробанка Андрея Козлова. Чтобы обсудить эти проблемы, Век пригласил к себе в гости руководителя Клуба банковских аналитиков, учредителями которого является Ассоциация российских банков, Финансовая академия при Правительстве РФ, КБ Европейский трастовый банк, кандидата экономических наук, профессора кафедры мировой экономики и международных валютно-кредитных отношений финансовой академии Марину Медведеву.
Век: В последнее время много говорят о грядущей глобальной консолидации российских банков, а, по сути, этот процесс уже начался. Это связано со вступлением России в ВТО или преследуется какая-то другая цель?
М.М: Действительно, консолидация происходит. И хотя это объективный процесс, трудно удержаться от соблазна и заявить о том, что банки консолидируются, страшась конкуренции на финансовом рынка после вступления России в ВТО. Банки сливаются, чтобы стать более крупными и более инвестиционно привлекательными для своих потенциальных инвесторов, покупателей. А то, что многие российские банки озабочены проблемой приобретения надежных иностранных партнеров, которые со временем могут стать владельцами солидных пакетов этих банков, это очевидно. Как пример можно привести покупку 20% пакета акций; Росбанка французами, или готовящаяся продажа Кит Финанс Вступление в ВТО неизбежно предполагает либерализацию национального финансового рынка. Хотя многие крупные чиновники полагают, что наш рынок и так уже либерализован, даже чересчур. Действительно, с одной стороны, внешне никаких препятствий для участия западных банков в капитале российских нашем рынке не существует, имеющаяся квота на иностранный капитал в банковской системе достаточно высока и еще не выбрана. Но опасения иностранных инвесторов вызывают не только экономические факторы, в частности недостаточная прозрачность банковского бизнеса, но и политические, а больше всего по-моему, некоторая непредсказуемость решений фискальных органов, и т.д.
Век: Кроме того, наш президент крайне болезненно относится к участию иностранного капитала в России.
М.М: Хм есть чего опасаться. Наглядный пример - Восточная Европа, где страны фактически потеряли свою банковскую систему благодаря вхождению в них финансовых структур государств со сложившейся экономикой. Там иностранный капитал составляет больше 80% и фактически диктует свои условия национальной экономике. И наши власти, опасаются повторения подобной ситуации, а при определенных обстоятельствах она неизбежна. С другой стороны, как чиновники, так и многие аналитики полагают, что зарубежные финансисты не очень-то и рвутся на наш рынок, так как их много чего смущает в российской системе. Это и непредсказуемость, и нестабильность, и непрозрачность. Поэтому наше внешне индифферентное отношение, что, мол, мы ничего не боимся, связано именно с этими факторами. С другой стороны, уже существует брешь, которую пробили иностранные страховщики, получив разрешение работать на нашем рынке. В этой связи, на мой взгляд, наиболее успешные банки могут стать потенциальным объектом поглощения своих зарубежных коллег, может быть не сразу, а постепенно, несколько растянув этот процесс во времени. Да и иностранцы осознают тот факт, что местные лучше знают рынок, поэтому нет смысла сразу отказываться от услуг российских специалистов, к тому же, если иностранцы собираются развивать бизнес, а не спекулировать акциями российских банков.
Век: Но ведь чиновники из Белого дома и ЦБ тоже не спят. Например, недавно стало известно, что все банковские структуры внутри России, в СНГ и за границей, которые принадлежат Внешторгбанку больше чем на 50%, получат до конца года новое общее название - ВТБ. Ряд экспертов полагает, что таким образом правительство планирует начать экспансию на зарубежный банковский рынок. На Ваш взгляд, насколько эти действия оправданы и будут ли они иметь успех?
М.М: Такое явление на самом деле имеет место. Идет попытка создания серьезной платформы для крупного банковского капитала, чтобы была возможность конкуренции на международном рынке. Также понятна тенденция руководства страны экспансии на мировой рынок, которая в других отраслях, например, в металлургии, уже осуществляется. Но здесь надо иметь в виду то, что в банковской сфере наши силы пока что не равны. Даже если взять ВТБ, Сбербанк и, допустим, сравнить с одним из крупнейших в мире Сити-банком, понятно, что наши банки слишком малы для полноценной интеграции в мирохозяйственный комплекс. Но объединение под брендом ВТБ это уже серьезная заявка отечественного банковского капитала на господство на мировых рынках.
Век: Но ведь существуют планы, по которым банки с участием государства будут подкачиваться нефтедолларами.
М.М: Ну, из каких источников они будут подкачиваться, это большой вопрос. Хотя есть стабфонд, который мы разместили в иностранные ценные бумаги, и весьма скромный по размерам инвестфонд, который мы никак не можем раскассировать, может быть уже начался процесс осознания важности развития национальной банковской системы и возможно, родилась идея направить средства в развитие банковского сектора. Но при этом денежные власти опасаются раскрутки инфляции, и вероятно не рискнут все нефтедоллары направить на повышение капитализации банковской системы и прежде всего банков с гос. участием.
Век: Покойный зампред Центробанка Андрей Козлов настаивал в свое время на IPO для российских банков, однако, по его собственному признанию, которое он сделал еще весной этого года, такая идея вызвала недовольство в банковских кругах. Что не понравилось банкирам? Ведь размещение акций на бирже только повышает капитализацию?
М.М: На самом деле Козлов столкнулся с непониманием своей идеи прежде всего со стороны региональных банков, которые и так уже существуют в условиях жесткой конкуренции со стороны крупных московских банков. IPO, конечно, это очень эффективный метод повышения капитализации. Но процесс выхода на рынок первичного размещения акций влечет за собой очень большие расходы, что не под силу мелким и средним банкам. Во-вторых, регионалы очень опасаются экспансии московских банков, которая сейчас происходит, что я уже отметила выше. В случае проведения IPO регионалов попросту могут скупить. Вероятно нужно учитывать и ментальность региональных банкиров, которые исчерпали не все возможности увеличения капитала иными средствами. Отличными от первичного.
Век: Так на банковском IPO можно ставить крест?
М.М: Я так не считаю. Текущие процессы так или иначе к этому приведут. Способов наращивания банковского капитала не так уж и много. Поэтому процесс консолидации, который сейчас идет, будет продолжаться, а это рано или поздно приведет к необходимости привлечения дополнительного капитала для развития. Следовательно неизбежными станут и банковские !РО. Другой вопрос заключается в том, что предстоящие выборы и сложившаяся политическая система этот процесс могут на некоторое время затормозить из-за неясной перспективы. Но в то же время и наоборот подстегнуть, так как, банк, который разместит свои акции на зарубежном рынке и будет иметь определенные обязательства перед иностранными инвесторами, может не сильно опасаться недружественных шагов со стороны власть придержащих, поскольку в противном случае пострадает в очередной раз имидж нашей великой страны, ведь банк не сможет выполнить взятых на себя обязательств, а обвинить могут Россию.
Век: Вы много раз в своих интервью говорили о том, что финансовый рынок в том виде, в каком он находится сейчас, не останется. С чем это связано и какие изменения его ждут?
М.М: Изменения уже идут. Мелкие банки либо превратятся в филиалы крупных, либо вольются в глобальные финансовые институты и перестанут существовать как самостоятельные юридические лица. Затем приход западных банков повлечет передел рынка и клиентуры. Впрочем, многие считают, что это уже произошло. Ведь кредитование у западных финансовых институтов - это, по сути, перевод колоссальных денежных потоков отечественных монополий в иностранные банки. Правда, они диверсифицируют свои денежные средства для хранения не только там, но и здесь.
Следующим этапом будет передел клиентуры. Очень важен такой момент как вклады населения, а также насколько позиции Сбербанка будут оставаться крепкими. Если произойдет выход государства из его капитала, о чем много говорили, то тогда физическим лицам не очень будет понятно, что их будет удерживать в Сбербанке при отсутствии госгарантий. В этом случае граждане могут предпочесть западные финансовые институты. Другой вопрос в том, какую планку с точки зрения величины минимального вклада установят иностранцы. Может быть, они захотят работать только с випами. Но это будет лишь временное явление. Впоследствии их услуги распространятся на другие слои населения.
Дальнейшие изменения будут происходить в технологиях работы. Крупные банковские институты уже инкорпорируют все достижения мировой финансовой системы. Придет западный менеджмент, который распространит западные технологии. Как это будет происходить в Импексбанке, который Райфазен купил, или происходит в Инвестсбербанке, приобретенном венграми. А вот что будет с регулированием этих структур, пока никому неясно. Те западные банки, которые сейчас работают в России, зарегистрированы здесь и поэтому подлежат регулированию в соответствии с российским законодательством. Если до сих пор не разрешают иностранцам открывать здесь филиалы, то сохранится ли этот запрет в дальнейшем, неизвестно.
Век: Судя по всему, Сбербанк уже решил подстраховаться, объявив о допэмиссии своих ценных бумаг приблизительно на 25%, часть которых он намерен направить на народное IPO. Вы верите в успех такого размещения ценных бумаг?
М.М: Конечно, сама эта идея неплохая. Она, безусловно, овладеет умами нашего населения, с учетом имиджа Сбербанка. Многие попытаются, насколько средств хватит, купить эти акции. А потом на рынке может возникнуть ситуация, когда эти активы полностью обесценятся и, скорее всего, люди начнут от них избавляться. У всех очень хорошо сохранился в памяти пример IPO Роснефти, когда на западных биржах котировки взлетели, а здесь население покупало их акции, а потом, когда вся шумиха улеглась и не стало того пиара, который велся вокруг этого, стоимость ценных бумаг рухнула. Акции фондов коллективного инвестирования имеет смысл у себя держать. Все, что касается физических лиц, особенно наших, которые неискушенны на этом рынке, может обернуться надувательством. В очередной раз люди потратят деньги на бумажки, которые потом ничего не будут стоить. Для чего все это делается, понятно.
Макроэкономисты давно говорят, что надо взять деньги у населения, которые лежат в матрацах. Между тем условия банковских вкладов не очень привлекательны. Кстати, сейчас объявили о снижении ставки рефинансирования, а эксперты уже заявляют, что будет снижение ставок по депозитам. Ясно, что процентные ставки будут ниже, а инфляция выше. И на этом фоне Сбербанку будет как раз на руку заявить, что их ценные бумаги принесут процент более высокий, чем банковские вклады. Впрочем, они выполнят свою основную задачу и заберут некоторую сумму у населения. Тем более что Сбербанк, как и Роснефть, - государственный институт. Кроме того, это хороший способ снять сливки до того, как придут западники.
Век: Действительно, наше правительство в последнее время любит поиграть с ценными бумагами. Кстати, облигации Банка России становятся в последнее время все популярнее, между тем, как говорит официальная отчетность, задолженность по их выплатам растет. С чем связана такая популярность этих активов?
М.М: На нашем рынке номенклатура очень сильно ограничила инструменты, благодаря которым банк может размещать свои средства. Между тем их куда-то надо вкладывать. А Центробанк считается довольно надежной структурой, у которой есть гарантии государства. Вместе с тем, надо обеспечивать рентабельность банковского сектора, которая постоянно падает. Длинные деньги отдавать частным заемщика это довольно высокий риск, который ЦБ не может себе позволить. Просто держать их на счетах тоже не очень интересно. С одной стороны, это достаточно консервативная политика, с другой, она обеспечивает некоторый доход.
Век: Недавно руководитель ФСФР Олег Вьюгин заявил, что в законе О недобросовестных практиках должен быть внесен пункт, согласно которому его служба должна контролировать всех, обладает инсайдерской информацией, включая Центробанк. Руководство ЦБ этому всячески противится. Между тем еще Андрей Козлов указывал на то, что падение ключевого индекса российской фондовой биржи РТС было связано именно с утечкой инсайдерской информации. С чем связано такое противостояние? Ведь ЦБ как никто другой должен быть заинтересован в экономической стабильности?
М.М: Вся суть этой борьбы состоит в проблеме создания мегарегулятора. ФСФР стремится взять под контроль весь финансовый рынок, что, по сути, правильно. ЦБ, в свою очередь, заявляет о необходимости регулирования банковской системы именно Центральным банком. а никаим-либо другим органом. При этом ЦБ трудно обвинить в необъективности, потому что почти во всех развитых странах Центробанки регулируют эту систему. Другой вопрос заключается в том, что в условиях глобализации и взаимопроникновения секторов финансового рынка один в другой, а также некой усиления взаимозависимости идея появления в финансовой системе мегарегулятора не так уж и плоха. Но, на мой взгляд, по этой проблеме этим структурам будет сложно договориться. Да и закон врядли получится совершенным. Здесь есть над чем поработать аналитикам.
Век: Кстати, об аналитиках. Сейчас много идет разговоров о том, что необходимо институт этих специалистов. Между тем, где их брать и как готовить, никто не знает.
М.М: Вообще аналитики - это довольно специфичный продукт. С одной стороны это банковская элита, что, в общем, отчасти верно. С другой - это сообщество, похожее на слоеный пирог. Там есть люди с техническим образованием, которые поработали в банках и что-то уже умеют, есть финансисты, но они, как правило, не очень в ладах с математикой. Конечно, я очень примитивизирую проблему. На самом деле она гораздо сложнее. Однозначно, для подготовки именно банковских аналитиков, нужно иметь специальные программы в рамках вузовских учебных программ, чтобы уже на студенческой скамье у определенных персон формировался менталитет и навыки аналитика.
Век: Если говорить о правилах игры, то недавно ФАС разработала рекомендации по стандартам раскрытия информации при предоставлении потребительских кредитов. В них сказано о необходимости информировать потенциального заемщика обо всех расходах, связанных с предоставлением кредита (о наличии платежей третьим лицам, разнообразных комиссиях и пр.). Во-вторых, обязательно предоставлять заемщику график платежей. И, наконец, информировать его о полной стоимости потребительского кредита расчетной (эффективной) процентной ставке. Почему далеко не все банки стремятся выполнять эти рекомендации и необходимо ли им придать статус закона?
М.М: На мой взгляд, рамочного закона, который регулирует раскрытие информации, достаточно. Другой вопрос в том, что добросовестный банк, который дорожит своей репутацией, будет достаточно объективно отражать эти моменты. Но кто сказал, что в России добросовестность это благо и добродетель? Так что пока многим можно в мутной воде ловить рыбу, тем более что сейчас на этом рынке такой бум. Посему многие банки этими рекомендациями пренебрегают совершенно сознательно. К сожалению не все наши граждане пока искушены в этих вопросах. Хотя наше население достаточно быстро уже учится.
Век: А может в связи с этим ЦБ начал лишать лицензии ряд нечистоплотных банков? В последнее время эта тенденция приняла если не массовый, то очень серьезный характер.
М.М: Причина совсем в другом, и она вполне прагматична. В следующем году в Россию приезжает миссия ФАТФ Это организация противодействует отмыванию доходов, нажитых преступным путем. Сотрудники этой миссии обладают правом прийти с проверкой в любой банк. В этом смысле определенная чистка финансовых структур сейчас и проводится. Но в России, к сожалению, произошла подмена понятий, когда обналичивание средств приравнено к легализации преступных доходов. Что, на мой взгляд, не совсем правомерно. В условиях российской экономики налично-денежный оборот колоссальный. И бороться с этим неправильно. Это же результат жизнедеятельности экономики, которую мы сами создали и которая еще не совсем рыночная. А банки, которые занимались обналичиванием, попросту подчистили. Но проблема нехватки наличных средств от этого никуда не денется. Просто на рынке стоимость подобного рода услуг только возрастет.
Век: Помимо того, что Вы вице-президент Европейского трастового банка, Вы являетесь председателем Клуба банковских аналитиков. Что это за структура и с какой целью она создана?
М.М: Она появилась в 1998 году, после кризиса. В достаточно тяжелое время для нашего финансового рынка. В те времена банки сократили лимиты друг на друга и пытались оградить себя от внешнего влияния. Тогда и появился Клуб банков, в рамках которого банки сознательно раскрывали друг перед другом информацию, с тем чтобы восстановить порвавшиеся связи и создать ядро стабильности в том хаосе, который произошел. Впоследствии эта система прижилась, и членам клуба не надо добывать где-то информацию из разных источников, а можно получить в клубе в форме отчетности, да еще и с комментариями. Позднее простой обмен информацией трансформировался в некое сообщество, в котором банковские аналитики встречаются, обсуждают общие проблемы, вырабатывают единые позицию по отношению к различным инструктивным материалам, разрабатываемым, например ЦБ. Поэтому сфера нашей деятельности намного шире, чем говорится в названии. Кстати, членами нашего клуба являются не только российские банки, но и банки ближнего зарубежья.
Век: В последнее время много говорят о грядущей глобальной консолидации российских банков, а, по сути, этот процесс уже начался. Это связано со вступлением России в ВТО или преследуется какая-то другая цель?
М.М: Действительно, консолидация происходит. И хотя это объективный процесс, трудно удержаться от соблазна и заявить о том, что банки консолидируются, страшась конкуренции на финансовом рынка после вступления России в ВТО. Банки сливаются, чтобы стать более крупными и более инвестиционно привлекательными для своих потенциальных инвесторов, покупателей. А то, что многие российские банки озабочены проблемой приобретения надежных иностранных партнеров, которые со временем могут стать владельцами солидных пакетов этих банков, это очевидно. Как пример можно привести покупку 20% пакета акций; Росбанка французами, или готовящаяся продажа Кит Финанс Вступление в ВТО неизбежно предполагает либерализацию национального финансового рынка. Хотя многие крупные чиновники полагают, что наш рынок и так уже либерализован, даже чересчур. Действительно, с одной стороны, внешне никаких препятствий для участия западных банков в капитале российских нашем рынке не существует, имеющаяся квота на иностранный капитал в банковской системе достаточно высока и еще не выбрана. Но опасения иностранных инвесторов вызывают не только экономические факторы, в частности недостаточная прозрачность банковского бизнеса, но и политические, а больше всего по-моему, некоторая непредсказуемость решений фискальных органов, и т.д.
Век: Кроме того, наш президент крайне болезненно относится к участию иностранного капитала в России.
М.М: Хм есть чего опасаться. Наглядный пример - Восточная Европа, где страны фактически потеряли свою банковскую систему благодаря вхождению в них финансовых структур государств со сложившейся экономикой. Там иностранный капитал составляет больше 80% и фактически диктует свои условия национальной экономике. И наши власти, опасаются повторения подобной ситуации, а при определенных обстоятельствах она неизбежна. С другой стороны, как чиновники, так и многие аналитики полагают, что зарубежные финансисты не очень-то и рвутся на наш рынок, так как их много чего смущает в российской системе. Это и непредсказуемость, и нестабильность, и непрозрачность. Поэтому наше внешне индифферентное отношение, что, мол, мы ничего не боимся, связано именно с этими факторами. С другой стороны, уже существует брешь, которую пробили иностранные страховщики, получив разрешение работать на нашем рынке. В этой связи, на мой взгляд, наиболее успешные банки могут стать потенциальным объектом поглощения своих зарубежных коллег, может быть не сразу, а постепенно, несколько растянув этот процесс во времени. Да и иностранцы осознают тот факт, что местные лучше знают рынок, поэтому нет смысла сразу отказываться от услуг российских специалистов, к тому же, если иностранцы собираются развивать бизнес, а не спекулировать акциями российских банков.
Век: Но ведь чиновники из Белого дома и ЦБ тоже не спят. Например, недавно стало известно, что все банковские структуры внутри России, в СНГ и за границей, которые принадлежат Внешторгбанку больше чем на 50%, получат до конца года новое общее название - ВТБ. Ряд экспертов полагает, что таким образом правительство планирует начать экспансию на зарубежный банковский рынок. На Ваш взгляд, насколько эти действия оправданы и будут ли они иметь успех?
М.М: Такое явление на самом деле имеет место. Идет попытка создания серьезной платформы для крупного банковского капитала, чтобы была возможность конкуренции на международном рынке. Также понятна тенденция руководства страны экспансии на мировой рынок, которая в других отраслях, например, в металлургии, уже осуществляется. Но здесь надо иметь в виду то, что в банковской сфере наши силы пока что не равны. Даже если взять ВТБ, Сбербанк и, допустим, сравнить с одним из крупнейших в мире Сити-банком, понятно, что наши банки слишком малы для полноценной интеграции в мирохозяйственный комплекс. Но объединение под брендом ВТБ это уже серьезная заявка отечественного банковского капитала на господство на мировых рынках.
Век: Но ведь существуют планы, по которым банки с участием государства будут подкачиваться нефтедолларами.
М.М: Ну, из каких источников они будут подкачиваться, это большой вопрос. Хотя есть стабфонд, который мы разместили в иностранные ценные бумаги, и весьма скромный по размерам инвестфонд, который мы никак не можем раскассировать, может быть уже начался процесс осознания важности развития национальной банковской системы и возможно, родилась идея направить средства в развитие банковского сектора. Но при этом денежные власти опасаются раскрутки инфляции, и вероятно не рискнут все нефтедоллары направить на повышение капитализации банковской системы и прежде всего банков с гос. участием.
Век: Покойный зампред Центробанка Андрей Козлов настаивал в свое время на IPO для российских банков, однако, по его собственному признанию, которое он сделал еще весной этого года, такая идея вызвала недовольство в банковских кругах. Что не понравилось банкирам? Ведь размещение акций на бирже только повышает капитализацию?
М.М: На самом деле Козлов столкнулся с непониманием своей идеи прежде всего со стороны региональных банков, которые и так уже существуют в условиях жесткой конкуренции со стороны крупных московских банков. IPO, конечно, это очень эффективный метод повышения капитализации. Но процесс выхода на рынок первичного размещения акций влечет за собой очень большие расходы, что не под силу мелким и средним банкам. Во-вторых, регионалы очень опасаются экспансии московских банков, которая сейчас происходит, что я уже отметила выше. В случае проведения IPO регионалов попросту могут скупить. Вероятно нужно учитывать и ментальность региональных банкиров, которые исчерпали не все возможности увеличения капитала иными средствами. Отличными от первичного.
Век: Так на банковском IPO можно ставить крест?
М.М: Я так не считаю. Текущие процессы так или иначе к этому приведут. Способов наращивания банковского капитала не так уж и много. Поэтому процесс консолидации, который сейчас идет, будет продолжаться, а это рано или поздно приведет к необходимости привлечения дополнительного капитала для развития. Следовательно неизбежными станут и банковские !РО. Другой вопрос заключается в том, что предстоящие выборы и сложившаяся политическая система этот процесс могут на некоторое время затормозить из-за неясной перспективы. Но в то же время и наоборот подстегнуть, так как, банк, который разместит свои акции на зарубежном рынке и будет иметь определенные обязательства перед иностранными инвесторами, может не сильно опасаться недружественных шагов со стороны власть придержащих, поскольку в противном случае пострадает в очередной раз имидж нашей великой страны, ведь банк не сможет выполнить взятых на себя обязательств, а обвинить могут Россию.
Век: Вы много раз в своих интервью говорили о том, что финансовый рынок в том виде, в каком он находится сейчас, не останется. С чем это связано и какие изменения его ждут?
М.М: Изменения уже идут. Мелкие банки либо превратятся в филиалы крупных, либо вольются в глобальные финансовые институты и перестанут существовать как самостоятельные юридические лица. Затем приход западных банков повлечет передел рынка и клиентуры. Впрочем, многие считают, что это уже произошло. Ведь кредитование у западных финансовых институтов - это, по сути, перевод колоссальных денежных потоков отечественных монополий в иностранные банки. Правда, они диверсифицируют свои денежные средства для хранения не только там, но и здесь.
Следующим этапом будет передел клиентуры. Очень важен такой момент как вклады населения, а также насколько позиции Сбербанка будут оставаться крепкими. Если произойдет выход государства из его капитала, о чем много говорили, то тогда физическим лицам не очень будет понятно, что их будет удерживать в Сбербанке при отсутствии госгарантий. В этом случае граждане могут предпочесть западные финансовые институты. Другой вопрос в том, какую планку с точки зрения величины минимального вклада установят иностранцы. Может быть, они захотят работать только с випами. Но это будет лишь временное явление. Впоследствии их услуги распространятся на другие слои населения.
Дальнейшие изменения будут происходить в технологиях работы. Крупные банковские институты уже инкорпорируют все достижения мировой финансовой системы. Придет западный менеджмент, который распространит западные технологии. Как это будет происходить в Импексбанке, который Райфазен купил, или происходит в Инвестсбербанке, приобретенном венграми. А вот что будет с регулированием этих структур, пока никому неясно. Те западные банки, которые сейчас работают в России, зарегистрированы здесь и поэтому подлежат регулированию в соответствии с российским законодательством. Если до сих пор не разрешают иностранцам открывать здесь филиалы, то сохранится ли этот запрет в дальнейшем, неизвестно.
Век: Судя по всему, Сбербанк уже решил подстраховаться, объявив о допэмиссии своих ценных бумаг приблизительно на 25%, часть которых он намерен направить на народное IPO. Вы верите в успех такого размещения ценных бумаг?
М.М: Конечно, сама эта идея неплохая. Она, безусловно, овладеет умами нашего населения, с учетом имиджа Сбербанка. Многие попытаются, насколько средств хватит, купить эти акции. А потом на рынке может возникнуть ситуация, когда эти активы полностью обесценятся и, скорее всего, люди начнут от них избавляться. У всех очень хорошо сохранился в памяти пример IPO Роснефти, когда на западных биржах котировки взлетели, а здесь население покупало их акции, а потом, когда вся шумиха улеглась и не стало того пиара, который велся вокруг этого, стоимость ценных бумаг рухнула. Акции фондов коллективного инвестирования имеет смысл у себя держать. Все, что касается физических лиц, особенно наших, которые неискушенны на этом рынке, может обернуться надувательством. В очередной раз люди потратят деньги на бумажки, которые потом ничего не будут стоить. Для чего все это делается, понятно.
Макроэкономисты давно говорят, что надо взять деньги у населения, которые лежат в матрацах. Между тем условия банковских вкладов не очень привлекательны. Кстати, сейчас объявили о снижении ставки рефинансирования, а эксперты уже заявляют, что будет снижение ставок по депозитам. Ясно, что процентные ставки будут ниже, а инфляция выше. И на этом фоне Сбербанку будет как раз на руку заявить, что их ценные бумаги принесут процент более высокий, чем банковские вклады. Впрочем, они выполнят свою основную задачу и заберут некоторую сумму у населения. Тем более что Сбербанк, как и Роснефть, - государственный институт. Кроме того, это хороший способ снять сливки до того, как придут западники.
Век: Действительно, наше правительство в последнее время любит поиграть с ценными бумагами. Кстати, облигации Банка России становятся в последнее время все популярнее, между тем, как говорит официальная отчетность, задолженность по их выплатам растет. С чем связана такая популярность этих активов?
М.М: На нашем рынке номенклатура очень сильно ограничила инструменты, благодаря которым банк может размещать свои средства. Между тем их куда-то надо вкладывать. А Центробанк считается довольно надежной структурой, у которой есть гарантии государства. Вместе с тем, надо обеспечивать рентабельность банковского сектора, которая постоянно падает. Длинные деньги отдавать частным заемщика это довольно высокий риск, который ЦБ не может себе позволить. Просто держать их на счетах тоже не очень интересно. С одной стороны, это достаточно консервативная политика, с другой, она обеспечивает некоторый доход.
Век: Недавно руководитель ФСФР Олег Вьюгин заявил, что в законе О недобросовестных практиках должен быть внесен пункт, согласно которому его служба должна контролировать всех, обладает инсайдерской информацией, включая Центробанк. Руководство ЦБ этому всячески противится. Между тем еще Андрей Козлов указывал на то, что падение ключевого индекса российской фондовой биржи РТС было связано именно с утечкой инсайдерской информации. С чем связано такое противостояние? Ведь ЦБ как никто другой должен быть заинтересован в экономической стабильности?
М.М: Вся суть этой борьбы состоит в проблеме создания мегарегулятора. ФСФР стремится взять под контроль весь финансовый рынок, что, по сути, правильно. ЦБ, в свою очередь, заявляет о необходимости регулирования банковской системы именно Центральным банком. а никаим-либо другим органом. При этом ЦБ трудно обвинить в необъективности, потому что почти во всех развитых странах Центробанки регулируют эту систему. Другой вопрос заключается в том, что в условиях глобализации и взаимопроникновения секторов финансового рынка один в другой, а также некой усиления взаимозависимости идея появления в финансовой системе мегарегулятора не так уж и плоха. Но, на мой взгляд, по этой проблеме этим структурам будет сложно договориться. Да и закон врядли получится совершенным. Здесь есть над чем поработать аналитикам.
Век: Кстати, об аналитиках. Сейчас много идет разговоров о том, что необходимо институт этих специалистов. Между тем, где их брать и как готовить, никто не знает.
М.М: Вообще аналитики - это довольно специфичный продукт. С одной стороны это банковская элита, что, в общем, отчасти верно. С другой - это сообщество, похожее на слоеный пирог. Там есть люди с техническим образованием, которые поработали в банках и что-то уже умеют, есть финансисты, но они, как правило, не очень в ладах с математикой. Конечно, я очень примитивизирую проблему. На самом деле она гораздо сложнее. Однозначно, для подготовки именно банковских аналитиков, нужно иметь специальные программы в рамках вузовских учебных программ, чтобы уже на студенческой скамье у определенных персон формировался менталитет и навыки аналитика.
Век: Если говорить о правилах игры, то недавно ФАС разработала рекомендации по стандартам раскрытия информации при предоставлении потребительских кредитов. В них сказано о необходимости информировать потенциального заемщика обо всех расходах, связанных с предоставлением кредита (о наличии платежей третьим лицам, разнообразных комиссиях и пр.). Во-вторых, обязательно предоставлять заемщику график платежей. И, наконец, информировать его о полной стоимости потребительского кредита расчетной (эффективной) процентной ставке. Почему далеко не все банки стремятся выполнять эти рекомендации и необходимо ли им придать статус закона?
М.М: На мой взгляд, рамочного закона, который регулирует раскрытие информации, достаточно. Другой вопрос в том, что добросовестный банк, который дорожит своей репутацией, будет достаточно объективно отражать эти моменты. Но кто сказал, что в России добросовестность это благо и добродетель? Так что пока многим можно в мутной воде ловить рыбу, тем более что сейчас на этом рынке такой бум. Посему многие банки этими рекомендациями пренебрегают совершенно сознательно. К сожалению не все наши граждане пока искушены в этих вопросах. Хотя наше население достаточно быстро уже учится.
Век: А может в связи с этим ЦБ начал лишать лицензии ряд нечистоплотных банков? В последнее время эта тенденция приняла если не массовый, то очень серьезный характер.
М.М: Причина совсем в другом, и она вполне прагматична. В следующем году в Россию приезжает миссия ФАТФ Это организация противодействует отмыванию доходов, нажитых преступным путем. Сотрудники этой миссии обладают правом прийти с проверкой в любой банк. В этом смысле определенная чистка финансовых структур сейчас и проводится. Но в России, к сожалению, произошла подмена понятий, когда обналичивание средств приравнено к легализации преступных доходов. Что, на мой взгляд, не совсем правомерно. В условиях российской экономики налично-денежный оборот колоссальный. И бороться с этим неправильно. Это же результат жизнедеятельности экономики, которую мы сами создали и которая еще не совсем рыночная. А банки, которые занимались обналичиванием, попросту подчистили. Но проблема нехватки наличных средств от этого никуда не денется. Просто на рынке стоимость подобного рода услуг только возрастет.
Век: Помимо того, что Вы вице-президент Европейского трастового банка, Вы являетесь председателем Клуба банковских аналитиков. Что это за структура и с какой целью она создана?
М.М: Она появилась в 1998 году, после кризиса. В достаточно тяжелое время для нашего финансового рынка. В те времена банки сократили лимиты друг на друга и пытались оградить себя от внешнего влияния. Тогда и появился Клуб банков, в рамках которого банки сознательно раскрывали друг перед другом информацию, с тем чтобы восстановить порвавшиеся связи и создать ядро стабильности в том хаосе, который произошел. Впоследствии эта система прижилась, и членам клуба не надо добывать где-то информацию из разных источников, а можно получить в клубе в форме отчетности, да еще и с комментариями. Позднее простой обмен информацией трансформировался в некое сообщество, в котором банковские аналитики встречаются, обсуждают общие проблемы, вырабатывают единые позицию по отношению к различным инструктивным материалам, разрабатываемым, например ЦБ. Поэтому сфера нашей деятельности намного шире, чем говорится в названии. Кстати, членами нашего клуба являются не только российские банки, но и банки ближнего зарубежья.