Как отмечают аналитики Sberbank CIB, хотя в Минфине ничего и не говорили о необходимости ослабления рубль, а ЦБ подтверждает приверженность идее свободного курсообразования, у участников рынка окрепло ощущение, что дискомфорт из-за уровня рубля достиг определенной планки.
К вечеру вчерашнего дня рубль потерял 1,46% по отношению к доллару, на Московской бирже американская валюта торговалась на уровне 60,40 руб. (против 59,54 руб. на закрытии торгов днем ранее). Согласно официальному прогнозу правительства средний курс в новом году составит 67,5 руб. за доллар.
В середине января первый вице-премьер Игорь Шувалов заявил, что текущие цены на нефть, а также решение правительства резервировать дополнительные доходы от продажи сырья дают Банку России возможность покупать валюту. В свою очередь, ЦБ сообщил, что считает возможным выход на валютный рынок не для поддержки рубля, а в рамках реализации бюджетного правила.
С февраля Минфин начнет сберегать в резервах дополнительные нефтегазовые доходы, которые будут поступать сверху заложенной в бюджет цены на нефть в $40 за баррель. По поручению министерства на эти средства ЦБ будет закупать на рынке валюту. Нефтегазовые доходы бюджета определяются ценами на нефть в рублях, которая была заложена в бюджет 2017 года на уровне 2800 руб. При этом на текущей момент за баррель марки Brent дают около 3405 руб.
По оценкам экспертов, Центробанк, который будет выступать агентом в операциях Минфина по приобретению валюты, сможет ежедневно скупать около $100 млн., что вдвое меньше, чем в период с мая по июль 2015 года, когда регулятор покупал по $200 млн. каждый день. Исходя из этих цифр аналитики предположили, что годовой объем покупки валюты будет находиться в пределах $20–25 млрд. Как отмечают эксперты, это ослабит российскую валюту на 3–4 руб. или 5–7% по отношению к доллару. Впрочем, по мнению других аналитиков, коррекция рубля окажется незначительной.
Слабый рубль увеличивает поступления в бюджет от продажи углеводородов, а также повышает конкурентноспособность российского импорта. Впрочем, главный вопрос, как отмечают аналитики, заключается в том, насколько экономике в действительности нужен слабый рубль. Сообщая о своих планах по закупке валюты, представители Минфина заявили, что происходить она будет с целью повышения «стабильности и предсказуемости внутренних экономических условий» (в том числе, чтобы уберечь реальный эффективный курс рубля от избыточной волатильности), а первый вице-премьер Игорь Шувалов объяснил планы правительства негативным влиянием волатильности национальной валюты на отечественных экспортеров.
В июне 2016 года было проведено исследование, согласно которому большая часть компаний из разных секторов сходится в том, что сильный рубль даст им возможность модернизировать производство с использованием зарубежных технологий, понизить издержки и поднять качество. Как отмечалось, данный комплекс мер приведет к повышению конкурентоспособности. В связи с этим ряд экспортеров предполагает, что за озвученным Минфином решением могут стоять лобби экспортеров.
В механизме Минфина заложено явное противоречие: в связи с тем, что месячный объем валютных операций будет привязан к дополнительным нефтегазовым доходам в текущем месяце, которые, в свою очередь, будут находиться в зависимости от нефтяных котировок прошлого месяца и курса рубля, то при прочих равных параметрах более крепкий рубль будет означать снижение объемов закупки валюты (и наоборот — рост покупок при его ослаблении).
Впрочем, правило экономического ведомства выглядит противоречивым лишь на первый взгляд: курсом рубля управляет не бюджет, а платежный баланс, указывают аналитики. По их словам, на практике это означает, что укрепление российской валюты влечет за собой отток средств по платежному балансу: деньги будут покидать страну через импорт. Исходя из платежного баланса курс и обретает равновесие.
Несмотря на то, что Минфин изъявил готовность проводить интервенции и в случае «излишнего» укрепления рубля, и в случае его резкого ослабления, эксперты подозревают финансовые власти в однобоком использовании этого механизма.
