Особое внимание городских властей было обращено на то, что более чем в 2,5 раза сократилось количество случаев травматизма пешеходов на московских улицах.
Если раньше в травмпункты во время резких погодных изменений поступало до 445 пострадавших в сутки, то теперь такие случаи единичны. В этом заслуга не только многотысячной армии московских дворников, ежедневно ведущих кропотливую работу по расчистке тротуаров, но и реагентов нового типа. Впервые для уборки дворовых территорий и пешеходных зон применялась инновационная формула твердых реагентов, в состав которой вошла в качестве абразива мраморная крошка, завезенная к нам с Урала. Новый тип российских противогололедных материалов настолько убедительно доказал свою эффективность, что несколько европейских столиц произвели покупку технической соли для применения в городских пешеходных зонах.
Казалось бы - власти удовлетворены технологическими нововведениями в процессе уборки, москвичи «проголосовали» ногами за чисто убранные после снегопада тротуары. Но, как всегда, у любого новшества появились противники. И возглавляет их не независимый эксперт, а совсем наоборот - фактически «штатный» эколог по этому вопросу в правительстве Москвы.
С неукротимой энергией преподаватель факультета почвоведения МГУ Дмитрий Хомяков в течение всей зимы истерично пугал москвичей последствиями применения твердых реагентов. В поддержку себе он привлек парочку удобных «общественных» организаций, состоящих из мифических, абсолютно анонимных специалистов.
Если собрать вместе все предсказания этого горе-эколога с его товарищами, то картина получается устрашающая: в водоемах появятся «лысые рыбы с тремя глазами и десятью плавниками», «зеленые насаждения не взойдут, деревья и кустарники погибнут», собаки останутся без лап, модницы без сапог, автомобили сгниют уже этой весной, солнца мы тоже не увидим из-за мраморной пыли.
Все эти апокалиптические страсти - якобы последствия применения в общем-то абсолютно безвредного вещества, хорошо знакомого нам с детства. Белый след мраморной крошки - это карбонат кальция, служащий основой для школьного мела. Гранитная крошка, которую раньше применяли для уборки во дворах, оказалось малопригодным материалом для большого города. Она частенько служила причиной поломки эскалаторов в метро, засоряла водостоки, цапала автомобили.
В этом же году метрополитен официально признал по итогам прошедшей зимы, что мраморная крошка никак не влияет на работу эскалаторов и в этом смысле однозначно предпочтительнее твердой гранитной крошки. Белые разводы на обуви легко смываются водой, в отличие от жидких реагентов мел не проникает в эпителий и не разрушает структуру кожи. Улицы и дворы в этом году промоют с особой тщательностью и город засияет как всегда весной чистыми тротуарами.
Страстные проповеди почвоведа Хомякова о вреде реагентов начались по странному совпадению, как только власти объявили о постепенном замещении жидких реагентов твердыми, причем, нового поколения. Логика абсолютно понятная: жидкий реагент – это, в сущности, всего лишь разведенный в воде твердый. Какой смысл растворять ценный материал в воде и распылять жидкость на дороге, когда есть техническая возможность просто смачивать твердый реагент для лучшего прилегания к поверхности? Меньше жидкости зимой - по определению меньше грязи на дороге.
До определенного момента между производителями жидких и твердых реагентов царил паритет интересов: жидкие ПГМ применялись при относительно слабых заморозках, а твердые – при низких температурах. Но технологии не стоят на месте, и новые составы твердых реагентов сегодня способны эффективно работать во всем температурном диапазоне московской зимы, чего не скажешь о «лужковском коктейле» (как окрестили горожане введеные при прошлом мэре жидкие реагенты для уборки улиц).
Полжизни пропагандировал и рекламировал жидкие реагенты Дмитрий Хомяков. Трудно ученому смириться с тем, что наука шагает вперед. Настолько трудно, что он пламенно начал обвинять в служении прогрессу и мэра города, и министра природных ресурсов, и своих коллег по межведомственной рабочей группе. Да еще и производители новых реагентов оказались какие-то странные - попросили вместо заключений по надерганным из Интернета данным провести лабораторные исследования их противогололедных материалов. Да где это видано, чтобы профессор проводил экспериментальные работы? Гораздо проще придумать ворох сказок про новые материалы и выплеснуть их на пресс-конференции. Смешки, конечно, раздавались со стороны видавших виды городских журналистов. Но разве насмешки остановят борца за свои права? И в ход пошли откровенные подтасовки и просто псевдоэкологический бред. «В два раза увеличился объем закупленных реагентов в городе», - патетически взывал к общественности правительственный эколог, умалчивая о том, что в этом году реагенты закупали сразу на два года. Его товарищи не отставали и распространяли пресс-релиз, в котором говорилось, что за январь на 60 процентов увеличилось количество ДТП на дорогах, и все, якобы, из-за новых реагентов. Вот только промашка вышла с этой статистикой - новые реагенты с мраморной крошкой на дорогах вообще не применялись. Так что высокая аврийность, если и случалась, то по вине старых жидких реагентов, за широкое применение которых ратует Хомяков. Да и то, как показал детальный анализ их громких заявлений, - озвученные цифры ничего общего ни с реагентами, ни с реальностью вообще не имеют.
Чего же так на самом деле боится городской почвовед? За годы лоббирования интересов производителей жидких реагентов Дмитрий Хомяков получил и квартиру в центре Москвы, и загородный дом отстроил. Это на зарплату преподавателя МГУ, у них сейчас, наверное, такие хорошие ставки. Он честно служил делу внедрения жидких реагентов в технологию зимней уборки Москвы - от простого члена междведомственой рабочей группы по противогололедным материалам при правительстве Москвы дорос до заместителя руководителя этой группы. Что самое смешное - он лично утвердил комплексное применение твердых и жидких реагентов как руководитель экспертной комиссии по государственной экологической экспертизе проекта технологии уборки проезжей части - магистралей, улиц, проездов и площадей в г. Москве. В соответствии с этой технологией минувшей зимой и убирался город. Публичное бичевание собственной технологии - явно новое слово в российском городском почвоведении.
Синдром унтер-офицерской вдовы обуял нашего эколога, когда другой эксперт - Максим Шингаркин, ныне депутат Госдумы, фигура гораздо более заметная в мире российской природоохранной деятельности, чем почвовед Хомяков, публично поддержал внедрение прогрессивной формулы твердых реагентов. Вообразив в нем соперника, Хомяков начал разбрасываться громкими заявлениями о вреде новых реагентов, надеясь вытеснить «со своей поляны» более именитого коллегу, но все время пребольно попадал по себе же самому. То заявит, что реагенты нового поколения не работают при температурах ниже -15 градусов, то начнет сокрушаться, что при -20 после новых реагентов остаются лужи. Народ терялся в догадках, что имеет эколог в виду. А все очень просто, как только Хомяков самоустранился от нормальной работы в экспертной комиссии, так сразу, по его мнению, город стал убираться в 10-12 раз хуже. Ну конечно, как же городу без Хомякова, без него сразу все именно в 10-12 раз ужасней!
Все это было бы смешно, если не было так печально от мысли, что жалкие человеческие страстишки сподвигли ученого на такие отвратительные манипуляции с нашим мнением, с отношением обычных москвичей к технологиям зимней уборки. Ведь только очень недалекий человек может решить, что шаманскими камланиями в наш век можно заставить людей поверить, что ядовитый коктейль безопаснее школьного мела. И совсем марсианином надо быть, чтобы думать, что явное предпочтение продукции одних производителей перед другими производителями со стороны замруководителя государственной комиссии - это никому незаметные шалости. Скорее, это верный путь если не за решетку, то точно в отставку.
