Аналитики немецкой кредитной организации допустили, что в скором времени российская валюта может существенно укрепиться относительно американского доллара. Нынешние биржевые котировки не отражают реальной стоимости рубля и являются по отношению к нему заниженными, говорится в экспертном обзоре, поэтому в следующем году стоимость валютных сделок может опуститься до 52,5 рубля за $1, что на 6,5 рубля меньше актуальных котировок на Московской бирже. Тем самым, вложившись в рубль сегодня, возможно будет заработать около 12%. Однако не исключен стоп-лосс сценарий, при котором российская валюта даже потеряет часть стоимости – в этом случае котировки опустятся до 61,85 рубля за $1. Он будет возможен при условии прекращения сделки ОПЕК+ и усилении западных санкций.
Эксперты Danske Bank обращают внимание на то, что активное приобретение иностранной валюты Центробанком РФ ослабило связь между курсом российской валюты и стоимостью нефти на глобальном рынке. Учитывая, что среднегодовая стоимость нефти в 2018 году составит около $63 за баррель, что на $9 больше, чем в нынешнем году, создаются предпосылки для существенного усиления позиций рубля. Однако, учитывая консерватизм правительства и высокий профицит текущих поступлений в государственную казну, недооценка национальной валюты будет актуальна еще не один год, допускают аналитики.
Их выводы подтверждаются стабильностью курса рубля на протяжении нескольких месяцев. Опрошенные РБК экономисты отмечали, что этот факт обусловлен действием бюджетного правила, по которому все поступления, полученные от реализации нефти по цене выше $40, направляются на приобретение валюты, которая затем передается в государственный резерв. Еще одним весомым фактором является вывод капиталов, конвертированных в американскую валюту.
Специалисты Danske Bank также оптимистично оценивают перспективы российской экономики. По итогам 2017 года прирост ВВП должен составить 1,9%, а в будущем году – 2%. Благоприятными факторами являются также сокращение государственной задолженности в иностранной валюте и отсутствие заграничных кредитов на балансе государственных компаний, в отношении которых введены секторальные ограничения США и ЕС.
