Закон «О внесении изменений и дополнений в некоторые законодательные акты Республики Узбекистан» был подписан президентом страны Шавкатом Мирзиёевым ещё 17 марта текущего года. В нём, в частности, говорится, что «культивирование, ввоз (вывоз), переработка, хранение, реализация (отпуск), приобретение и перевозка растения каннабис с содержанием наркотического средства тетрагидроканнабинол до 0,2% в промышленных целях, не связанных с производством или изготовлением наркотических средств и психотропных веществ, разрешается юридическим лицам на основании лицензии на данный вид деятельности, выданной в порядке, установленном Кабинетом Министров Республики Узбекистан.
Сорта растения каннабис, разрешенного к культивированию и обороту в промышленных целях, не связанных с производством или изготовлением наркотических средств и психотропных веществ, условия их культивирования и оборота определяются Кабинетом Министров Республики Узбекистан».
В силу ряда технических причин «раскачка» растянулась на несколько месяцев. Изначально под посевы конопли была выделена площадь в 5 тыс. га в Ташкентской области. Предполагалось, что затем она будет увеличена до 15 тыс. га, а в перспективе до 100 тыс. га. Затем появилась информация о возможности культивирования каннабиса в других регионах Узбекистана, например, в Хорезмской области.
В августе этого года в Узбекистане была обнародована и стоимость лицензии на этот вид деятельности. Так, в законе «О дополнительном внесении изменений в Закон Республики Узбекистан «О государственной пошлине» за выдачу разрешения на культивирование каннабиса предлагается установить плату в размере около $22 за один возделываемый гектар земли. Пошлина же на ввоз, переработку, хранение, перевозку, уничтожение и реализацию каннабиса может составить $4350.
Хотя некоторые СМИ уже давно сообщили о том, что в Узбекистане «легализуется производство конопли (каннабиса)», они несколько поторопились с выводами. Формально решением президента разрешается выращивание технических сортов этого растения, поэтому на первый взгляд может показаться, что ещё, как говорится, «не всё так запущено». Однако в реальности дело обстоит несколько иначе.
По мнению узбекского специалиста, имеющего степень доктора сельскохозяйственных наук и пожелавшего остаться неназванным, как раз-таки получается именно так, что «всё так запущено».
Во-первых, как отметил специалист, да, есть такие генетически модифицированные сорта, которые содержат только 0,2% «наркотического» тетрагидроканнабинола. Но нельзя говорить, что из этих «технических» сортов невозможно произвести наркотические вещества. При желании можно. При выпаривании, например, или применяя определённые химические методы.
Во-вторых, определить, какой именно сорт, «технический» или «наркотический» выращивают на данном конкретном поле практически невозможно.
«Что касается сортов, то есть можно ли заменить на плантации одни сорта другими, я скажу так – да, можно и ни один профессиональный селекционер не сможет отличить один сорт от другого, пока не проведёт определённые анализы биохимических признаков, - заявил эксперт «Веку». - Они не смогут определить, что это за сорт, какой это сорт, какой он имеет процент содержания наркотических веществ. Это всё делается химическим путём. На глаз это не определяется, тем более, по запаху. Это делается в лабораторных условиях. Заменить можно совершенно любым сортом и никогда никто не поймёт, что это за сорт. А имея ещё под рукой соответствующее распоряжение президента и правительства, которое придаёт всей деятельности легальность, никто никаких претензий недобросовестному фермеру не предъявит. Во всяком случае очень быстро».
По мнению эксперта, это, вполне вероятно, может привести к наркотизации Узбекистана и его неуклонному превращению во «второй Афганистан». Границы с Казахстаном и Россией относительно открытые и вся эта продукция хлынет в итоге на российский рынок. По мнению источника «Века», в Узбекистан из России уже приезжали представители неких «фирм», которые заинтересовались импортом «технической конопли». Для каких целей – непонятно, учитывая, что в России после практического разгрома коноплеводства устоялись уже совершенно другие культуры.
Для сравнения. В самой России сегодня позволяется выращивать коноплю с содержанием тетрагидроканнабинола не более 0,1% и все посевы этого растения на всю страну не превышают 8 тыс. га, хотя в первой трети прошлого века конопляные посевы достигали чуть ли не 1 млн. га. В конце XIX века коноплеводство в России было основным видом сельскохозяйственной деятельности в Курской, Калужской, Орловской, Черниговской и Могилёвской губерниях. Традиционно из конопли изготавливали обувь, одежду, бумагу, канаты и нити. Семена и масло употреблялось в пищу.
В 60-х годах прошлого века с подачи США конопля (каннабис) была признана наркотическим веществом. Согласно некоторым конспирологическим версиям, это признание было «продавлено» производителями целлюлозы и хлопчатника. Другими словами, под тем предлогом, что конопля содержит психоактивные вещества каннабиноиды и служит сырьём для таких психотропных веществ, как гашиш и марихуана, они просто убрали сильного конкурента с рынка. Как бы там ни было, с того момента начался планомерный разгром коноплеводства в США, СССР и в странах, которые поддержали такую политику.
Вместе с тем, в последние годы во всём мире идёт активная амнистия не только «технического» коноплеводства. Во многих странах уже разрешено применение марихуаны (конопли) в медицинских целях, не преследуется и личное употребление как альтернативное потреблению тяжёлых наркотиков и традиционного алкоголя.
Что касается «гражданского», а не наркотического использования этого растения, то сегодня его применяют, кроме традиционного производства, также в пищевой промышленности, фармацевтике и фармакологии, текстильной, химической, оборонной, космической промышленности и т.д.
Но в реальности всё это промышленное применение конопли, как говорит источник «Века», происходит где-то там… далеко… «за бугром».
«Что касается рентабельности, то надо учитывать для каких целей производится продукция, - сообщил эксперт «Веку». - Предположим, мы (Узбекистан) в текстильной промышленности не можем конкурировать с европейскими странами, потому что там приняты немного другие критерии по тканям и грубому волокну. У них по этой продукции очень жёсткие требования. Лидируют бельгийцы, голландцы и швейцарцы. Они занимают первые места, они производят высшие сорта. Россия - на втором месте, но и её волокно не востребовано на мировом рынке. Ни льняная промышленность, ни другая промышленность грубого волокна не востребованы и используется только на внутреннем рынке».
У Узбекистана тоже практически нет шансов самому перерабатывать коноплю. Нет соответствующих технологий. Кроме того, и специализировалась страна в течение десятков лет исключительно на производстве хлопчатника. В этом отношении переработка конопли внутри страны возможна только в фармацевтике и фармакологии. И, конечно, её можно экспортировать как сырьё.
Исходя их этого, источник «Века» и полагает, что если в Узбекистане и начнут серьёзно заниматься посевами конопли (а, судя по последним событиям, это более чем вероятно), то фермеры «втихую» часть урожая, в обход контролирующих органов, будут изначально планировать как наркотическую. Во-первых, это менее затратно в производстве и переработке, а, во-вторых, более выгодно в реализации и логистике. В Россию её переправить проще, ближе и дешевле. А уж тут её купят.
