Однако самые лакомые в демографическом плане точки земного шара стремительно меняются.
Первый крупный сдвиг произошел в Японии: к 2013 году четверть населения была старше 65 лет. Таким образом Япония стала старейшей из крупных стран в истории. По ее стопам могут пойти Южная Корея, Великобритания и Восточная Европа, а также Китай. В то же время многие бедные страны с низким уровнем дохода сегодня впервые в истории получат огромное количество рабочей силы трудоспособного возраста. Смогут ли они этой возможностью воспользоваться?
Демография мира уже изменилась до неузнаваемости. Европа съеживается. Китай сокращается, а Индия, которая намного моложе, в этом году обгонит его по численности населения.
Но это только начало.
Прогнозы надежны и суровы: к 2050 году жители в возрасте 65 лет и старше составят почти 40% населения в некоторых частях Восточной Азии и Европы. Это почти вдвое больше, чем во Флориде — американской "столице пенсионеров". Параллельно значительно сократится число людей трудоспособного возраста, которым предстоит содержать всех этих пенсионеров.
Европу, США, Китай и другие ведущие экономики с крупнейшим трудоспособным населением с поправкой на общую численность ждут кардинальные перемены. В свое время именно достаток рабочей силы стал двигателем их экономического роста.
Все эти страны уже стареют и постепенно выпадают из списка. По прогнозам ООН, вскоре наиболее сбалансированная рабочая сила будет в Южной и Юго-Восточной Азии, Африке и на Ближнем Востоке. По мнению экспертов, этот сдвиг изменит экономический рост и геополитическую расстановку сил.
Во многих отношениях старение мира — это триумф развития. Богатея, люди живут дольше, дольше сохраняют здоровье и рожают меньше детей.
При этом для стран победнее открываются огромные возможности. Когда рождаемость падает, страны могут рассчитывать на так называемый "демографический дивиденд": растущая доля работающих при скромном количестве иждивенцев питает экономический рост. Взрослым с небольшими семьями выпадает больше свободного времени, чтобы воспитывать детей и вкладываться в них. Кроме того, рынок труда пополняется женщинами — и это тоже подкрепляет экономический рост.
Однако демография — это еще не судьба, и дивиденды не выплачиваются автоматически. Без должного количества рабочих мест большое население трудоспособного возраста может вместо роста, наоборот, привести к нестабильности. И даже в старости богатые страны еще долго будут пользоваться экономическими благами и иметь высокий уровень жизни.
Как и во многих других молодых странах, уровень рождаемости в Кении за последние годы резко снизился. Еще полвека назад у женщин рождалось в среднем по восемь детей, а в прошлом году — чуть больше трех. Демографически Кения чем-то напоминает Южную Корею середины 1970-х, когда ее экономика ушла в исторический рост, однако уровень рождаемости снижается несколько медленнее. Сходная возрастная структура наблюдается в Южной Азии и Африке.
Этим скачком трудоспособного населения объясняется до трети величайшего экономического роста, наблюдавшегося до конца ХХ века в Южной Корее, Китае, Японии и Сингапуре.
Причем фундамент для грядущих демографических перемен уже заложен: большинство людей, которым предстоит жить в 2050 году, уже родились.
Но прогнозы всегда неопределенны, и есть признаки того, что рождаемость в странах черной Африки падает даже быстрее, чем в прогнозах ООН, а это означает, что африканские страны могут оказаться в 2050 году даже в лучшем положении, чем ожидается сегодня.
Но без правильной политики огромное количество трудоспособного населения может стать обузой, а не локомотивом экономического роста. Когда молодежь прозябает без образования и работы, она может стать угрозой стабильности, поскольку разочарованные молодые люди в поисках лучшей доли подадутся в организованную преступность или даже боевики.
