О том, что Муйнак был когда-то процветающим портом на Арале, напоминает маяк, возвышающийся над флотилией из десятка остовов разрушающихся кораблей.
«История каракалпакского народа начинается с этого моря, - говорит бывший рыбак, 78-летний Алмас Толвашев. – Рыболовство было первым, чему отцы обучали своих сыновей». Муйнак расположен в центре Республики Каракалпакстан (автономии в составе Узбекистана). В ее лучшие дни отсюда поступало 98% всей узбекистанской рыбы.
«Я был первым капитаном из мусульман в Муйнаке, мой корабль назывался «Волга». Обычно капитаны были этническими русскими, - с гордостью рассказывает Толвашев. – Здесь было 250 кораблей. Я обычно вылавливал 600 – 700 кг рыбы в день. Теперь моря нет».
Сокращение Арала началось в 1960-е годы, когда воду из двух основных рек, питающих море, отводили для орошения обширных хлопковых полей. Производство хлопка возрастало, и московское руководство отказывалось признавать существование проблемы. Местные жители отмечали с помощью воткнутых палок изменения береговой линии. По мере уменьшения объема воды возрастала концентрация соли, отравляя в море все живое.
«Рыбы становилось все меньше, в конце концов, мы ничего уже не могли поймать кроме мертвых рыб. Сейчас молодежь вынуждена уезжать за границу, чтобы найти работу», - отмечет Толвашев.
Аральское море сократилось до 10% от своего прежнего размера, водная площадь, сопоставимая с территорией Ирландии, утеряна. Образ жизни людей – не единственное, на что это повлияло. Капитан взмахивает руками над головой: «Теперь не то, что раньше, погода плохая, столько пыли в воздухе».
Когда доктор Юлдашбай Досимов в 1980-х годах приехал, чтобы работать в муйнакской больнице, береговая линия уже отошла на 20 км. Он помнит, какие заболевания были характерны для региона: «Дыхательные проблемы, туберкулез, болезни почек были распространены. До сих пор дети часто умирают от диареи».
Расширяя хлопковое производство Узбекистана и Каракалпакии, советское руководство не предвидело того, что гербициды и пестициды с новых плантаций будут попадать в окружающие реки и уничтожать Аральское море. Отравленная вода создавала много проблем, обостряющихся по мере того, как ее оставалось все меньше. Море высохло, а ядовитые вещества от хлопкового производства остались на дне. Их разносило ветром в атмосфере, люди на обширной территории вдыхали их.
Местные жители испытывали множество проблем со здоровьем - от задержки роста, сокращения рождаемости и болезней сердца до возросшего числа заболеваний, вызванных канцерогенами. К концу 1990-х годов младенческая смертность составляла от 60 до 110 случаев на 1000 новорожденных, намного выше, чем на остальной территории Узбекистана (48 на 1000).
В течение десятилетий заболеваемость в регионе не была ни для кого секретом. Однако власти признали исчезновение Арала только после развала СССР. Когда проблема определилась, началась работа над ее устранением. Доктор Досимов надеется на то, что найденное решение коренным образом улучшит благополучие каракалпакского народа. «Нужно уменьшить воздействие высушенного моря на здоровье людей, для этого высаживают саксаул», - поясняет он.
В нескольких километрах от Муйнака два трактора вычерчивают длинные линии в просоленном грунте, который 40 лет назад находился под водой на глубине 25 м. Позади каждого трактора - молодые парни, которые набирают горстями семена и засыпают их в узкие борозды. «Все равно, какая погода, дождь или жара, у нас всего две недели, чтобы засеять гектар, - говорит один из них. – Недавно было холодно, шел дождь, но мы не прекратим, пока не закончим дело».
Люди высеивают саксаул – кустообразные деревья, естественные для среднеазиатской пустыни, сейчас это передовая линия защиты от климатических изменений в Узбекистане. «Одно взрослое дерево саксаула может зафиксировать вокруг своих корней до 10 тонн почвы», - объясняет специалист по лесоразведению Оразбай Алланазаров. Эти деревья предотвращают вынос отравленного песка из высохшего морского дня и его распространение в атмосфере. Планируется полностью покрыть бывшее дно лесопосадками.
«Прижилось почти каждое второе дерево. Это хорошо, - Оразбай не скрывает волнения, постукивая по сероватой ветке куста высотой в два с половиной метра. - Саксаул выбран нами потому, что он способен выживать на сухой и соленой почве». Проект долгосрочный, первый ряд саксаулов посажен 5 лет назад.
Деревья посажены рядами на расстоянии 10 м друг от друга, чтобы в будущем растения, выросшие из их собственных семян, заполняли свободное пространство. Сейчас около 500 тыс. га уже покрыто саксаулом. Но остается освоить еще больше трех млн. При нынешних темпах лес здесь вырастет только через 150 лет. «Получается медленно, - признает Алланазаров. – Нужно ускорить процесс. Но для этого нужно больше денег, больше иностранных вложений».
Как бывший рыбак Алмас Толвашев понимает, что Аральское море никогда не вернется. Но, по крайней мере, теперь есть надежда на то, что условия жизни каракалпакского населения улучшатся спустя долгое время после того, как когда-то хлопку было отдано предпочтение перед рыбой.
