В ходатайстве Эскерханов заявил, что намерен повторно ознакомиться с материалами дела с помощью переводчика. Однако в следственном ведомстве сочли, что Эскерханов, стаж работы которого в системе МВД Чеченской Республики составляет 12 лет, обязан был изучать изложенные на русском языке должностные инструкции, ориентировки и другие документы, что позволит ему без затруднений понять материалы уголовного дела.
Эскерханов, на момент задержания имевший звание прапорщика в отставке, первым из фигурантов дела заявил, что ознакомился с материалами уголовного производства, однако отказался от подписания соответствующего протокола. Как сообщила защитник Эскерханова Роза Магомедова, чтобы понять материалы дела, Эскерханов даже конспектировал абзацы, в которых он упоминается, в специальную тетрадь, но так и не смог понять вменяемые ему преступные действия. Поэтому Эскерханов настаивает на приобщении к работе с материалами переводчика, владеющего русским и чеченским языками.
Но глава следственной бригады СКР РФ Николай Тутевич обращение Эскерханова отклонил. Он напомнил, что в ходе предварительного следствия фигуранту около 20 раз предлагалось воспользоваться услугами переводчика, в том числе во время первого допроса. Однако всякий раз Эскерханов уверял, что свободно владеет устным и письменным русским языком, поскольку изучал его на протяжении 10 лет. Кроме того, фигурант не жаловался на языковой барьер в ходе следственных действий и судебных заседаний.
То, что Эскерханов хорошо знает русский язык, подтверждает и его характеристика, подготовленная ОВД Шелковского района Чечни. В документе указывается, что во время службы в ОВД в 2001-2013 годах тот осваивал программы профессиональной подготовки, инструкции и правила, изложенные на русском языке. После увольнения из ведомства Эскерханов работал в Москве, что не представляется возможным для не владеющего русским языком гражданина, отмечается в постановлении следователя. Эти факты, а также продемонстрированная Эскерхановым разговорчивость во время судебно-психиатрической экспертизы, говорят о попытке фигуранта злоупотребить процессуальными правами, полагает Тутевич.
