Победа Кэмерона, техническим нокаутом
Для полной победы консерваторам во главе с Дэвидом Кэмероном нужно создать работоспособное большинство в Палате общин. Новый состав парламента Великобритании, избранный на всеобщих выборах 7 мая, официально приступит к работе 18 мая 2015 года.
День консерватора
Выборы в Палату общин проходят по округам, поэтому вся территория Великобритании разделена на 650 избирательных округов. Но ключевым фактором для большинства кандидатов является поддержка крупной политической партии, кроме тех случаев, когда округ передается по наследству внутри семей британской аристократии. Независимые же кандидаты, либо кандидаты от маленьких партий имеют слабые шансы на победу.
Интересно, что по итогам голосования Консервативная партия во главе с Дэвидом Кэмероном оказалась в двойственном положении. С одной стороны, консерваторы получили 330 депутатских мандатов. И это не просто плюс 28 мандатов к составу фракции, а еще и абсолютный рекорд выборов за последние более чем 20 лет. Предыдущая сенсационная победа Консервативной партии датируется 1992 годом – тогда консерваторы под руководством премьера Джона Мейджора получили 336 мест в Палате общин (или 41, 9 %, если брать общий рейтинг по стране). С другой же стороны, 330 мандатов – это условное большинство по сравнению с общим составом парламента Великобритании в 650 депутатов. И если представить ситуацию на практике, когда одни депутаты заболели, другие отправились в заграничную командировку, кто-то умер и т.д., получается, что запас в 5 голосов – это слишком мало для настоящей работы. Поэтому 330 мандатов может попросту не хватить для рабочего большинства, способного голосовать за инициативы кабинета Дэвида Кэмерона в ежедневном режиме. А ведь есть еще риск, что 2-3 парламентария могут выйти из состава фракции из-за разногласий с руководством Консервативной партии. Поэтому задача №1 для Дэвида Кэмерона – это поиск союзников для формирования так называемого рабочего большинства, т.е. коалиции в виде ежедневных 330-335 голосов «за» правительственные законопроекты. Выходит, с другой стороны, что победители выборов жизненно заинтересованы найти партнера по коалиции, контролирующего 5-10 голосов.
И вот здесь возникают реальные проблемы. В предыдущем созыве парламента партнерами консерваторов по коалиции являлись депутаты от Партии либеральных демократов, а ее лидер Ник Клегг в рамках раздела должностей получил пост вице-премьера в кабинете Кэмерона. Но сотрудничество в политике зачастую означает, что одна политическая сила выигрывает больше, чем другая. Или даже так: сотрудничество в политике зачастую означает, что одна политическая силы выигрывает, а другая проигрывает. Причем, первые выигрывают именно за счет вторых. Так получилось и в нашем случае – если по итогам выборов-2015 либеральные демократы провели в Палату общин в Вестминстерском дворце 57 депутатов, то 7 мая 2015 года смогли провести только 8. А это даже не провал, это, можно сказать, полный крах. Выходит, что коалиция с консерваторами разочаровала избирателей, отдавших в 2010 году свой голос за либеральных демократов. Поэтому неудивительно, что уже вечером 7 мая Ник Клегг заявил о своей отставке с поста лидера Либерально-демократической партии. И есть вероятность, что новые руководители партии не пойдут на союз с консерваторами, иначе есть риск, что к следующим выборам от Либерально-демократической партии просто ничего не останется. «По итогам выборов лидер консерваторов Дэвидом Кэмерон стоит перед непростой задачей по формированию парламентской коалиции. Несмотря на его обещание по проведению референдума в 2017 году и успех Шотландской национальной партии, Кэмерон всё же остаётся приверженцем членства Великобритании в ЕС и национального единства страны. Следовательно, в условиях новой расстановки сил по итогам парламентских выборов Кэмерон будет вынужден искать компромисс между неоднородными политическими силами и группами», - считает политолог-международник Андрей Бузаров (Киев).
Несмотря на кризисные явления в экономике, официальная оппозиция в лице Лейбористской партии не смогла конвертировать свое выгодное положение в победу на выборах. Получив только 232 мандата, лейбористы во главе с молодым лидером Эдом Милибендом в сумме показали еще худший результат, чем в 2010 году, когда во главе партии стоял Гордон Браун, малопопулярный даже среди некоторых группировок внутри партии. 232 места в Палате общин – это худший результат, начиная с 1987 года, когда лейбористы во главе с Нилом Кинноком проиграли с разгромным счетом, набрав только 229 мандатов. «Думаю, что Милибэнд, вероятно, уйдет в отставку, так как здесь очень важен персональный момент. То есть, поражение лейбористов – это в первую очередь его личное имиджевое поражение», - прогнозирует доцент Российского государственного гуманитарного университета Александр Гущин (Москва).
И, наконец, выборы 7 мая 2015 года стали настоящим триумфом для партий националистического толка. Начать с того, что третий результат в виде 56 мандатов показала Шотландская национальная партия, до этого имевшая всего 6 депутатов в нижней палате парламента. «Ещё одним важным итогом и показательным моментом стала победа Шотландской национальной партии. Несмотря на то, что референдум о выходе Шотландии из Великобритании провалился, сторонники указанной партии могут потенциально пополнить ряды приверженцев выхода Великобритании из ЕС, а также усложнить поиск политического консенсуса в будущей конфигурации британского парламента», - прогнозирует Андрей Бузаров.
Но, кроме шотландцев во главе с Никола Стардженом, в парламент снова прошли депутаты от Шинн Фейн (политическое крыло Ирландской республиканской армии), а также сохранили свои 3 мандата Партия Уэльса и Социал-демократическая и лейбористская партия (несмотря на название, речь идет об ирландских националистах). А вот Партия независимости Великобритании во главе с одним из главных евроскептиков Найджелом Фараджем получила всего 1 мандат, хотя под конец созыва UKIP представляли 2 парламентария.
Сравнительная таблица – результаты выборов-2015 в сравнении с разбивкой по фракциям и группам накануне голосования и результатами выборов-2010
* Хотя Партия независимости Великобритании (UKIP) не смогла провести ни одного своего депутата на очередных выборах 6 мая 2010 года, под конец работы созыва 2010-2015 UKIP представляли 2 парламентария. Дуглас Карсвелл и Марк Реклесс от Партии независимости стали депутатами, победив на довыборах 9 октября и 20 ноября 2014 года, соответственно.
** Хотя партия «Уважение» не прошла в парламент 2010-2015, ее лидер Джордж Гэллоуэй был избран в парламент на дополнительных выборах в 2012 году.
Данные с официального сайта парламента Великобритании http://www.parliament.uk
«Вечны наши интересы»
Каким образом отразятся результаты голосования на отношениях между Великобританией и Россией? Победа консерваторов означает, что правительство Дэвида Кэмерона останется у власти, разве что по традиции после выборов премьер заменит ряд министров. А значит, Великобритании в своей внешней политике продолжит следовать в фарватере США. Если в Вашингтоне сейчас начинает звучать примиренческая риторика, значит, британские политики аналогично заговорят о примиренческих шагах в отношении Москвы. Если же Вашингтон сделает ставку на новый виток напряжения, элиты Великобритании будут активно участвовать на позиции бэк-вокалистов.
Если оценивать политику кабинета Кэмерона с позиции экономических интересов, то есть, на языке прибыли, убытков, инвестиций, товарооборота etc, то еще в марте торговый представитель РФ в Великобритании сообщил, что по итогам 2014 «года санкций» товарооборот между двумя странами снизился на 21 %, составив в итоге 19, 5 миллиарда долларов США в денежном выражении. Поэтому выигрыш Консервативной партии во главе с действующим премьером можно расшифровать еще и в том ключе, что британские бизнес-круги такое положение дел устраивает. Или, что более вероятно, британские бизнесмены не считают падение товарооборота критичным.
Если говорить о линии Великобритания-ЕС, то консерваторы во главе с Дэвидом Кэмероном не просто попытались активно воспользоваться настроениями британских евроскептиков, но и всячески подогревали и культивировали подобные настроения. Более того, Кэмерон и его команда сделали евроскептицизм одной из ключевых «фишек» своей предвыборной кампании. В марте прошлого года британский премьер опубликовал в Sunday Telegraph статью под названием «ЕС не работает, и мы его изменим» со своими предложениями в части реформирования Евросоюза. Более того, Дэвид Кэмерон пообещал в случае победы консерваторов провести ближе к концу 2017 года референдум, чтобы решить, останется ли Великобритания в составе ЕС. «Очевидно, что премьер очень четко уловил антиевропейские настроения и использовал их. Более того, теперь вероятен референдум, однако, даже если он и покажет, что Британия останется, то все равно в диалоге Брюсселя и Лондона последний получит определенные козыри», - утверждает Александр Гущин. «Консерваторы обязаны своей победой, в том числе, сильным позициям евроскептицизма в Великобритании. Более того, к дате возможного референдума 2017 года о выходе Великобритании из ЕС, количество сторонников данной идеи может существенно увеличиться», - звучит в унисон мнение политолога Андрея Бузарова.
Поэтому не стоит ожидать, что британские элиты теперь возьмут курс «на развод» со структурами ЕС. Анализ предыдущей истории отношений свидетельствует, что кабинет Кэмерона нацелен по максимуму использовать все выгоды от участия в ЕС (например, единое экономическое пространство), но при этом и далее перекладывать все возможные издержки на плечи партнеров по Евросоюзу (например, сохранив фунт стерлингов в качестве национальной валюты и отказываясь входить в зону евро).
Выборы в Палату общин проходят по округам, поэтому вся территория Великобритании разделена на 650 избирательных округов. Но ключевым фактором для большинства кандидатов является поддержка крупной политической партии, кроме тех случаев, когда округ передается по наследству внутри семей британской аристократии. Независимые же кандидаты, либо кандидаты от маленьких партий имеют слабые шансы на победу.
Интересно, что по итогам голосования Консервативная партия во главе с Дэвидом Кэмероном оказалась в двойственном положении. С одной стороны, консерваторы получили 330 депутатских мандатов. И это не просто плюс 28 мандатов к составу фракции, а еще и абсолютный рекорд выборов за последние более чем 20 лет. Предыдущая сенсационная победа Консервативной партии датируется 1992 годом – тогда консерваторы под руководством премьера Джона Мейджора получили 336 мест в Палате общин (или 41, 9 %, если брать общий рейтинг по стране). С другой же стороны, 330 мандатов – это условное большинство по сравнению с общим составом парламента Великобритании в 650 депутатов. И если представить ситуацию на практике, когда одни депутаты заболели, другие отправились в заграничную командировку, кто-то умер и т.д., получается, что запас в 5 голосов – это слишком мало для настоящей работы. Поэтому 330 мандатов может попросту не хватить для рабочего большинства, способного голосовать за инициативы кабинета Дэвида Кэмерона в ежедневном режиме. А ведь есть еще риск, что 2-3 парламентария могут выйти из состава фракции из-за разногласий с руководством Консервативной партии. Поэтому задача №1 для Дэвида Кэмерона – это поиск союзников для формирования так называемого рабочего большинства, т.е. коалиции в виде ежедневных 330-335 голосов «за» правительственные законопроекты. Выходит, с другой стороны, что победители выборов жизненно заинтересованы найти партнера по коалиции, контролирующего 5-10 голосов.
И вот здесь возникают реальные проблемы. В предыдущем созыве парламента партнерами консерваторов по коалиции являлись депутаты от Партии либеральных демократов, а ее лидер Ник Клегг в рамках раздела должностей получил пост вице-премьера в кабинете Кэмерона. Но сотрудничество в политике зачастую означает, что одна политическая сила выигрывает больше, чем другая. Или даже так: сотрудничество в политике зачастую означает, что одна политическая силы выигрывает, а другая проигрывает. Причем, первые выигрывают именно за счет вторых. Так получилось и в нашем случае – если по итогам выборов-2015 либеральные демократы провели в Палату общин в Вестминстерском дворце 57 депутатов, то 7 мая 2015 года смогли провести только 8. А это даже не провал, это, можно сказать, полный крах. Выходит, что коалиция с консерваторами разочаровала избирателей, отдавших в 2010 году свой голос за либеральных демократов. Поэтому неудивительно, что уже вечером 7 мая Ник Клегг заявил о своей отставке с поста лидера Либерально-демократической партии. И есть вероятность, что новые руководители партии не пойдут на союз с консерваторами, иначе есть риск, что к следующим выборам от Либерально-демократической партии просто ничего не останется. «По итогам выборов лидер консерваторов Дэвидом Кэмерон стоит перед непростой задачей по формированию парламентской коалиции. Несмотря на его обещание по проведению референдума в 2017 году и успех Шотландской национальной партии, Кэмерон всё же остаётся приверженцем членства Великобритании в ЕС и национального единства страны. Следовательно, в условиях новой расстановки сил по итогам парламентских выборов Кэмерон будет вынужден искать компромисс между неоднородными политическими силами и группами», - считает политолог-международник Андрей Бузаров (Киев).
Несмотря на кризисные явления в экономике, официальная оппозиция в лице Лейбористской партии не смогла конвертировать свое выгодное положение в победу на выборах. Получив только 232 мандата, лейбористы во главе с молодым лидером Эдом Милибендом в сумме показали еще худший результат, чем в 2010 году, когда во главе партии стоял Гордон Браун, малопопулярный даже среди некоторых группировок внутри партии. 232 места в Палате общин – это худший результат, начиная с 1987 года, когда лейбористы во главе с Нилом Кинноком проиграли с разгромным счетом, набрав только 229 мандатов. «Думаю, что Милибэнд, вероятно, уйдет в отставку, так как здесь очень важен персональный момент. То есть, поражение лейбористов – это в первую очередь его личное имиджевое поражение», - прогнозирует доцент Российского государственного гуманитарного университета Александр Гущин (Москва).
И, наконец, выборы 7 мая 2015 года стали настоящим триумфом для партий националистического толка. Начать с того, что третий результат в виде 56 мандатов показала Шотландская национальная партия, до этого имевшая всего 6 депутатов в нижней палате парламента. «Ещё одним важным итогом и показательным моментом стала победа Шотландской национальной партии. Несмотря на то, что референдум о выходе Шотландии из Великобритании провалился, сторонники указанной партии могут потенциально пополнить ряды приверженцев выхода Великобритании из ЕС, а также усложнить поиск политического консенсуса в будущей конфигурации британского парламента», - прогнозирует Андрей Бузаров.
Но, кроме шотландцев во главе с Никола Стардженом, в парламент снова прошли депутаты от Шинн Фейн (политическое крыло Ирландской республиканской армии), а также сохранили свои 3 мандата Партия Уэльса и Социал-демократическая и лейбористская партия (несмотря на название, речь идет об ирландских националистах). А вот Партия независимости Великобритании во главе с одним из главных евроскептиков Найджелом Фараджем получила всего 1 мандат, хотя под конец созыва UKIP представляли 2 парламентария.
Сравнительная таблица – результаты выборов-2015 в сравнении с разбивкой по фракциям и группам накануне голосования и результатами выборов-2010
* Хотя Партия независимости Великобритании (UKIP) не смогла провести ни одного своего депутата на очередных выборах 6 мая 2010 года, под конец работы созыва 2010-2015 UKIP представляли 2 парламентария. Дуглас Карсвелл и Марк Реклесс от Партии независимости стали депутатами, победив на довыборах 9 октября и 20 ноября 2014 года, соответственно.
** Хотя партия «Уважение» не прошла в парламент 2010-2015, ее лидер Джордж Гэллоуэй был избран в парламент на дополнительных выборах в 2012 году.
Данные с официального сайта парламента Великобритании http://www.parliament.uk
«Вечны наши интересы»
Каким образом отразятся результаты голосования на отношениях между Великобританией и Россией? Победа консерваторов означает, что правительство Дэвида Кэмерона останется у власти, разве что по традиции после выборов премьер заменит ряд министров. А значит, Великобритании в своей внешней политике продолжит следовать в фарватере США. Если в Вашингтоне сейчас начинает звучать примиренческая риторика, значит, британские политики аналогично заговорят о примиренческих шагах в отношении Москвы. Если же Вашингтон сделает ставку на новый виток напряжения, элиты Великобритании будут активно участвовать на позиции бэк-вокалистов.
Если оценивать политику кабинета Кэмерона с позиции экономических интересов, то есть, на языке прибыли, убытков, инвестиций, товарооборота etc, то еще в марте торговый представитель РФ в Великобритании сообщил, что по итогам 2014 «года санкций» товарооборот между двумя странами снизился на 21 %, составив в итоге 19, 5 миллиарда долларов США в денежном выражении. Поэтому выигрыш Консервативной партии во главе с действующим премьером можно расшифровать еще и в том ключе, что британские бизнес-круги такое положение дел устраивает. Или, что более вероятно, британские бизнесмены не считают падение товарооборота критичным.
Если говорить о линии Великобритания-ЕС, то консерваторы во главе с Дэвидом Кэмероном не просто попытались активно воспользоваться настроениями британских евроскептиков, но и всячески подогревали и культивировали подобные настроения. Более того, Кэмерон и его команда сделали евроскептицизм одной из ключевых «фишек» своей предвыборной кампании. В марте прошлого года британский премьер опубликовал в Sunday Telegraph статью под названием «ЕС не работает, и мы его изменим» со своими предложениями в части реформирования Евросоюза. Более того, Дэвид Кэмерон пообещал в случае победы консерваторов провести ближе к концу 2017 года референдум, чтобы решить, останется ли Великобритания в составе ЕС. «Очевидно, что премьер очень четко уловил антиевропейские настроения и использовал их. Более того, теперь вероятен референдум, однако, даже если он и покажет, что Британия останется, то все равно в диалоге Брюсселя и Лондона последний получит определенные козыри», - утверждает Александр Гущин. «Консерваторы обязаны своей победой, в том числе, сильным позициям евроскептицизма в Великобритании. Более того, к дате возможного референдума 2017 года о выходе Великобритании из ЕС, количество сторонников данной идеи может существенно увеличиться», - звучит в унисон мнение политолога Андрея Бузарова.
Поэтому не стоит ожидать, что британские элиты теперь возьмут курс «на развод» со структурами ЕС. Анализ предыдущей истории отношений свидетельствует, что кабинет Кэмерона нацелен по максимуму использовать все выгоды от участия в ЕС (например, единое экономическое пространство), но при этом и далее перекладывать все возможные издержки на плечи партнеров по Евросоюзу (например, сохранив фунт стерлингов в качестве национальной валюты и отказываясь входить в зону евро).