Расчеты проводились по аналогии с моделированием развала СССР в конце 80-х, когда делались прикидки, какую долю от текущего потребления потеряют союзные республики в случае разрыва экономических связей.
Заместитель директора по науке Института экономики промышленного производства Сибирского отделения РАН, доктор экономических наук, член-корреспондент РАН Виктор Суслов в интервью изданию «Коммерсант» рассказал о том, что самым «самодостаточным» макрорегионом России является Северо-Западный федеральный округ. В состоянии автаркии, то есть в ситуации распада России на несколько независимых государств, он сможет сохранить 85,4% исходного уровня своего целевого показателя (де факто – уровня жизнеобеспечения). Это даже больше, чем аналогичный российский показатель накануне распада СССР (64,6%). Сибирский федеральный округ также сможет выжить в отрыве от остальных регионов РФ (54,2%), гораздо сложнее будет выйти на уровень выживания Уральскому округу (22,5%). В остальных федеральных округах разрыв внешних связей полностью обнулит их целевой показатель.
Тяжелее всего будет в ЦФО, который имеет отрицательный вклад в целевые показатели всех остальных федеральных округов. У Северо-Западного округа ЦФО отбирает целую четверть целевого показателя. А общее сальдо взаимодействия для этого макрорегиона составило более трети общероссийского целевого показателя. Иными словами, если завтра ЦФО исчезнет, то бюджет остальных регионов России увеличится на треть.
Если учесть, что Центральный федеральный округ вместе с Москвой является реальным научно-образовательным, инновационно-технологическим, культурным, транспортно-логистическим и финансовым центром страны, то такой парадокс довольно сложно объяснить.
Отрицательное сальдо взаимодействия с другими регионами имеют Приволжский, Северокавказский и Южный федеральные округа, хотя и в меньших масштабах. Чистыми донорами выступают лишь Северо-Западный, Уральский, Сибирский и Дальневосточный федеральные округа.
В чем причина такого странного расклада прибытков и убытков в системе российских регионов? Суслов объясняет это «непропорционально и несправедливо большими доходами, получаемыми прежде всего в Москве». «Финансовые ресурсы искусственно стягиваются в федеральный центр со всей страны», – отмечает он.
Но перекачка финансовых ресурсов в федеральный центр или куда бы то ни было особой роли не играет. Имеет значение лишь то, как в дальнейшем эти «перекаченные» ресурсы используются.
В США, например, отдельные штаты имеют большую автономию и самостоятельность. Судья штата может отменить тот или иной указ президента страны, если считает его неприемлемым. Так, например, было отменено решение президента США Барака Обамы по строительству нефтепровода Keystone XL через земли индейцев, который мог нанести экологии серьезный ущерб. Баланс между развитием отдельных американских штатов поддерживается не столько экономической политикой правительства, сколько деятельностью мощных инвестиционных фондов, которые аккумулируют средства из многих источников по всему миру и вкладывают их в экономику США.
Сейчас этот баланс нарушен. Бывший индустриальный пояс Америки стал «Ржавым поясом», так как промышленные мощности перенесены в Китай и Мексику. Президент США Дональд Трамп пытается изменить ситуацию, но его волюнтаристские методы не дают должного эффекта, хотя и привели к ускорению экономического роста и рекордному сокращению безработицы.
Если Трамп, отстаивающий интересы американских промышленников, будет избран на второй срок, то у США будет шанс восстановить свою индустрию. Если победит кандидат от демократов, то деиндустриализация Америки усилится, и вот тогда США окажутся под угрозой реального распада.
Что касается России, то сверхцентрализация экономики и стягивание финансовых ресурсов в центр не всегда ведут к распаду государства. В сталинские времена финансовые и иные ресурсы были в руках Москвы, но они направлялись на развитие всех республик и регионов. То есть взятые в регионах ресурсы возвращались к ним в виде новых производственных мощностей, больниц, школ, театров, стадионов и т.д.
Советский Союз распался вовсе не от того, что его экономическая модель была неэффективной, хотя и этот фактор сыграл свою негативную роль. Причины распада в другом. Советские элиты просто захотели приватизировать то, чем они управляли.
Сегодня такие настроения также имеют место в РФ. Прежде всего, в регионах-донорах. Они крайне недовольны Москвой, которая забирает их конвертируемый доход, а взамен присылает на губернаторские посты лишь воспитанных в менеджерских инкубаторах Сергея Кириенко «молодых-технократов».
В итоге получается, что региональные элиты не несут никакой реальной ответственности перед населением своих областей. Понимая это, региональные начальники просто тупо «пилят» выделяемые Москвой средства, радея лишь о своем благополучии. Рандомные показательные «посадки» не дают эффекта и лишь усиливают сепаратистские тенденции.
Из нынешнего тупика есть два выхода. Первый: наладить эффективное использование бюджетных средств, направляемых на развитие российских регионов. По сути это будет означать возврат к сталинским репрессиям, что не устроит никого.
Второй путь: реальная федерализация РФ, выборность региональных и местных властей, независимый суд, независимая пресса и еще многое другое, необходимое для нормального развития российских территорий.
В первую очередь для этого нужна развитая инфраструктура. Тот же Северо-Запад страны находится в более выгодном положению по сравнению с другими регионами России из-за своего соседства с Европой и наличия современных торговых морских портов.
Означает ли это, что ряд регионов РФ, не имеющих природных ресурсов, выхода к морю и развитой сети автомобильных и железных дорог, обречен на вечную зависимость от центра?
Отчасти так и есть, по крайней мере в рамках нынешней либерально-приватизационной экономической модели. В таких регионах процветают коррупция и распил федеральных целевых программ, потому что никаких других путей для личного обогащения региональные и местные элиты не видят, а коммунистического и иного альтруизма давно и след простыл.
В РФ принципиально не может возникнуть «золотая лихорадка», которая сделала американскую Аляску Меккой искателей счастья со всего света и, между прочим, дала толчок к развитию этого северного края. У нас не может начаться и сланцевая революция, которую произвели в США малый и средний бизнес.
Причина в обоих случаях одна и та же. В Америке собственник земли является и собственников того, что под землей, то есть природных ресурсов своего личного участка. В России же не дай Бог найти на своих шести сотках золото или нефть! Отберут и нефть с золотом, и шесть соток. Чего стоят многочисленные репрессивные по своей сути законы в отношении дачников! Их не считают полноценными собственниками даже этих шести соток.
А в целом простых россиян не считают реальным и хозяевами земли российской, которая де-факто принадлежит ничтожному проценту граждан, успевших заскочить в вагон уходящего приватизационного поезда. Поэтому Российская Федерация не может развиваться, и рано или поздно ей грозит реальный распад.
