Хочется сказать, что это бесчеловечно, и если такое признать, то сознание охватывает животный ужас. Чувствительное эмоциональное тело начинает разлагаться, сознание черствеет и мысль превращается в заостренный скальпель, который способен хладнокровно препарировать охладевшую бездыханную действительность.
Как люди в нашем обществе могли до такого докатиться?
В подсознании мелькает крамольная мысль – а вообще они из рода людского? Нет желания обсуждать звероподобное поведение, поглощенного тьмой вырождающегося сознания. Большее непонимание вызывает то, что эти «полицейские» жили не на необитаемом острове и не делили последние кости в борьбе за физическое выживание. Они живут среди нас, занимают общественно значимые должности, им доверяют заниматься вопросами общественной безопасности. Более того, несчастные, посетившие отделение «воют» от боли, несправедливости и умирают в застенках, родственники обивают пороги полиции, прокуратуры и бог весть каких еще учреждений в поисках справедливости. Но все молчат!
Многие знали или хотя бы подозревали, что происходит, но молчали! Одни отказывались освидетельствовать побои, другие не принимали жалобы и не давали ход делу, третьи прикрывали «своих». Кто все эти люди, в чьем обществе мы живем?
Почему мы закрылись от страданий других людей, которые живут рядом с нами, едят один хлеб и дышат одним воздухом? Мы все спали за пеленой забвения, страх сковывал наши нервы.
Но у любого чувства страха есть свой предел. Каждый человек определяет этот предел самостоятельно, и его граница проходит в периоде, который символизирует разрушение своего «Я». Страх подобно обычной гнили разъедает сознательное тело изнутри. После этого тебЯ нет, тобой манипулируют другие. Нет чувства достоинства, нет самоуважения, нет свободной воли и права на выбор. Все решают за тебя. Ты ничто, безвольный планктон, который поедают более «совершенные» организмы.
Странно и, в то же время, отрадно признать тот факт, что пелена забвения начала спадать. Мы не пошли за грань полного общественного разложения. Народ вышел на улицы и заявил о своем праве. А что делать, если никакие государственные органы не способны защитить свое общество от подобного произвола? Однако более важно в этой ситуации другое – многие десятки и сотни сторонних людей приняли боль родственников потерпевших как свою. Начало назревать народное негодование – на улицах, в печатных СМИ и на бесконечных страницах интернет-ресурсов растет волна негодования.
Все большее количество граждан устает терпеть и мирится с тем, что не позволяет им достойно жить в своем обществе. Не хочется думать, что многие готовы взяться за оружие, если попадут в ситуацию, подобную родственникам пострадавших в ОВД «Дальний», но полицейским и следователям следует всерьез об этом задуматься. Ключевая роль тут принадлежит власти – сможет ли она в полной мере удовлетворить запросы своего народа. А власти никогда не следует забывать, для чего она существует.
Если верить мировым классикам теории государственного суверенитета, например, Томасу Гоббсу, то право власти определяется условным договором между людьми, положившим конец естественному догосударственному состоянию «войны всех против всех». Говоря проще – мы наделяем правящие органы властью до тех пор, пока они способны обеспечить безопасность своего общества и защиту его интересов.
Так вот, ключевой вопрос – наша власть способна обеспечить нашу безопасность?
Сегодня многим стало очевидно, что история «Дальнего» не уникальна. Возможно, не в такой извращенной форме, но нечто подобное существует в большинстве регионов России, где дружеские и родовые кланы управленцев стараются «приватизировать» все ветви власти для защиты сугубо корыстных интересов. Стало очевидно, что казанская трагедия может произойти в любом городе и, уверен, происходят сотнями, просто умело замалчиваются.
Пока власть показывает свое бессилие и не стремится структурно менять ситуацию. Это наглядно продемонстрировано реформой и ребрендингом милиции – ее на западный манер назвали «полицией» и провели странную переаттестацию сотрудников. Говорят, даже задействовали детекторы лжи для подбора новых сотрудников. Реформа под аплодисменты прошла. Надо полагать, что история с ОВД «Дальний» - это своеобразная презентация новой полиции?
Не пора ли перестать играть в осваивание бюджетов и прекратить переливать из пустого в порожнее и, наконец, действительно заняться системными реформами?
События последних месяцев показывают, что общество хочет стать другим и с помощью или без существующей власти – оно станет другим. Ход времени неумолим и «Дальнее» эхо может оказаться ближе, чем кажется.
