Вот уже месяц по стране бродит «призрак» пенсионной реформы: ее то планируют принять в самой жесткой форме, то соглашаются на послабления, то выдвигают предложения вообще отменить столь непопулярные меры, то просят, хотя бы повременить и отложить решение на 5-6 лет. Дескать, если повысить пенсионный возраст не прямо сейчас, а году эдак к 2025-му, то населения успеет свыкнуться, смириться с этой идеей и социальная напряженность спадет в разы.
Мало кто знает, но в своей нынешней обсуждаемой интерпретации пенсионная реформа началась еще в прошлом году. Тогда возраст выхода на заслуженный отдых решили повысить государственным служащим. Но уже тогда не обошлось без легкого налета цинизма. Саму реформу с повышением пенсионного возраста для чиновников преподнесли в весьма интересном обрамлении. Дескать, в интересах государства знать готова трудиться чуть дольше, чем все остальное население России. Разумеется, о том, что и пенсионные пособия вслед за стажем чиновникам будут заметно повышены, было решено умолчать. А ведь на самом деле это повышение оказалось довольно значимым. Более того, главам субъектов Федерации разрешили самостоятельно определять размер довольствия чиновников на пенсии – в непосредственной зависимости от возможностей местных бюджетов. На деле же все зависит исключительно от аппетитов господ, восседающих в высоких кабинетов.
Чиновник живи, гражданин – доживай
Одним из таких примеров, к слову, может послужить Камчатка, где для расчета пенсий чиновникам начали использовать сразу два повышающих коэффициента. И это притом, что у госслужащих в регионе и прежде пенсии были не в пример выше, чем у простых россиян. А после федеральной реформы и изменений в региональное законодательство, камчатские чиновники увеличили свои пенсии почти на 150%. Теперь при выходе на пенсию местная «элита» может рассчитывать на действительно достойную старость, подкрепленную ежемесячными вливаниями в размере 150 000 рублей. А это, надо заметить, примерно в десять раз больше, чем получает обычный российский пенсионер, откуда бы он ни был.
Держим в уме и оговорку о возможностях регионального бюджета, на которые ссылались федеральные власти, проводя реформу. Ведь Камчатка, и это общеустановленный факт, является одним из наиболее бедных регионов страны, который входит в число получателей рекордных дотаций. Поэтому столь резко выросшие аппетиты местных чиновников видятся нам крайне занятным фактом. Впрочем, не понравилось это и краевой прокуратуре, которая подготовила отрицательное заключение на принятый региональными властями закон о сверхрезком повышении пенсий. Вот только оспаривать сам закон в судебном порядке надзорное ведомство не стало. «Принимая во внимание тот факт, что судебная практика и действующее законодательство претерпели изменений, нет никаких оснований для принятия мер прокурорского реагирования», - объяснили в камчатской прокуратуре свою позицию по этому поводу.
В определенных кругах по этому поводу ходили совсем иные разговоры. Дескать, прокуратура вынуждена «сидеть на месте ровно» лишь потому, что космические пенсии камчатских чиновников – это не просто их прихоть, а вполне согласованный с федеральным центром шаг. Как оказалось позднею, в соседних регионах власти повысили свое пенсионное довольствие еще больше.
Выходит, что для государственного служащего реформа с неприятным, казалось бы, повышением пенсионного возраста, прежде всего стала гарантией безбедной старости. К слову, даже если бы столь заметного роста пенсий чиновников не было, они и без того согласились бы уходить на пенсию позднее. Да, что там, согласились бы – они ведь и прежде явно не хотели уходить с насиженных мест в кабинетах, где вершатся судьбы людей, земель, тендеров, закупок, законов и, разумеется, немалых денежных сумм. Что же касается среднестатистических граждан страны, то им пенсионная реформа принесет лишь увеличение трудовой нагрузки на дополнительные 5 и 8 лет, о благосостоянии пока можно забыть.
