Вот как об этом пишет Герой России, летчик-испытатель Александр Гарнаев:
«В наше смутное время безумного смешения понятий, размывания ценностей, засилья миллионных тиражей-однодневок такие цифры, на первый взгляд, не говорят ни о чём. Но если можно было бы оценить количественно конечный результат творчества Анатолия Маркуши – количество лётчиков, обретших крылья непосредственно благодаря его книгам, то эта величина сказала бы о многом. К сожалению, это никем не подсчитано... Но могу убеждённо утверждать: по количеству лётчиков, обретших крылья непосредственно благодаря творчеству Анатолия Маркуши, с великим лётчиком-литератором за всю историю человеческого летания не сможет сравниться ни один авиационный Главком!»
На моей домашней полке, тесно прижавшись друг к другу, стоят подписанные автором, с которым долгое время лично общался, его книги. Многие из них посвящены детям, что дало повод считать Маркушу детским писателем. Его всегда волновали проблемы воспитания подрастающего поколения, как журналист он даже вел специальную колонку в одном из федеральных изданий.
Главный герой его книг, конечно, авиация. С ней он связал свою судьбу в 15 лет, когда, как сам вспоминал, «не пошел в школу из-за того, что к нам во двор прилетел У-2». Надо же было такому случиться, чтобы именно в его родном доме открыли аэроклуб. С тех самых пор летательный аппарат и все, что с ним связано, стали его самой большой любовью.
Помню, во время одной из множества встреч с Маркушей в его квартире на улице Горького спросил:
- Анатолий Маркович, это правда, что самый первый самостоятельный вылет пилота Маркуши одновременно чуть ли не стал и боевым?
- Произошло это, действительно, через три дня после того, как я, выпускник Борисоглебской военной школы летчиков, надел сержантские погоны. Началась Великая Отечественная война. Правда, до этого были не менее памятные курсантские полеты с инструктором, прыжки с парашютом. Вспоминаю, например, такой, когда мне было всего 16. На высоте в тысячу метров инструктор вдруг командует: «Вылезай!» Ну, я и полез из кабины старенького У-2 на плоскость. Руки трясутся, коленки вибрируют, почему-то самый большой страх был за то, что оступлюсь и продавлю полотняную обшивку крыла. Вниз, конечно, не гляжу - страшно. Инструктор велит: «Пошел!» - «Куда?» - как последний идиот поинтересовался я, сам того не ожидая. Инструктор, конечно, помянул при этом мою ни в чем не повинную маму, и я понял: сейчас прикажет возвращаться в кабину. А самолет, между прочим, должен был вот-вот выйти за пределы аэродрома. Представил себе: ведь на земле засмеют, задразнят, замучают презрением. И повалился вниз.
В этот день я поверил, что при необходимости могу пересилить себя. Могу - не на словах, в поступке... К чему я это говорю? Довелось мне пережить войну, где каждый вылет был поступком, но об этом как-то не думалось - я, как все.
- Я вообще авиационную тему считаю неисчерпаемой, - говорил он мне. - В 57-м году, издав книжку «Вам взлет!» о том, как делается, как формируется и доводится до кондиции летчик с большой буквы, я получил от ее читателей десятки тысяч писем, впрочем, они идут и до сих пор. Это говорит о том, что интерес к авиации не иссякает, что и у нынешнего поколения есть к ней интерес.
Кстати, последний (хотя у профессиональных авиаторов это слово всегда заменяется на слово «крайний») полет Анатолий Маркович совершил… в 73 года, чем поверг в изумление всю авиационную братию. Как ни пытались медики остановить этот уникальный старт в небо – пульс у летчика был как у 20-летнего. Эту счастливую возможность взмыть в небо на старом друге По-2 ему подарили авиационные коллеги в день рождения.
- А что тут удивительного? - искренне удивлялся он. - Здоровье позволяло, пилотские навыки не растерял. Дело в том, что эту занозу - любовь к небу - так просто из сердца не вытащишь, хотя и довелось мне сидеть за штурвалом всего полтора десятилетия. Моими самыми первыми крылышками были деревянные, обтянутые особо прочным полотном - перкалем поликарповского У-2, переименованного позже в По-2 и получившего на фронте немало прозвищ - от «кукурузника» и «рус фанер» до «старшины». Потом пришла пора летать на «яковлевых» - от спортивно-тренировочного Ут-2 до реактивного истребителя Як-23. Довелось подружиться и с «лавочкиными» от Ла-5 до Ла-15. Потом случилось примериться и к двухмоторному бомбардировщику Ту-2, сесть в пилотское кресло Ил-2. Есть в моем послужном списке и экзотический Р-10 и даже старик И-5. Но жизнь, в конце концов, так сманеврировала, что пришлось окончательно снижаться на землю.
Помню, затронув в разговоре с ним эпизод полета в 73 года, спросил: не стал ли он автобиографичным для героя очередной его книги. В его повести «Последний парад» старый летчик Алексей Васильевич так же, как и Маркуша, садится в кабину самолета, чтобы взлететь. Взлетает и… на этом повесть заканчивается.
- Он что, так и не вернется на землю?
- А вы обратили внимание на то, что написано на титульном листе этой книги? – спросил, в свою очередь, меня Анатолий Маркович.
- Помню. Кажется, «летчики не умирают...
- …просто иногда они не возвращаются из полета». Пусть читатель сам додумывает окончание этой истории...
«Не сомневайтесь, что летчик – лучшая в мире профессия, - написал он в одной из самых ранних своих книг. - Поднимаясь в фиолетовое стратосферное небо, обретая совершенно особую точку зрения на стелющийся под ногами очень чистый, плоский, молчаливый простор Земли, человек обязательно становится лучше!» Эта оптимистическая убежденность писателя и нынче, к счастью, стучится в тысячи юных сердец его последователей. Не случайно так много писательских строк он посвятил детям, именно в них видя продолжателей славных авиационных традиций, которые свято чтил всю свою долгую и прекрасную жизнь.
