Ее стиль управления постоянно вызывал критику внутри страны за то, что ввергал нацию в «глубокий сон», из-за отказа от столкновений с оппонентами. Но за рубежом, в 2016 г., когда время Обамы близилось к завершению, ее провозгласили «лидером свободного мира». В то время Британия была загружена проблемами в связи с планами выхода из ЕС, а Франция столкнулась с ломкой собственных стереотипов на популистском подъеме.
Спустя год Германия оказалась в политическом тупике. Коалиционные переговоры тянутся уже в течение пяти месяцев, вынуждая Меркель сталкиваться с тяжелейшим кризисом за весь ее 12-летний период в должности. По этой причине надежды Германии занять вакуум власти, оставшийся после США, иссякли.
Германия все же никогда не стремилась к этой роли в первую очередь, существует даже мнение, что выход страны из центра всеобщего внимания, сделав ее менее влиятельной, может в целом послужить ей на пользу.
Такая точка зрения многим может показаться странной, но здесь, в обремененном историей Берлине, те, кто ее разделяет, - далеко не в меньшинстве. Лишь немногие в Германии считают, что стране следует принять на себя более влиятельную роль в мировых событиях. По результатам недавнего обзора, проведенного Koerber Foundation, 52 процента опрошенных заявили, что еще большая сдержанность была бы Германии полезна. Это одна из причин хронически недостаточного финансирования вооруженных сил страны, из-за чего независимая комиссия признала их по сути дела «не пригодными к развертыванию в целях коллективной безопасности».
«Для международной репутации Германии благоприятно то, что она не претендует на роль главного лидера Европы», - сказал Торстен Беннер, директор берлинского Института глобальной политики, сравнивая поведение Меркель в конце недели с другими лидерами. - Приятно видеть, что Франция приняла на себя больше ответственности, и что у президента Макрона тоже была возможность проявить себя».
Макрон быстро доказал Франции, что является сильным игроком на мировой арене, участвуя в геополитических дискуссиях и переговорах. В то время, как Германии увязла во внутренней разобщенности, а Британия поглощена проблемами Brexit, французский президент представляется одной из сильнейших общественных фигур. Некоторые утверждают, что бывший банкир мог бы даже стать фактическим лидером свободного мира.
Предшествовавший этому подъем Меркель до уровня мировой политической суперзвезды, титул «лидера западного мира» раздражал многие правительства Европы, они чувствовали, что германское влияние их подавляет. Несмотря на то, что недавний опрос Gallup показал, что страна заняла место США «как глобальная сила с самым высоким в мире рейтингом», Германия все так же крайне непопулярна в Европе.
«Те страны, чье восприятие Германии напрямую на нас воздействует, такие, как Польша и Греция, относятся к Берлину намного более настороженно, чем это может показать международный обзор, включающий в себя много удаленных стран», - сказал Беннер.
Когда влияние Германии на Европу было на подъеме, в соседней Польше партия Право и Справедливость поддерживала антигерманские настроения, причины которых коренились главным образом в истории страны, пострадавшей от нацизма. В Греции рассматривали жесткую экономию, в значительной мере обусловленную правительством Меркель, как современную форму ее правления.
Дискуссионная роль Берлина в Европе продемонстрировала ему его пределы. «Величайшая стесненность Германии – сильнее, чем у большинства других правительств, она связана с многосторонностью порядка», - сообщило издание The Economist прошлым летом, перед сентябрьскими выборами.
В более широком контексте – Евросоюз долгое время страдал от того, что небольшие страны воспринимают распределение власти как несправедливое. Несмотря на то, что Германия и другие крупные страны несут на себе большую часть финансового бремени, европейские правительства, особенно – из ее восточной и центральной зон – часто выражают свое недовольство тем, что Берлин вынуждает их принять свою позицию в таких вопросах, как иммиграция и кризис еврозоны. Решения Меркель, утверждают они, поднимаю волну популистских движений.
Есть надежда, что теперь, когда доминирование Германии снизилось, она может помочь разобщенному Евросоюзу преодолеть некоторые из его разногласий.
