Чуть более двух недель осталось до светлого праздника – 70-летия Победы советского народа в Великой Отечественной войне. Сегодня мы продолжаем публиковать материалы наших сотрудников, авторов и друзей «Века», в которых они на основе воспоминаний своих дедов, отцов, бабушек и матерей рассказывают о том страшном и тяжелом времени.
21 апреля 1945 года. 1400-й день войны
В течение 21 апреля Центральная группа наших войск продолжала вести наступательные бои западнее реки ОДЕР и реки НЕЙСЕ.
В результате этих боев наши войска на ДРЕЗДЕНСКОМ! направлении заняли города КАЛАУ, ЛЮККАУ, НОЙ-ВЕЛЬЦОВ, ЗЕНФТЕНБЕРГ, ЛАУТАВЕРН, КАМЕНЦ, БАУЦЕН и вели бой за КЕНИГСБРЮК.
Западнее ОДЕРА наши войска заняли города БЕРНАУ, ВЕРНОЙХЕН, ШТРАУСБЕРГ, АЛЬТ-ЛАНДСБЕРГ, БУКОВ, МЮНХЕБЕРГ, ХЕРЦФЕЛЬДЕ, ЭРКНЕР и завязали бои в пригородах БЕРЛИНА.
На территории АВСТРИИ, севернее ВЕНЫ войска 2-го УКРАИНСКОГО фронта, продолжая наступление, с боями заняли населенные пункты РАЙНТАЛЬ, КАТЦЕЛЬСДОРФ, ШРАТТЕНБЕРГ, ХЕРРНБАУМГАРТЭН, ВИЛЬГЕЛЬМСДОРФ, ФАЛЬБАХ, МИХЛЬ-ШТЕТТЕН, КЛЕМЕНТ, ЭРНСТБРУНН, ОБЕР ГЕНЗЕРНДОРФ и железнодорожные станции ГРОФСКРУТ, ВЕЛЬТЕРСКИРХЕН НАГЛЕРН. Одновременно на территории ЧЕХОСЛОВАКИИ юго-западнее ГОДОНИНА войска фронта заняли город ВАЛТИЦЕ.
На других участках фронта - бои местного значения и поиски разведчиков.
За 20 апреля на всех фронтах подбито и уничтожено 120 немецких танков и самоходных орудий. В воздушных боях и огнем зенитной артиллерии сбито 103 самолета противника.
22 апреля 1945 года. 1401-й день войны
В течение 22 апреля Центральная группа наших войск продолжала вести наступательные бои на ДРЕЗДЕНСКОМ и БЕРЛИНСКОМ направлениях.
На ДРЕЗДЕНСКОМ направлении наши войска заняли города ЛЮБЕНАУ, ДАМЕ, ШЛИБЕН, ЗОННЕВАЛЬДЕ, ФИНСТЕРВАЛЬДЕ, РУЛАНД, ЕЛЬСТЕРВЕРДА, ШВЕПНИТЦ, БУРКАУ, БИШОФСВЕЙДА.
По предварительным данным, с 17 по 21 апреля на этом направлении наши войска взяли в плен более 10 тыс. немецких солдат и офицеров и захватили 96 самолетов и свыше 150 танков и самоходных орудий противника.
На БЕРЛИНСКОМ направлении наши войска заняли города БИЗЕНТАЛЬ, КАЛЬБЕРГЕ, КЛЕЙНШЕНЕБЕК, ФРИДРИХСХАГЕН, ФЮРСТЕНВАЛЬДЕ и пригороды БЕРЛИНА - ГЛИНИККЕ, ЛЮБАРС, БЛАНКЕНФЕЛЬДЕ, РОЗЕНТАЛЬ, БУХХОЛЬЦ, КАРОВ, БЛАНКЕНБУРГ, МАЛЬХОВ, ВЕЙСЕНЗЕЕ, ХОЭНШОНХАУЕ*ЗЕН, МАРЦАН, БИСДОРФ, МАЛЬСДОРФ, ШЕНЭЙХЕ, ФИХТЕНАУ, ВИЛЬГЕЛЬМСХАГЕН. По предварительным данным, с 17 по 21 апреля на этом направлении наши войска взяли в плен более 13 тыс. немецких солдат и офицеров и захватили следующие трофеи: самолетов - 60, танков и самоходных орудий - свыше 100, полевых орудий - более 500.
Севернее ВЕНЫ войска 2-го УКРАИНСКОГО фронта, продолжая наступление, с боями заняли на территории Австрии более 30 населенных пунктов, среди них - ДРАСЕНХОФЕН, ОТТЕНТАЛЬ, ВИЛЬДЕНДЮРБАХ, НОЙДОРФ, АЛЬТЕНМАРКТ, АЙХЕНБРУНН, МЕРКЕРСДОРФ, СИМОНОФЕЛЬД.
На других участках фронта - бои местного значения и поиски разведчиков.
За 21 апреля на всех фронтах подбито и уничтожено 156 немецких танков и самоходных орудий. В воздушных боях и огнем зенитной артиллерии сбито 56 самолетов противника.
(Из оперативных сводок Совинформбюро)
«В семнадцать лет – еще мальчишки,
От мест родных за много верст,
Узнали мы войну не понаслышке.
Наш путь к Победе был непрост».
Это стихи моего отца. Первый поэтический опыт был нещадно пресечен школьной учительницей: непорядок, кто разрешил? Вместо трех страничек сочинения на заданную тему – целая тетрадка строчек, неумело зарифмованных шестиклассником.
В конечном итоге тему ему задала жизнь. Детство завершилось с войной. В сорок первом закончил семилетку – и надо было работать. А вскоре патриархальный уклад родного села нарушили отзвуки страшной войны:
«Мне не забыть те лица никогда –
Бескровные, заросшие, худые.
Их с фронта привозили поезда
Ночами темными
В мои края родные».
Рядом с отцовским домом, в замке графа Храповицкого, организовали госпиталь. Любопытно, что тот же граф догадался построить не только замок, но и железную дорогу к нему, а также разбить огромный парк с ценными породами хвойных деревьев. В погожие дни раненых выносили в хвойные аллейки подышать - так они скорее шли на поправку. В госпитале работала старшая сестра моего отца – Надежда. Вылечить и выходить удавалось не всех… Всегда, приезжая на родину, отец вместе с сестрами и братьями бывал на кладбище, где упокоились внутри церковной ограды умершие от ран и болезней бойцы. Печальную традицию продолжаем мы – их дети и внуки.
Бывая на родине… Любопытно, что, родившись в столице и проживя всю жизнь в Подмосковье, я своей малой родиной ощущаю Владимирщину. Кажется, будто во мне, если говорить современным языком, скопирована отцовская матрица.
Однажды мой отец давал интервью, причем тому самому изданию, в котором был внештатным корреспондентом и которое печатало его стихи. Это, если опять же вернуться к современному лексикону, - корпоративное издание, многотиражная газета ВДНХ «За передовой опыт». Вот что опубликовала газета: «Было это в 1947 году. Солдатская судьба забросила меня на Сахалин. Наш замполит капитан Фомин был большой энтузиаст художественной самодеятельности. А мне очень нравилось читать стихи с эстрады. Однажды попался томик Сергея Есенина. Теплая, грустная лиричность его поэзии покорила. Мне не нужно было специально заучивать его стихи – они запоминались сами, без малейших усилий».
Очевидно, есенинские строки запоминаются не только потому, что принадлежат перу гения. В случае с моим отцом имеет место абсолютное совпадение прочитанного впервые на далеком Сахалине с мироощущением владимирского детства. Когда я сейчас читаю (разумеется, наизусть) «Низкий дом с голубыми ставнями» своему внуку, мне кажется, что Есенин писал не о Рязанщине, а о деревне Галанино Владимирской губернии: «До сегодня еще мне снится наше поле, луга и лес…» И даже ставни в доме, где родился мой отец, выкрашены голубой краской.
Отец возобновил стихотворные попытки в зрелом возрасте. Все началось с раздумий о Великой Отечественной войне. Осмысление случившегося со страной, миром, собственной семьей требовало стихотворного воплощения:
«О делах наших будут писать
Через сто, через тысячу лет!»
Что отец мог рассказать о войне мне – девчонке, с упоением игравшей в куклы, ждавшей Деда Мороза и обожавшей мороженое?.. Помню его фразу: «На фронте нужно быстро бегать». Вот этого я не любила! Можно сказать – с пеленок. Как мой отец хотел сына, понимаю только сейчас. И он у него был бы, да не один – если бы не война. И не стоял бы полуразрушенным отчий дом с голубыми ставнями, и жизнь моего отца не была бы такой короткой. И не работал бы он до выхода на пенсию по инвалидности киномехаником – недюжинные организаторские способности и явный литературный талант, трудолюбие и страсть к познанию сулили ему совсем иную, более счастливую судьбу.
И все же моему отцу, как и миллионам его сверстников, было дано испытать неслыханное счастье, доставшееся дорогой ценой:
«Это время забыть невозможно:
Вновь и вновь буду годы листать.
Очень просто: назад, в сорок пятый,
Возвращается память опять.
Позади - бездорожье, окопы
И в полнеба пожары вдали…
По дорогам спасенной Европы
Мы с Победой на Родину шли.
Вся планета тогда ликовала,
Были песней - о мире! - слова.
И повсюду весна расплескала
Те цветы, что в войну сберегла».
В той же газете «За передовой опыт» в номере от 7 мая 1966 года была опубликована небольшая заметка за подписью моего отца Вячеслава Ивановича Родионова – «Такое не забывается»: «26 апреля 1945 года 4-й Гвардейский Кубанский казачий корпус, в котором я служил, во взаимодействии с другими частями Советской Армии овладел городом Брно – крупным промышленным центром Чехословакии. Живо вспоминаются сияющие от счастья лица наших чешских друзей. Нас буквально затаскивали к себе в гости, каждый старался сделать что-то приятное нам. Мы чувствовали себя в кругу близких и верных друзей. Но враг еще огрызался, и надо было спешить, чтобы приблизить победу над ненавистным фашизмом. И 5 мая мы узнали, что восстали жители Праги, по радио они просили о помощи. И мы спешили: трое суток без сна, сбивая на ходу заслоны фашистов, рвались мы на помощь восставшей Праге. Весть о Победе нас застала в 20 километрах от чешской столицы, в небольшом городке, утопающем в цветущих белых акациях. Трудно описать радость и ликование народа. Нас обнимали, целовали, жали нам руки, плакали от счастья. И на каждом лице можно было читать, как в открытой книге, чувство искренней признательности и уважения к нам, солдатам далекой России, принесшим свободу и счастье».
