В 2012 году эта громкая история прозвучала на всю страну. Конфликт у Тармаева возник в московском метро с компанией молодых дагестанцев. Опасаясь быть забитым насмерть, он выхватил туристический нож. Одного из нападавших зарезал насмерть, другой попал в больницу. На суде за Тармаева ратовали земляки, депутаты из Республики Бурятия. Сторона защиты добивалась хотя бы квалификации его действий по более мягкой статье - «Превышение пределов необходимой самообороны». Но суд все равно признал умышленное убийство и назначил Тармаеву наказание в виде лишения свободы сроком на 8 лет колонии строгого режима. Свою вину Тармаев не признал. Более того, все 8 лет на перекличках представлялся, как «Незаконно осужденный Тармаев». А это считается нарушением режима и лишает надежды на УДО. С масс-медиа житель Бурятии, которому сейчас 40 лет, общается неохотно. Но одному из местных СМИ рассказал, что ни о чем не жалеет и снова поступил бы так же: «Все нападавшие были со спортивной подготовкой. Один точный удар мог бы решить дело для меня очень плохо. Мне повезло. Они могли бы меня снести. Как вышло, так вышло».
Освобождение Тармаева заставило общественность вернуться к обсуждению проблемы. Где в России пределы допустимой самообороны? Почему на скамье подсудимых оказывается тот, на кого нападают, а не агрессор? Ведь право на защиту своей жизни, а также право на неприкосновенность жилища закреплены в Конституции РФ. Но, как считают эксперты, здесь она вступает в противоречие с Уголовным кодексом РФ. «Только за 2017-2018 годы в России свыше полутора тысяч человек были осуждены за превышение пределов необходимой самообороны. С советских времен тянется практика обвинительного уклона по таким делам. И это проблема. Словно нет презумпции невиновности, нет права проявлять свои гражданские качества: не вздумай защищаться, убегай, не заступайся за других! Вряд ли такой подход способствует созданию здорового общества», – уверен член Общественной палаты РФ, юрист Валерий Васильев.
Общественники снова и снова пытаются найти ответ на вопрос: почему российские суды в большинстве случаев встают на сторону нападавшего, получившего отпор, и не находят. Такая сложилась практика и все тут… «В Америке, в штате Огайо воры залезли в дом. Там был только 13-летний подросток. Он взял ружье и расстрелял их. И его назвали героем, а губернатор штата лично вручил почетный знак. В России принцип «мой дом – моя крепость» размыт. Уголовный кодекс однозначно говорит, что если нанес травмы или убил – отвечай. Не важно, при каких обстоятельствах это случилось», - заявил «Веку» заместитель председателя комиссии Общественной палаты РФ по безопасности и взаимодействию с ОНК Михаил Аничкин.
В ноябре прошлого года в ОП РФ проходила дискуссия по самообороне. Участники обсуждения сформулировали ряд конкретных предложений, которые надо реализовать в стране. Главное - сломать правоприменительную практику, по которой преступник имеет больше прав, чем жертва. С юридической точки зрения важно отталкиваться при досудебной проверке именно от факта необходимой самообороны, а не от того, что случилось с нападавшим. Также надо отказаться вообще от понятия «необходимые пределы самообороны». Тот, кто защищается, должен быть невиновен априори. Обязательным в таких делах также должен стать суд присяжных.
«У нас к самооборонщикам сейчас такое отношения со стороны правоохранительных органов: когда убьют, тогда и приходите. Хотя некий перелом наметился в 2016 году. Был тогда громкий случай. Трое человек вступили в настоящий бой с группой вооруженных граждан цыганской национальности. Их было 30-40 человек, по официальным данным – 17. Защищавшиеся отбились, шестеро нападавших пострадали, двое - погибли. И суд признал факт необходимой самообороны. В 2017-2018 годах были граждане, которых признавали правыми. Но вот в 2019 году снова ни одного случая оправдания. Мы, по крайней мере, в статистике не обнаружили. Я могу сказать, что сотрудники правоохранительных органов в случае, если раскрывают дело о необходимой самообороне, для них это не очень значимая статья, за которую можно получить «плюшки». Им проще доказать превышение самообороны, а еще лучше – что-нибудь тяжкое, составив первичный протокол таким образом, чтобы потом нельзя было доказать иное. Именно так и произошло с Тармаевым. Кстати, в этой же тюрьме человек семь с половиной лет отсидел за превышение пределов самообороны. Он убил нападавшего преступника его же ножом, вынув предварительно нож из своего сердца. Полгода провел в больнице, вылечился и отправился в тюрьму. Как вам такое?» - задался вопросом в разговоре с «Веком» председатель общероссийской общественной организации «Право на оружие» Вячеслав Ванеев.
