Вслед за ним в Персидском заливе побывал иранский дипломат Хосейн Амир Абдоллахиан. Он осудил Израиль и предупредил: бомбардировки Газы чреваты расширением конфликта. Затем Хосейн Амир Абдоллахиан встретился с находящимся в Дохе Исмаилом Ханией – одним из лидеров палестинского исламистского движения ХАМАС. Иранский дипломат похвалил «палестинскую победу», имея в виду атаку боевиков 7 октября, которая спровоцировала войну.
Так или иначе эти визиты, а также шквал телефонных разговоров с мировыми лидерами говорят лишь об одном: Катар вновь стал площадкой для сложных переговоров во время международного кризиса – эта роль принесла богатому государству как похвалу, так и осуждение. В течение нескольких недель западные лидеры обращались к Катару за помощью в освобождении более 200 человек, включая граждан США и Европы, захваченных боевиками ХАМАС. Пока что эти усилия дают результат. При посредничестве Катара ХАМАС освободил четырех гражданских, чем заслужил благодарность президента США Джо Байдена. Сейчас Доха работает над заключением сделки по освобождению еще около 50 заложников.
Однако размещение Катаром у себя политического офиса ХАМАС [c 2012 года – прим. FT] и оказание финансовой помощи Газе поднимает вопросы об отношениях Катара с исламистской группировкой. «Это обоюдоострый меч, и катарцам необходимо правильно донести свою позицию, поскольку, хотя американцы и выразили им благодарность, и Доха зарабатывает на этом очки, их имидж оказывается под ударом», – говорит Мехран Камрава, профессор государственного управления в Джорджтаунском университете Катара. В течение последнего десятилетия Доха играла роль посредника, стремясь использовать свою готовность к переговорам с теми, с кем другие не хотят разговаривать. Катар позиционировал себя в качестве международного «решателя проблем», используя свои хорошие отношения с США и Ираном для посредничества в различных кризисах. Хотя эти усилия в целом способствовали укреплению имиджа Катара, страну обвиняют в спонсировании исламистских группировок. Катар обвинения отрицает.
Отчасти все это свидетельствует об амбициях богатого государства. Но Катар также рассматривает свои дипломатические усилия как неотъемлемую часть своей стратегии безопасности, осознавая свою уязвимость в нестабильном регионе, окруженном более крупными соседями, и необходимость обеспечить свою значимость для США и других держав. Эта стратегия привела к тому, что Доха стала участником множества переговоров. С 2013 года в Катаре располагается офис движения «Талибан»*. Катар сыграл важную роль в эвакуации афганцев, работавших на США и коалиционные структуры, а также других лиц, подвергшихся риску репрессий после вывода войск США из Афганистана два года назад. В этом месяце при посредничестве Дохи была достигнута договоренность о воссоединении четырех украинских детей с их семьями, разлученными во время конфликта на Украине. В сентябре Катар сыграл важную роль в сделке по обмену заключенными между США и Ираном, в результате которой Вашингтон разморозил $6 млрд активов Тегерана. По словам источников FT, Доха также способствовала проведению секретных переговоров между администрацией Байдена и Николасом Мадуро.
Доха надеялась стать посредником в достижении соглашения, по которому президент Венесуэлы согласится провести свободные и честные выборы и освободить политических заключенных – в обмен на снятие санкций США.
В прошлом году Байден назвал эту страну Персидского залива, в которой находится крупнейшая военная база США в регионе, одним из основных союзников, не входящих в НАТО. Однако война на Ближнем Востоке ставит Катар, мягко говоря, в непростое положение. «Отношения с администрацией Байдена прекрасные, и там очень высоко оценивают то, что делает Катар. Это дает Дохе некоторую свободу действий, но, конечно, все зависит от того, как будут развиваться события», – считает Кристин Диван, старший научный сотрудник Института арабских стран Персидского залива в Вашингтоне.
