В окрестностях Сквиррел Хил значительно сконцентрированы еврейские учреждения, здесь люди приветствуют друг друга через дорогу между кошерными и обычными супермаркетами. Несмотря на то, что в последнее время в кампусах университетских колледжей немало говорят о растущем антисемитизме, подобные разговоры вряд ли имели место в Питтсбурге, в котором расположены два университета. Как и во всех еврейских сообществах, политического единодушия там нет, но в целом было ощущение безопасности.
Именно поэтому там постоянно проживает несколько поколений евреев, хотя в других местах они концентрируются в окрестностях больших городов.
Как можно понять событие прошлой субботы с точки зрения британцев? Следует ли видеть в нем очередной существенный всплеск антисемитских проявлений, которые Антидиффамационная лига прослеживает в последнее время как в Америке, так и в Европе? С точки зрения историка это выглядит как прорыв из прошлого в настоящее в месте, которое кто-то считал своим домом.
Этот случай выявляет различие между характером антисемитизма в Британии и в США и демонстрирует, что он не всегда один и тот же. Если британский антисемитизм имеет дело с сионизмом, а их нападения на евреев – это способ очернить еврейское государство, то американский антисемитизм, представленный подозреваемым Робертом Бауэрсом, - составная часть долгой истории национализма и иммиграции в США.
Определяя иммиграцию как явление, разрушающее его любимую страну, утверждая, что HIAS (Общество помощи еврейским иммигрантам) «внедряет чужаков, убивающих наш народ», Бауэрс подключается тем самым к традициям, связывающим антисемитизм с нативизмом и со стремлением ограничивать иммиграцию.
Используя страх перед иммигрантами, Бауэрс озвучивает понятия, сформулированные столетие назад такими людьми, как социолог Эдвард Росс из университета Висконсина, заявивший, что «намерением евреев было управлять иммиграционной политикой США». Он утверждал, что новых иммигрантов из южной и восточной Европы не следует допускать в страну, так как они не смогут ассимилироваться в американском обществе. Отражая взгляды других ученых и сенаторов, Росс при обсуждении иммиграционного вопроса США открыто придерживался позиций евгеники.
Но главным в деятельности Росса, тем, что повлияло на принятие в США системы квот на иммиграцию, было искусственное объединение антисемитизма с нативизмом, осуждение «литературы, доказывающей, что благо от иммиграции для всех классов Америки происходит от изысканного еврейского ума».
Между тем, есть сведения, что в Британии баронесса Тондж намекала: в антисемитском ненавистническом преступлении Бауэра виноват Израиль. Это заявление определенно антисемитское, основано на искаженной логике. Но это иначе, чем в Америке. Никто в Британии еще не обвинял евреев в принятии беженцев или в выработке иммиграционной политики, способной разрушить страну. Brexit и существующий в Британии нативизм не содержат в себе антисемитской составляющей.
В последнее время просматривается разделение антисемитизма на левый (подразумевающий сионизм) и правый (нативизм), стрельба в Питтсбурге, по-видимому, наводит на мысль о разделении по принципу английский/американский. Разумеется, как левый, так и правый существуют в обеих странах, и между ними много общего. Но в Британии на евреев не возлагают вину за нативизм, за страх перед сирийскими беженцами. На них возлагают вину за притеснение палестинцев израильским государством.
Между тем, в Америке несмотря на нескончаемые обсуждения делегитимизации Израиля в университетских кампусах никого из-за Израиля не убивали, убийства происходили из-за того, что «иммигрантские захватчики» принимают у себя евреев.
Когда одновременно с усилением популистской и нативистской политики мир охвачен крупнейшим в столетии кризисом беженцев, важно осознать, как антисемитизм разворачивается по обеим сторонам Атлантики, по обеим сторонам разделения на левый и правый.
Нападение в Питтсбурге и реакция не него в Британии ясно показывают, что антисемитизм постоянно изменяется, не давая утихнуть спорам о том, кто принадлежит нации, и какое место в мире занимают евреи; у этой идеологии долгая история и нет постоянного определения.
