Сколько сирот в России
Как сообщила вице-премьер Татьяна Голикова, численность детей-сирот в России на начало 2021 года составила 406 тыс. Почти 365 тыс. из них находятся на воспитании в замещающих семьях.
«37 тыс. — это воспитанники в организациях для детей-сирот, 4,5 тыс. - численность детей, в отношении которых исполнение обязанностей опекуна было возложено на органы опеки, 1,5 тыс. человек - количество детей, изъятых у родителей. На безвозмездную форму опеки передано более 19,5 тыс. детей, на возмездную форму - почти 12 тыс. Усыновлено 2,5 тыс. детей.
60% случаев, когда ребенок становится сиротой, связаны с лишением и ограничением родительских прав, только 24% - со смертью родителей» - отметила Голикова.
Директор по развитию благотворительного фонда «Арифметика добра» Екатерина Дмитриева уверена: главная проблема заключается в том, что эти цифры дают обществу ложное представление, будто бы многие вопросы, связанные с детьми-сиротами, решены и можно о них не думать. «Как будто «есть отдельные недостатки», но в целом все хорошо. Это приводит к тому, что у общества просто нет понимания степени катастрофы, происходящей с сиротами», — подчеркнула Дмитриева.
В детских домах есть много внутренних проблем
То, как складывается обстановка в учреждении, во многом зависит от его руководства, говорит руководитель проекта «Близкие люди» фонда «Волонтеры в помощь детям-сиротам» Алена Синкевич. По ее словам, есть детские дома, в которых существует дедовщина, и насаждается она взрослыми. «Детским коллективом проще управлять, если есть старшие дети, которых можно попросить, чтобы они проконтролировали младших и не очень сдерживались в способах контроля», — отметила Синкевич.
«В детдоме ты живешь по одному из двух вариантов: первый — тебя учат воспитатели, второй — тебя учат уже старшеклассники. Детдом — это заведение закрытого типа, что-то между армией и казенным домом.
Все живут по понятиям: по понятиям старших ты не имеешь права слушаться воспитателя, должен идти против него, а по понятиям воспитателя ты должен его слушать (но тогда будешь тут же избит старшеклассниками). Но воспитатели отработали смену и ушли, а старшеклассники-то остались, они никуда не делись», - рассказал один из выпускников детского дома.
Синкевич говорит и о случаях, когда воспитанники детских домов подвергались сексуальному или физическому насилию. Она настаивает на том, что о подобных преступлениях директор не может не догадываться. Вопрос лишь в том, насколько он готов пресекать подобное.
Именно в таком положении оказалась малышня из числа воспитанников ОГКУСО «Центр помощи детям, оставшимся без попечения родителей» в Иркутске. Самых маленьких и беззащитных насиловал 13-летний воспитанник того же интерната. Причем, несколько раз его за этим занятием заставали воспитатели, пытались объяснять, что так делать нельзя, увещевали, в ответ только ругань и мат. Даже писали жалобу на имя директора Ольги Витько, но та почему-то горой стояла за неуправляемого подростка.
И неизвестно, сколько бы это продолжалось и чем бы все закончилось, если бы некоторые сотрудники интерната не пришли в редакцию, чтобы рассказать правду в надежде на помощь. Директора со 2 июля отстранили от работы, расследование случившегося продолжается.
Каждый год в стенах интернатов оказываются подростки, которых забрали из неблагополучных семей, младенцы, оставленные где попало, и дети, лишившиеся родителей. Всем им предначертано пробыть здесь до 18 лет, если не найдутся желающие оформить опекунство. Но это происходит не так часто: согласно статистике, 82% всех сирот — подростки, мало кто отважится взять к себе в семью сознательного ребенка.
Рассказывая о причинах попадания в детдом, выпускники интернатов нередко говорят так: «Мои родители были алкоголиками/наркоманами, вот меня и забрали».
Президент фонда «Найди семью» Елена Цеплик подтверждает, что самая частая ситуация — это изъятие детей из семей, в которых родители имеют алкогольную или наркотическую зависимость, подвергают детей физическому или сексуальному насилию и не обеспечивают их базовых потребностей — еда, одежда, безопасность.
У таких детей уже есть нелегкий жизненный опыт, но лишь единицы ставят себе цель изменить себя и свою жизнь, чтобы стать успешным и социализированным членом общества. Преобладающее же большинство выпускников детдомов не устраивается в нормальной жизни: сбивается в стаи, в лучшем случае живет на деньги от сдачи квартир и пособие по безработице, в худшем - спивается, становится наркоманами или попадает на зону.
Почему это происходит?
Они выходят в большую жизнь со своим скудным багажом. После детского дома ребенок попадает в буквальном смысле в другой мир, где его никто не знает, не умеет с ним контактировать, он никому не интересен.
«Все это очень хорошо видно потом, после выпуска, — рассказывает Дмитриева. — Даже простые вещи — получение документов, справок, перемещение по городу, обращения к врачу, учеба — вызывают огромные сложности. А сформированная инфантильная модель — неумение строить планы, достигать целей (а кто бы их этому учил?) — приводит к тому, что в любой непонятной ситуации такие дети ждут пока «все само рассосется». Как показывает практика, «рассасывается» все не в пользу такого человека».
Директор Екатеринбургского центра помощи семье и детям, оказавшимся в трудной жизненной ситуации, Лариса Лазарева буквально в эти дни устраивает девушку-сироту, которая вышла из детдома и родила своего первенца, три года прожила в социальном центре, сейчас опять беременная, теперь ее пытаются пристроить в другой. Жилья своего нет, в однокомнатной квартире, где была прописана еще до детдома, толпа вечно пьяной родни, вонь и смрад.
«Рожают, а потом часто не знают, что делать с ребенком, не чувствуют за него ответственности. Нет у них перед глазами модели семьи, где каждую копейку на себя и на детей надо зарабатывать, порой и килограмм картошки растягивать на несколько дней. В детдоме же на всем готовом, ни суп варить, ни пол мыть не надо - сплошной санаторий до 18 лет. А если вдуматься, то это чудовищный социальный эксперимент, - говорит Лазарева. - Но что толку кочевать из одного социального приюта в другой, так не может продолжаться бесконечно. Надо этот порочный круг разрывать: помочь девочке на работу устроиться, с жильем проблему решить, чтобы она постепенно начала жить своей жизнью, а не приютской».
Хотя бывает, что девчонки, выпускницы детдомов, живут в социальных центрах годами. Причем часто без всякой мотивации что-то менять - апатично и безвольно, как привыкли. И хорошо, если не пьют, не подсели на наркоту. Что тоже часто бывает от безысходности, от неумения устроиться в реальном мире.
В друзья набиваются ушлые взрослые, разного рода криминальные личности
«Особенная беда - с выпускниками коррекционных отделений, чуть ли не каждого пасут, чтобы «помочь» в жизни. Если ребенок несовершеннолетний, еще можно отследить, кто именно нагрел доверчивых. А 18 лет исполнилось - все, ты сам за свои действия в ответе, ошибся - спрашивать не с кого. Хотя на самом деле какой он взрослый, у 10-летнего подростка из семьи социальные навыки куда лучше развиты, - рассказывает координатор проекта «Дружим» Яна Вегера.
Например, сироты часто становятся жертвами «черных» риэлторов именно из-за неадаптированности ко внешнему миру.
В Самаре начался суд над лидером группы «черных» риелторов, убивавших сирот. Преступлениями группы Лилии Малебской СКР занимается с 2019 года. На лидера группы и ее подельников вышли в ходе расследования убийства бывшей воспитанницы детдома Натальи Асияновой, которое долго было «глухарем». Тело девушки с травмой головы было обнаружено летом 2012 года в Ульяновской области около автотрассы Р-228 «Сызрань».
Как и все сироты из детдома, Наталья Асиянова надеялась на бесплатную квартиру, положенную от государства.
«Но где положено, там и наложено, — невесело шутит ее подруга. — В мэрии Наташу быстро осадили, мол, очереди ждать лет 50. Но сказали, что делу может помочь риелтор Лилия Малебская, дали её контакты. Та стала обхаживать Наташу».
Среди детдомовцев Малебскую знают все. Если встают вопросы, как получить социальное жильё, где переночевать или взять в долг, — Лилия всегда рядом. Убитой Наталье Асияновой риелтор Малебская помогла выбить из мэрии сертификат на 1 млн. рублей на покупку квартиры. Он был истрачен на покупку однушки в живописных горах Яблоневого оврага. Но Наташа в свою новую квартиру так и не въехала. Девушку нашли убитой. Предположительно, она была забита до смерти молотком.
Две точки зрения: простите родителей и почему нас обрекли на все это
Отсутствие бытовых и социальных навыков у детей - это, конечно, полбеды, говорят эксперты. Главное - тяжелые психологические проблемы, которые они испытывают и в детском доме, и после.
«Своих пьющих родителей они, как правило, и любят, и ненавидят одновременно. Стыд, страх, боль - все сплелось в душе, и пойди распутай этот клубок, - говорит Яна Вегера. - И все же я всегда говорю им: вы должны простить отца с матерью. Это очень важно, иначе свою собственную семью с таким камнем в душе не создать никогда. Все пойдет вкривь и вкось».
После долгих поисков и переписки бывает, что к детям приезжают родители или какие-то родственники, налаживается хотя бы минимальный контакт, ребенок начинает осознавать, что у него есть какие-то корни.
Но есть и такая история, которую рассказал один из молодых людей, проживший все детство и юность в детдоме: «Когда я вышел из детдома, решил с отцом встретиться. Купил водки, он пришел, мы выпили, я сразу решил ему ничего не делать. Знал, что он придет потом опохмелиться.
В итоге он пришел на следующий день, я ему налил, но сам не пил. И стал его избивать, переломал ему ноги. Приехали менты, я им все честно объяснил, сказал, что если меня посадят, выйду и убью его все равно. В итоге он заявление не стал подавать, получил инвалидность и умер недавно уже.
Жалею только, что мать живой не застал. Вот у нее я бы хотел спросить, почему она аборт не сделала? Ведь котят новорожденных топят, почему их жалеют, а людей нет? Почему нас обрекают на все это, непонятно».
В России 406 тыс. сирот. После выпуска из детского дома в общество встраивается только 7-10% выпускников. Многие выпускники детдомов оказываются отверженными с самого раннего детства, причем отверженными в грубой форме, которым редко удается найти свое место в «светлом будущем».
