Официально армия не привлекалась к силовым операциям на Северном Кавказе в течение последних шести лет. С 2006 года там работали исключительно подразделения МВД и ФСБ. И вот армейцы вновь привлекаются к спецоперациям на Северном Кавказе. Причем, Минообороны уже понесло первые потери. В ходе операции в Буйнакске четверо военнослужащих Минобороны были убиты, а еще несколько получили ранения. "К сожалению, армейские подразделения в боевых действиях участвовали шаблонно, без учета специфики проведения контртеррористической операции на современном этапе, — сообщил журналистам неназванный источник из оперативного штаба. — По всей видимости, в Генштабе сделают определенные выводы по этому поводу".
Что означает эта новость? Фактически она означает начало нового витка в долгой кавказской драме, которая вот уже двадцать лет терзает этот регион. Ситуация в Дагестане уже давно напоминает кипящий котёл, на крышке которого пытается усидеть повар, на давая раскалённому пару вырваться наружу. И похоже, что повару уже не удаётся удерживать крышку на месте. Но бессмысленно ждать от затаскивания всё новых частей и соединений в конфликтную зону какого-либо кардинального перелома ситуации.
Привлечение армейцев способно лишь дать командованию необходимое преимущество для операций в горно-лесистой местности против действующих здесь боевиков, но "лес" — это лишь верхушка айсберга салафитского подполья. Более того — расходный материал. Потери среди боевиков фактически "закладываются" в планирование проведения ударов по федералам. И пока на место одного уничтоженного боевика есть возможность привлечь двух — математика не в пользу Центра.
Но почему же сегодня именно Дагестан стал "горячей точкой"? Ведь ещё совсем недавно республика считалась не только вполне спокойным регионом, и даже в какой-то мере оплотом государственной стабильности.
Стоит напомнить, как развивались события на Кавказе после окончания первой чеченской войны. После позорного Хасавюрта и фактически подаренной ичкерийцам победы было понятно, что впереди будет ещё одна война.
Неопределённый статус Чечни, амбиции её нового руководства и откровенное вмешательство международных экстремистских центров требовали своего развития. Вторая война не могла не вспыхнуть. Даже если бы не было знаменитой провокации Бориса Березовского, фактически повторившего известный трюк посла США в Ираке Э.Гласпи, которая на встрече с Саддамом 25 июля 1990 года заявила, что правительство США в случае возможного конфликта между Ираком и Кувейтом вмешиваться не будет, что, собственно, и спровоцировало Саддама Хусейна на вторжение в Кувейт, а Басаева в Дагестан, война всё равно бы началась.
Напомню, Березовский "всего лишь" пообещал Басаеву, что Россия не вмешается, если он (Басаев) быстро и с малой кровью возьмёт под контроль Дагестан.
Березовский как хороший математик отлично просчитал все варианты. Если Дагестан примет вторжение Басаева за освободительный поход, то, как говорится, баба с возу — кобыле легче. Де-факто отрезанный от России Дагестан уходит под Чечню, и это снимает всю ответственность за него с Москвы, которой эта головная боль уже изъела все мозги. Кроме того, это тут же делало Березовского самым влиятельным человеком на всём Кавказе — ведь он фактически "дарил" чеченцам целый регион и мог за это очень многое требовать от Басаева и Ко. А имея под рукой такую личную армию, Березовский мог уже совсем иначе выстраивать своё политическое будущее…
Если же Басаев увязает в этом конфликте и он начинает развиваться по лекалам "первой Чечни", то опять же он (Березовский) становится ключевой фигурой, обеспечивающей торговлю и переговоры между Кремлём, Басевым и дагестанскими кланами.
Кроме того, это даёт неограниченный доступ к огромным деньгам, которые станут основной "смазкой" этих переговоров. В планах Басаева "освобождение Дагестана от русизма" стояло задачей неопределённого будущего, но после таких гарантий "московского друга всех чечен" Шамиль не выдержал искушения, и на пару со своим новым другом и куратором Хаттабом выступил в "освободительный" поход.
Тем паче, что все признаки "невмешательства" Москвы были налицо. В течение всего 1998 года Минообороны занималось ускоренным вывозом из Дагестана складов с вооружением и имуществом. Вся военная деятельность была свёрнута, гарнизоны фактически жили как окружённые крепости и готовились только к одному: в случае резкого ухудшения обстановки выходить колоннами в сторону России (я сам держал в руках расписанные планы сбора семей, размещения их в колоннах и разработанные маршруты выхода из Дагестана).
Конечно, Басаев был в курсе этих планов армии — бегства-"эвакуации".
Чего не просчитал ни Березовский, ни Басаев — это реакции самих дагестанцев. Этого никто не просчитал. И когда на третий день после начала вторжения вдруг выяснилось, что дальше Ботлиха чеченцев не пустили отряды дагестанцев и там идут бои, это стало для всех просто шоком. И для Басаева, который поначалу пытался даже снимать для истории фильм о своём освободительном походе и для военных, и для Кремля.
Проблема была в том, что даже толком вооружить этих ополченцев армии уже было нечем. Всё вывезли! И в первые дни, пока из России не начался обратный завоз оружия, ополченцам раздавали со складов "ВОХРы" СКСы. Второй момент, который не просчитал Березовский, была реакция тогдашнего российского генералитета.
Как бы кто ни относился к Квашнину, но именно он раньше всех сообразил, что происходит, и сделал простые, но эффективные шаги. На Кавказ были вызваны Трошев и Шаманов, для которых реванш за первую войну был делом чести. Дагестанское ополчение получило официальный статус подразделений Минобороны РФ, и на Кавказ началась переброска всех самых боеспособных частей и соединений МО.
Что было дальше — все помнят. К 2001 году от Ичкерии осталось только воспоминание. Армейцы по горам добивали остатки ичкерийской гвардии. А по городам и аулам система военных комендатур, которым была передана вся полнота власти, за считанные месяцы превратила Чечню в усмирённую провинцию, которая впервые за десять лет вспахала давно заброшенные поля, посеяла хлеб и начала трудиться.
К сожалению, сегодня ситуация в Дагестане совсем иная. Во-первых, сегодня на Северном Кавказе сформировался качественно новый противник. Если в 90-х годах прошлого века сепаратизм в регионе был фактически национально-региональным, чеченцы воевали за "независимую Ичкерию", ингуши за "независимую Ингушетию" и т.д., а международные экстремистские исламские организации выступали лишь как второстепенные участники, осуществляя финансовую помощь и поставляя наёмников, то теперь война против России идёт полностью под знамёнами и под руководством этих самых экстремистских центров.
Лозунг "борьбы за независимость" давно выброшен на свалку. Теперь война в Дагестане, Ингушетии или Кабарде рассматривается исключительно как часть общемирового "джихада" против неверных. Против России ведут войну не какие-то банды или отряды, а настоящий салафитско-ваххабитский Коминтерн, по определению профессора Марата Мусина, когда подпольные сетевые организации призваны взорвать социум на межконфессиональном уровне. Для них джихад в Сирии или Ливии — это тот же самый джихад, что и в Чечне, и в Дагестане. И поэтому в Дагестан закачиваются миллионы долларов на "джихад", сюда перебрасываются наёмники из Ливии и Сирии, сюда везут оружие и боеприпасы.
Во-вторых, качественно новая ситуация сложилась и вокруг России. Если в начале двухтысячных произошло резкое охлаждение между американцами и их традиционным союзниками на арабском востоке саудовской династией, и администрация Буша балансировала на грани полного разрыва отношений с саудитами, то с приходом к власти администрации Обамы американцы вновь распахнула свои объятия перед саудовскими принцами.
Метавшиеся до того по миру в поисках надёжного убежища для срочно выводимых из США миллиардов саудовские принцы успокоились, вывод денег остановили, и вскоре состоялись встречи саудитов с представителями администрации Обамы, а затем и самим Обамой. В ходе этих встреч оформился некий пакт, заключённый между высшим руководством США и представителями саудовской династии. Американцы к этому моменту понимали, что проект американских "неоконов", связанный с силовым "переформатированием" исламского Ближнего Востока и провозглашённый еще Дж.Бушем-младшим, провалился. США оказались втянутыми в два изнурительных конфликта в Ираке и Афганистане, перспективы на победу в которых более чем сомнительны.
Вдобавок к этому произошёл огромный всплеск антиамериканских настроений в исламском мире. В этих условиях США начали "перезагрузку" своих отношений с исламским миром. Для этого американцам был крайне необходим "посредник" между администрацией Обамы, готовой заново выстраивать отношения с исламским миром и собственно исламским миром. Такой посредник должен был оказать помощь в достойном завершении войн, взяв из рук США управление этими регионами, гарантировав сохранение их лояльными Америке. Он же должен был удержать экстремистов от попыток переноса этих войн на территорию стран Запада и какой-либо мести. Это в ближайшей перспективе, а в дальнейшем с помощью этого посредника США хотели бы восстановить утраченные позиции в исламском мире. И таким посредником стала Саудовская Аравия.
Саудовская династия была и остаётся наиболее авторитетной исламской правящей династией, к тому же являющейся хранительницей главной исламской святыни — храма Каабы. В дополнение к духовно-религиозному лидерству Саудовская Аравия является крупнейшим мировым производителем нефти и, как следствие, главным ко-спонсором в исламском мире, не считаться с позицией которого не может никто. И саудовцы на протяжении почти сорока лет были ближайшими союзниками США на Ближнем Востоке, оспаривая это звание у Израиля.
Понятно, что в ответ на такую поддержку саудиты могли потребовать себе и потребовали от США особых преференций. В том числе — устранения своих внешнеполитических противников. При этом США также заинтересованы в том, чтобы влияние этого посредника в исламском мире было определяющим, чтобы никто не мешал ему в его посреднических миротворческих усилиях.
Тем самым интересы США и Саудовской династии в этом пункте полностью совпадают. Поэтому странным образом в результате "арабской весны" зачищенными оказались именно те режимы, которые либо являлись конкурентами саудовской династии по влиянию в арабском мире (как, например, Мубарак, проводивший в последние годы достаточно независимую от саудитов политику и не боявшийся конфликтовать с ними, жёстко подавляя на своей территории просаудовские исламистские группировки), либо просто откровенные противники и конкуренты, как арабский "социалист" Каддафи.
Поэтому сегодня идёт война в Сирии, которая всегда выступала оппонентом саудовцев в арабском мире, и поэтому следующей "страной зла" уже назначен Иран — главный региональный геополитический соперник саудовской династии в исламском мире. И почти сразу наши спецслужбы отметили резкое оживление активности экстремистов на Северном Кавказе, у которых обмелевшие до этого источники финансирования вдруг снова наполнились деньгами, и за ними снова замаячили саудовские уши. Тогда же пошли разговоры о том, что в среде радикальных исламистов обсуждается идея о перенацеливании "вектора джихада" с США на Россию и об открытии "фронта" в бывшей советской Средней Азии.
Фактически сегодня мы стоим перед перспективой оказаться главной мишенью салафитско-ваххабитского Коминтерна, который нацеливают на Россию американцы и их ближневосточные союзники. В этих условиях медленное раскачивание российской власти в осознании надвигающейся угрозы напоминает балансировку на краю осыпающегося обрыва. Нужны самые энергичные меры, которые позволят взять ситуацию под контроль. И силовые акции в списке этих мер далеко не на первом месте.
При этом с военной точки зрения мы сегодня также находимся в чрезвычайно уязвимом положении. Если перед началом второй чеченской компании, в 1999 году, Вооружённые Силы возглавляли грамотные и энергичные руководители, такие, как Анатолий Квашнин, Юрий Балуевский, Валентин Корабельников, которые смогли в период между войнами сформировать на Северном Кавказе боеспособную армейскую группировку, то сегодня ситуация здесь прямо противоположная.
Стараниями реформаторов в лице министра обороны Сердюкова и начальника Генерального штаба Макарова из армии "вычищена" большая часть генералов и старших офицеров, имевших опыт ведения войны на Северном Кавказе. Таковых сегодня можно реально пересчитать на пальцах обеих рук. Разрушены штабы, имевшие уникальный опыт двух чеченских войн. Демонтирована система тылового обеспечения. Более того, в ходе реформы были просто уничтожены созданные здесь за предыдущие годы силовые элементы конструкции безопасности на Северном Кавказе.
Так, специально сформированная здесь для действий в горных условиях и ориентированная на Дагестан горнострелковая бригада в Ботлихе по волюнтаристскому решению нынешнего начальника генерального штаба Макарова была в прошлом году выведена из республики, а её городок, обошедшийся казне в 14 миллиардов рублей, фактически брошен. Были расформированы две бригады "спецназа" ГРУ, которые в ходе двух предыдущих войн показали свою высокую эффективность в борьбе с бандподпольем.
Теперь же, когда рак на горе свистнул и жареный петух своим клювом побеспокоил главное мыслительное место новоявленного Героя России и генерала-армии, он вдруг начал формировать какие-то "усиленные батальоны" специально для Дагестана. Причина проста: из-за некомплекта личного состава и нехватки боевой техники вместо бригад постоянной боевой готовности, которые все три года реформы создавались Генштабом, теперь будут созданы усиленные батальоны. При этом вновь созданные батальоны не имеют ни боевого опыта, ни отработанной тактики.
Поэтому за громкими заявлениями о привлечении частей МО к контртеррористической операции на Северном Кавказе на самом деле не стоит почти ничего. Армия сегодня не готова к той войне, которая сейчас здесь идёт. Более того, как я уже сказал выше, военная составляющая — это лишь малая часть усилий, которые сегодня срочно следует предпринять», - пишет
Владислав Шурыгин в газете «Завтра».
В начале прошлой недели в публикации «Кремль двинул батальоны на туристический кластер» Агентство федеральных расследований FLB сообщало: «по решению Национального антитеррористического комитета (НАК), подразделения Вооруженных сил РФ с начала октября этого года вновь привлекаются к проведению контртеррористических операций по уничтожению бандформирований на Северном Кавказе, сообщил "Интерфаксу" 8 октября источник в оперативном штабе группировки.
Собеседник агентства добавил, что подразделения российской армии действуют по своим планам, но в тесном взаимодействии с частями оперативной группировки Внутренних войск МВД и других полицейских подразделений и ФСБ.
Он уточнил, что решение о привлечении дополнительных сил и средств в северокавказском регионе принимается Национальным антитеррористическим комитетом и федеральным оперативным штабом».
«Первое участие армейских подразделений в боевых действиях не обошлось без жертв», сообщает сегодня Газета.Ру со ссылкой на источник в оперативном штабе группировки в регионе.
«В частности, в ходе операции по блокированию и уничтожению группы боевиков в дагестанском Буйнакске в конце минувшей недели и в Ингушетии погибли четверо контрактников и несколько человек получили ранения», – сказал он, объяснив это тем, что, «к сожалению, армейские подразделения в боевых действиях действовали шаблонно, без учета специфики проведения контртеррористической операции на современном этапе».
«По всей видимости, в Генштабе сделают определенные выводы по этому поводу, и по мере сосредоточения армейских сил и средств на Северном Кавказе войска будут более активно готовиться к операциям по уничтожению бандформирований в Северо-Кавказском регионе», – сказал источник.
Ранее другой источник, знакомый с ситуацией, говорил «Интерфаксу» о том, что усиленные батальоны, которые создаются в российской армии, планируется задействовать в контртеррористических операциях на Северном Кавказе.
«В последнее время группировка Внутренних войск МВД на Северном Кавказе несет весомые потери, истощаются, видимо, резервы. И не исключено, что НАК может принять решение об усилении группировки Внутренних войск армейскими подразделениями», – говорил тогда собеседник агентства».
“Отправка войск Минобороны на Северный Кавказ продиктована особенностями конкретных контртеррористических операций, проводящихся в регионе. Такое мнение выразил в эфире радиостанции "Эхо Москвы" председатель Комитета Совета Федерации по обороне и безопасности Виктор Озеров.
"Говорить о том, что внутренние войска сегодня не справляются с теми задачами, которые перед ними поставлены верховным главнокомандующим и министром внутренних дел, я бы не стал. Просто есть виды и типы операций, в которых целесообразней привлекать силы Минобороны, а не внутренние войска", - отметил сенатор.
В.Озеров подчеркнул, что речи об отправке подразделений из центральных регионов не идет. "На Северном Кавказе есть расквартированный военный округ, у которого достаточно сил и средств для решения всех поставленных задач", - заключил он”.
“Вице-президент Международной ассоциации ветеранов "Альфа" Алексей Филатов уверен в обратном. Во-первых, решение ввести войска вызвано не ухудшающейся обстановкой или нехваткой сил, а тем, что подразделениям войск нужно "периодически или лучше даже постоянно" участвовать в бою, рассказал эксперт радиостанции "Коммерсант FM". Во-вторых, даже если и есть какие-то проблемы с подготовкой военных, которые нужно исправить, они вряд ли сведут на нет число жертв. "С терроризмом идет настоящая война. Она на то и война, что влечет потери с обеих сторон, и со стороны террористов, и со стороны наших вооруженных сил. Я думаю, что без потерь не обходится никто", - пояснил Филатов.
Не верит в уменьшение количества жертв и пострадавших также политолог Алексей Малашенко. "Очень печальный факт на фоне того, что сейчас много говорится о политической модернизации, о туристическом кластере. И вдвойне опасно, потому что в регионе происходит (особенно в его восточной части - Дагестан, Ингушетия, Чечня) то, что можно назвать "шариатизацией". Если федералы таким образом вмешиваются, то это вмешательство, если угодно, в гражданскую войну", - рассказал Малашенко телеканалу "Дождь"*.
“Пристально следит за ситуацией и бывший заместитель военного коменданта Чечни Александр Глущенко. Для него ввод войск Минобороны на Северный Кавказ равносильно признанию, что социально-политические преобразования в регионе провалились, отметил он в интервью "Коммерсант FM".
Для Александра Глущенко использование в антитеррористической операции войск, предназначенных для крупномасштабных боевых действий - то же, что "на "Камазе" развозить пиццу". "Я не знаю, на чьи грабли нужно еще сколько раз наступить, чтобы понять... Там нужны разведывательно-поисковые и оперативно-розыскные мероприятия, которым обучены и подготовлены внутренние войска", - пояснил бывший замкоменданта Чечни.
Есть у Глущенко также предположение, что ввод войск кому-то может оказаться выгоден в конечном счете. "Любое боевое применение крупных соединений воинских частей, подразделений — это очень хорошие деньги, причем деньги, которые можно потом каким-то образом распилить. Это связано с силовым обеспечением, с поставками и так далее, повышенными зарплатами для личного состава", - добавил эксперт, подчеркнув, что это его "личное оценочное суждение".
«О том, что армия снова будет принимать участие в действиях против боевиков в Чечне, писала в начале сентября 2012 года "Независимая газета". "Активизация бандподполья и рост потерь среди личного состава подразделений МВД и Минобороны свидетельствуют о том, что на Северном Кавказе продолжается вялотекущая партизанская война, которая, судя по всему, далека от завершения", - заявил "НГ" доктор исторических наук Владимир Попов, занимающийся проблематикой кавказских конфликтов. Он также высказал мнение, что ввод войск может иметь только краткосрочный результат, а в целом проблему стоит решать "не столько военными, сколько гуманитарными способами".
"НГ" также писала о том, что, скорее всего, речь идет о привлечении к спецоперациям бойцов спецназа Главного разведывательного управления (ГРУ), наиболее хорошо подготовленных к подобным действиям. Служат в этих подразделениях в основном контрактники».
«Режим КТО на территории Чечни был объявлен в 1999 году после серии рейдов на территорию Дагестана отрядов полевых командиров под руководством Шамиля Басаева и международного террориста Хаттаба. В сентябре 1999 году указом президента РФ была создана Объединенная группировка войск (ОГВ) на Северном Кавказе, напоминает сегодня сайт Newsru.com.
На протяжении восьми лет вооруженные силы РФ участвовали в боевых действиях на Северном Кавказе. В 2006 году армейские подразделения после разгрома основных сил боевиков и их руководящих структур были выведены с Северного Кавказа в места постоянной дислокации. Руководство Объединенной группировкой перешло к главкомату Внутренних войск МВД РФ.
С 2000 года в Чечне на постоянной основе оставалась 42-я мотострелковая дивизия численностью более 15 тыс. человек. В 2009 году части этого крупнейшего соединения были расформированы и на их основе созданы три отдельных мотострелковых бригады численность около 10 тыс. человек, которые сейчас находятся в Чечне. На постоянной основе в Чечне также находится 46-я отдельная бригада оперативного назначения Внутренних войск МВД России”.
«С 2006 года руководство спецоперациями на территории республик постепенно начали передавать внутренним войскам МВД РФ. В последующие годы авиационные, артиллерийские и танковые подразделения Минобороны эпизодически вступали в противостояние с боевиками. Кроме того, в регионе действовали два отряда спецназа ГРУ "Запад" и "Восток", укомплектованные чеченцами. В 2009 году их расформировали» , - добавляет Лента.Ру."
