Свежим примером может служить уголовное дело, по которому пытались привлечь к ответственности бывшего члена Совета Федерации Сергея Пугачева А ведь от этого зависит надлежащее соблюдение прав и свобод не только обвиняемого, но и потерпевшего.
Свежим примером может служить уголовное дело, по которому пытались привлечь к ответственности бывшего члена Совета Федерации Сергея Пугачева. Им занимался теперь уже бывший следователь по особо важным делам Главного следственного управления следственного комитета РФ подполковник юстиции Константин Комарда.
Ранее он был печально известен как фигурант списка государственных служащих, участвовавших в незаконном преследовании ОАО НК «ЮКОС», который Гарри Каспаров* передал в комитет Палаты представителей Конгресса США по иностранным делам в июне 2011 года. По мнению составителей списка, Комарда, будучи руководителем специальной группы следователей, организовал фальсификацию доказательств, а также направил в суд так называемое «дело Забелина», одного из основных свидетелей по делу ЮКОСа.
В рамках преследования экс-сенатора этому следователю было поручено подготовить обвинительное заключение против Пугачева, обвинив его в незаконном выводе средств из ныне обанкротившегося Межпромбанка. Насколько успешно он справился с этим заданием, скажем чуть позже, но примечательно, что параллельно с написанием обвинения следователь подготовил и заявление об увольнении. И покинул Следственный комитет в тот самый момент, когда поставил последнюю точку и подписал документ. По некоторым данным, в день увольнения, 28 ноября 2013 г., он уже не числился в Комитете и не мог совершать следственных действий, а еще накануне дело передали другому следователю. Тем не менее, это не помешало Комарде выдвинуть обвинения против экс-сенатора, в буквальном смысле «сидя на чемоданах».
Но, возможно, вовсе не Комарда был автором обвинительного заключения, а подполковника юстиции лишь использовали в качестве «подписанта». Ведь в его распоряжении дело находилось всего сутки — как писали СМИ, заочное постановление о привлечении Сергея Пугачева в качестве обвиняемого в организации растраты в крупном размере было вынесено через день после того, как в деле Межпромбанка появился новый эпизод. Новое дело было возбуждено «по факту хищения путем обмана с декабря 2008 года по апрель 2009 года неустановленными лицами денежных средств ЗАО МПБ». Сложно представить, чтобы даже очень талантливый следователь смог за день изучить десятки томов уголовного дела и прилагаемые к нему многочисленные платежные и иные документы. Непонятно также, почему в связи с Межпромбанком вспомнили именно Пугачева, который хотя и был основателем МПБ, но, став сенатором в 2001 г., просто не мог хоть как-то участвовать в делах Межпромбанка.
Как бы то ни было, Комарда свою функцию выполнил, не пожалев ради этого достойной должности в Следственном комитете. Далее его пути неведомы. Не исключено, что после продуктивной работы по двум значимым делам, вопрос «куска хлеба» перед ним не стоит и поиски новой работы для него неактуальны.
В «деле Пугачева» печально прославился и коллега Комарды — заместитель руководителя отдела Главного следственного управления Следственного комитета Дмитрий Больбух. Впрочем, его роль в деле выглядит, скорее, комично. Больбуху была поставлена не в пример более простая задача, чем Комарде, — всего лишь узнать, где находится экс-сенатор. Уже было известно, что еще в мае ФСБ составила рапорт в следственные органы о том, что экс-сенатор в 2011 году выехал в Ниццу и с тех пор не возвращался в Россию. Но проверять эти данные следователь почему-то поручил участковому полиции, который в декабре посетил Даев переулок, проведя некоторое время перед закрытой дверью квартиры, где якобы был прописан Пугачев. Как отрапортовал участковый, дверь ему никто не открыл, а соседи сказали, что Пугачев здесь не живет. Остается предположить, что правоохранители просто не догадались сделать запрос в ФМС и узнать настоящий адрес регистрации экс-сенатора.
Эффективность работы следователей по достоинству оценили суды разных инстанций, отказавшиеся удовлетворить просьбу следствия о заочном аресте Пугачева. А затем и сам Следственный комитет отозвал собственное решение о его объявлении в международный розыск.
Между тем, уголовная возня вокруг бывшего члена Совета Федерации не могла остаться незамеченной общественностью – об активности Следственного комитета много писали в СМИ, что негативно влияло на деловую и человеческую репутацию Пугачева. Как подчеркнул его адвокат Александр Гофштейн, «в результате всех этих необоснованных действий на Пугачева повесили ярлык беглого преступника!».
Одной из причин низкой квалификации правоохранителей можно назвать то, что российское законодательство не требует от прокуроров и следователей стремиться к высокому уровню профессиональной компетентности. Положения главы 3, ст.16 Федерального закона «О следственном комитете Российской Федерации», в которой сформулированы требования, предъявляемые к гражданам РФ, назначаемым на должности руководителей следственных органов СК и следователей, полностью совпадают с перечнем требования к прокурорам (ст. 40.1 Федерального закона «О прокуратуре Российской Федерации»).
Претендентам на работу в органах прокуратуры и СК даже не надо сдавать квалификационный экзамен, в отличие, например, от адвокатов и судей. Уровень их познаний часто оставляет желать лучшего. Более того, в исключительных случаях на службу в прокуратуру и СК могут приниматься студенты, окончившие 3 курс, то есть не обладающие законченным высшим юридическим образованием. О каком же качественном следствии или надзоре может идти речь?
Виктор Кузьмин.
