Хроника протестов медработников в 2019 году
18 марта: В трех больницах Новгородской области медики объявили так называемую «итальянскую забастовку» [вид протеста наемных работников, при котором они выполняют только те обязанности, которые прописаны в их трудовом договоре – прим. авт.] с требованием повысить зарплаты до уровня майских указов президента РФ.
1 апреля: Врачи Можайской подстанции Московской областной станции скорой помощи объявили о том, что начинают «итальянскую забастовку».
27 мая: Сотрудники скорой помощи города Пенза начали забастовку против сокращения ставок врачей, фельдшеров и медсестер.
15 июля: Сотрудники скорой помощи в Орле предупредили о том, что объявят забастовку. Городская прокуратура начала проверку их требований.
25 июля: Резкое падение зарплат вынудило врачей скорой помощи города Тольятти начать забастовку.
23 августа: В Нижнем Тагиле массовое увольнение хирургов. Чиновники согласились снизить врачам нагрузку и произвести выплаты за переработки.
26 августа: В неврологическом отделении Александровской районной больницы Владимирской области сразу 12 медсестер написали заявления об увольнении. После переговоров с начальством они отозвали свои заявления.
27 августа: Из Центральной городской больницы Пятигорска уволились все врачи-травматологи во главе с завотделением.
29 августа: Из единственной больницы в городе Трехгорный Челябинской области уволились все хирурги. Причина - слишком высокие нагрузки и низкая зарплата.
6 сентября: Сотрудники Пермской городской больницы №6 начали «итальянскую забастовку», протестуя против невыносимых условий труда, постоянных переработок и недоплат. К ним присоединились все хирурги города Губаха Пермского края.
13 сентября: Пятеро сотрудников скорой помощи районной больницы села Октябрьского Челябинской области подали заявления об увольнении из-за низкой зарплаты.
13 сентября: Сотрудники четырех отделений областной детской клинической больницы в Великом Новгороде объявили «итальянскую забастовку».
15 сентября: В Петрозаводске «итальянскую забастовку» объявили сотрудники станции скорой помощи, протестуя против неукомплектованных бригад и «унизительного уровня заработной платы».
30 сентября: Сотрудники НИИ детской онкологии и гематологии ФГБУ «НМИЦ онкологии имени Блохина» опубликовали обращение с требованием отстранить новое руководство института. 1 октября заявления на увольнение подали все врачи отделения трансплантации костного мозга. Руководство НМИЦ отвергло претензии врачей, обвинив их в провокации и подтасовке фактов.
2 октября: Все врачи-неонатологи Пермской городской больницы №6 написали заявления об увольнении. Причина - постоянные переработки, которые им не оплачивают.
Основные проблемы, о которых заявляют протестующие медики, - это сокращение штатов и, как следствие, слишком большие нагрузки на оставшихся сотрудников, низкие зарплаты, а также постоянные неоплачиваемые переработки. Недовольны они и коммерциализацией здравоохранения, и баснословной разницей зарплат руководителей медучреждений и рядовых сотрудников, и оптимизацией, в результате которой сокращается количество больниц и поликлиник, и отсутствием необходимых медикаментов и расходных материалов, и сокращением койко-дней, в результате чего больных выписывают из стационаров недолеченными.
Не имея законной возможности полноценно бастовать, врачи и медсестры массово увольняются, ведь это единственный доступный для них эффективный способ обратить внимание властей на проблемы в системе здравоохранения.
«Охота на врачей»
Безусловно, к протестам врачей подтолкнуло и то, что сами они оказались совершенно не защищены от уголовного преследования за медицинские ошибки (реальные и мнимые), которые есть в практике каждого врача. За несколько последних лет в России заведены сотни уголовных дел против врачей. Им предъявляют обвинения в «причинении смерти по неосторожности», в «оставлении в опасности» и в «оказании услуг, не отвечающих требованиям безопасности».
Самым громким стало дело московского врача-гематолога Елены Мисюриной. 22 января 2018 года ее приговорили к 2 годам колонии, признав виновной в «оказании услуг, не отвечающих требованиям безопасности». В 2013 году она сделала амбулаторную биопсию костного мозга пациенту, который через несколько дней поступил в другую больницу с подозрением на острый аппендицит, где умер через 3 дня от внутреннего кровотечения. Мисюрина виновной себя не признала, настаивая на том, что процедура, которую она провела, не могла привести к таким последствиям.
Врачи организовали флешмоб в поддержку Елены Мисюриной, под петицией с требованием пересмотреть ее дело поставили подписи почти 90 тыс. человек, президент Национальной медицинской палаты Леонид Рошаль выступил ее поручителем. Это был первый случай, когда врачебное сообщество массово вступилось за своего коллегу. В итоге, благодаря мощному общественному резонансу приговор Елене Мисюриной был отменен.
В мировой практике, на которую так любят ссылаться наши законодатели и чиновники, врачебная ошибка не криминализирована. Суд может потребовать выплатить денежную компенсацию вреда, причиненного ошибкой врача, для чего существует система страхования профессиональной ответственности, но об уголовном преследовании и тюремных сроках речь не идет. Разбирательство каждого конфликтного случая проводит профессиональная ассоциация, а не силовики, и только в том случае, если врачебная комиссия придет к выводу, что имело место не добросовестное заблуждение, а была допущена халатность, дело может быть передано полиции.
В российском же законодательстве отсутствует само понятие «врачебная ошибка», и врачей судят за ошибки как за умышленное причинение вреда. Глава Следственного комитета России Александр Бастрыкин даже предложил ввести уголовную статью за врачебные ошибки. К счастью для отечественной медицины, идея Бастрыкина не была реализована. Естественно, от этой «охоты на врачей» страдают и пациенты, потому что запуганный и бесправный врач предпочтет не браться за трудные случаи, чтобы не рисковать своей свободой.
Комментарий для «Века» врача-эндокринолога, специалиста по паллиативной медицине, члена правления МБОО СПДЛ, руководителя программы «Помощь детям, пострадавшим от военных действий и гуманитарных катастроф» Ольги Демичевой:
- Массовые протесты медицинских работников имеют, на мой взгляд, три основных причины:
1) низкие зарплаты (по сравнению с оплатой труда медработников в большинстве стран мира);
2) ухудшение условий работы (повышение нагрузок; необходимость работать на износ);
3) преследование по профессиональному признаку (уголовные дела против врачей).
Все это вместе взятое вынуждает врачей защищаться. Право качественно лечить больных — наше главное профессиональное требование. При нищенской зарплате, хронических перегрузках и риске уголовного преследования это право реализовать невозможно.
За дело берется президент
Когда забастовки и массовые увольнения врачей по всей стране приняли характер эпидемии, делать вид, что все идет по «нацпроекту», стало невозможно. 20 августа президент РФ Владимир Путин провел совещание по теме здравоохранения. На нем министр здравоохранения Вероника Скворцова сообщила, что все дело в нехватке врачей и медсестер первичного звена. По ее словам, дефицит врачей в нем составляет 25 тыс. человек, среднего медицинского персонала – 130 тыс. человек. В общем-то, очевидные итоги реформ здравоохранения и его оптимизации в последние годы.
2 октября президент провел второе совещание по теме здравоохранения, на котором глава Минздрава выступила с докладом о принципах модернизации первичного звена здравоохранения.
«…На основе изложенных принципов все субъекты Российской Федерации и ФМБА должны обеспечить разработку региональных программ модернизации первичного звена и представить их в Минздрав для экспертизы до 10 января 2020 года.
После утверждения региональных программ, которое должно состояться до 1 июля 2020 года, со второго полугодия начнется их реализация. Совместно с Минфином мы рассчитали финансовую потребность на инфраструктурные преобразования во второй половине 2020 года – они составили 50 млрд. рублей», - заявила в заключение Скворцова.
В данной цитате - вся суть доклада министра: на основе этой, состоящей из общих слов и канцелярских клише, бумаги написать еще кучу аналогичных бумаг и выделить под это 50 млрд. рублей. Выделенные деньги, конечно, будут потрачены, но никаких кардинальных изменений не произойдет, эта «программа модернизации» не спасет разрушенную систему здравоохранения; когда прогнил фундамент и рушатся стены, делать косметический ремонт также бессмысленно, как и писать такие доклады. Тем не менее, на его основе председатель правительства Дмитрий Медведев 9 октября подписал Постановление №1304, «утверждающее принципы модернизации первичного звена здравоохранения Российской Федерации».
А между этими событиями, 4 октября, в Сочи на заседании наблюдательного совета общества «Россия — страна возможностей» Владимир Путин предложил создать госкорпорацию в сфере здравоохранения. В качестве примера Путин привел некогда созданный Сергеем Кириенко «Росатом», который «функционирует весьма эффективно».
Пока эксперты в сфере экономики и медицины недоумевают, чем поможет разваливающейся системе здравоохранения еще одна госструктура, президент анонсировал на конец октября внеочередное заседание Госсовета, посвященное положению дел в отечественном здравоохранении. Создавать очередную госкорпорацию или ограничиться «модернизацией первичного звена», предложенной Минздравом, видимо, там как раз и будут решать.
Минтруда спешит на помощь
Впрочем, одну из проблем – кадровую – уже, кажется, решили. 2 октября вступил в силу федеральный закон, упрощающий получение российского гражданства квалифицированными трудовыми мигрантами, в том числе врачами. Если раньше для того, чтобы получить российское гражданство, иностранный специалист должен был иметь вид на жительство, выданный на срок действия трудового договора, и проработать на территории России не менее трех лет, то согласно новому закону, граждане иностранных государств смогут получить российское гражданство в упрощенном порядке. Для этого достаточно один год проработать в России по профессии, включенной в специальный перечень, который составляет Минтруда.
Глава этого ведомства Максим Топилин выступил с инициативой увеличить перечень с нынешних 74 позиций до 135. Проект приказа Минтруда выложен на портале проектов нормативных правовых актов. В нем содержится 47 наименований медицинских профессий. (Сейчас в этот список входит 21 профессия, связанная с медициной.)
Прокомментировать эти новшества «Веку» мы попросили нашего эксперта, врача-эндокринолога Ольгу Демичеву.
«Век»: Основной проблемой здравоохранения глава Минздрава Вероника Скворцова считает нехватку врачей и медсестер первичного звена. Сейчас правительство упростило получение гражданства для квалифицированных трудовых мигрантов, а Минтруда предложил почти в 2,5 раза увеличить перечень медицинских профессий иностранных граждан, имеющих право на упрощенный порядок получения гражданства РФ. Решит ли это кадровую проблему в российском здравоохранении? Как это скажется на условиях работы отечественных медиков? И как появление большого числа врачей-мигрантов повлияет на качество оказания медицинской помощи?
Ольга Демичева: Здесь возможны два варианта. Прием на вакантные ставки грамотных, хорошо подготовленных специалистов из ближнего и дальнего зарубежья. Это обычная мировая практика, это нормально. И второй вариант — бездумный набор с целью «заткнуть имеющиеся дыры» всех желающих с медицинскими дипломами в кармане независимо от их уровня подготовки и даже (есть прецеденты) независимо от знания русского языка. Вот это крайне нежелательный, деструктивный путь. Хотелось бы задать вопрос «оптимизаторам» здравоохранения: почему бы не пойти цивилизованным путем? Предложите врачам и медсестрам достойные зарплаты, достойные и безопасные условия труда, и появится поток желающих, из которого можно будет выбрать лучших. В процессе оптимизации тысячи врачей и медсестер были уволены из закрывающихся медучреждений. Большинство из них ушло в коммерческую медицину. Сделайте для них привлекательными рабочие места в государственных клиниках, и люди вернутся. Проблема первичного звена (и не только) будет решена.
Королевство кривых зеркал
Прислушается ли власть к мнениям специалистов? На этот счет есть большие сомнения. До сих пор все «реформы» и «оптимизации» проводились без конструктивного диалога с профессиональными сообществами. Говорят, что министр здравоохранения Вероника Скворцова тоже когда-то была врачом. Но, видимо, она слишком долго прослужила чиновником и стала жертвой профдеформации: из министерского окна жизнь видится иначе.
Власть живет параллельной жизнью, не пересекаясь с народом. Откуда ей знать, во что выливаются ее «реформы» и «оптимизации», если она сама не пользуется их «плодами»: не лечится в районных поликлиниках и городских больницах, не ездит без мигалок и перекрытий дорог, не ходит в магазин за продуктами и в аптеку за лекарствами. Поэтому и сочиненный министерскими служащими план модернизации, и придуманная в администрации президента госкорпорация, скорее всего, лишь ухудшат ситуацию в здравоохранении. Хотя, казалось бы, куда уж хуже?
