Фильм «Игры Путина» уже называют скандальным – прежде всего из-за истории с 600 тыс. евро, за которые у вас его предлагали выкупить. Когда вам поступило такое предложение и от кого?
Это случилось, когда фильм уже был в монтаже. Незадолго до этого мы презентовали трейлер и рассказали, о чем будет картина. И после этого началось! Какие-то люди подходили и говорили: НТВ хочет посмотреть ваш трейлер, Олимпийский комитет России хочет знать, о чем у вас будет фильм... Я всем говорила: слушайте, люди, я никому ничего не отдам. Я принципиально не обсуждаю такие вещи. И сразу всех посылала.
А люди, которые вам предложили деньги, – вы их лично знаете?
Я их и близко не знаю, знаю только, что они связаны с российско-немецкими кинопроектами. Одного из них я видела один раз до того... Они знают, что в документальном кино особо не заработаешь. Если покрываешь свои затраты – уже хорошо. У нас было в бюджете фильма 250 тыс. евро, мы потратили 300 тыс., значит, 50 тыс. придется как-то окупать продажами. Ну если совсем хорошо пойдут продажи, то мы, может быть, заработаем 70 тыс., то есть у нас будет 20 тыс. дохода – это на трех продюсеров, на три компании. Так что 600 тыс. – это для нас, и правда, большие деньги. Их расчет был такой: сразу предложить как бы двойное финансирование. Просто эти люди не понимают, что мы не работаем ради больших денег.
А вы уверены, что они как-то связаны с российским правительством или руководством Олимпиады?
Я не знаю, может быть, они и были связаны с правительством. Может быть, они представляли близких к правительству людей. Кому еще выгодно, чтобы не было показа?
Но это не были чиновники?
Нет, не чиновники. Скорее посредники. Я даже не исключаю, что это самозванцы. У нас был такой случай с моими коллегами: они сняли полнометражный фильм «Рублевка». И потом вдруг пришел какой-то человек, представившийся российским дистрибьютером, который предложил им большую сумму за права на мировой показ. Те обрадовались деньгам и подписали с ними договор, а кончилось тем, что эту картину фактически закрыли, то есть убрали ее с рынка. Авторы не могли прислать фильм даже на фестиваль в Китай без согласия этого дистрибьютера. Они подходили ко мне и спрашивали, что им делать, но было уже поздно. С юридической стороны позиции покупателей были безупречны — они ведь купили права на картину. Поэтому я зареклась иметь дело с такого рода публикой.
А после вашего отказа они больше не появлялись?
Они потом позвонили еще один раз, просили «назвать нашу сумму». Но я абсолютно убеждена, что не надо с такими людьми ничего даже обсуждать. Тем более, у меня есть все права на фильм. У меня все деньги – западные, я никому здесь (в России) ничего не должна.
Про ваш фильм пишут, что он о коррупции, откатах, отъемах земель. При этом его будут показывать в центре Москвы — в кинотеатре «Художественный». Как удалось согласовать показ? Вы не боитесь, что в последний момент вас попросят, например, убрать его из программы?
Этот фильм – часть немецкой программы «Артдокфеста». Если они захотят отменить показ, они официально должны будут попросить German Films, представителем которого я являюсь, отозвать фильм. Пока нет признаков, что такое может случиться. А если они сейчас его уберут из программы фестиваля – будет еще хуже. Если у них есть хоть чуточка ума, они должны понимать: два показа в «Художественном» – это примерно 600 человек на одном показе, то есть всего фильм увидят 1200 человек в 16-миллионной Москве и в 145-миллионной России.... Я вообще до сих пор не могу понять, почему они так переживают. Все ровно у нас никакого большого эфира не будет.
А вы не пытались договориться о более масштабном показе фильма в России?
Я не думаю, что кто-то рискнет... Хотя если бы какие-то телеканалы захотели, мы бы с удовольствием дали им права на показ.
Я прилетела в Москву в воскресенье (1 декабря) и уже чувствую, что все здесь на таких нервах из-за этой Олимпиады. Притом что мы в этом фильме ничего не показываем из того, что российский заинтересованный гражданин не прочел бы уже много раз в интернете – и про коррупцию, и про отъем земель, и про экологию.
