Рано утром 13 июня истребители и корабли саудовской коалиции нанесли удары по окраинам Ходейды. После этого, как сообщило агентство Sky News Arabia, лидеры хуситов сразу же стали вывозить свои семьи из Ходейды в столицу повстанцев город Сану.
На сегодняшний день существование Йемена как единой страны столь же условно, как и существование единой Сирии. На территории Йемена проживает более десятка племен и религиозных групп, баланс между которыми поддерживался только при правлении свергнутого в 2014 году президента Салеха, сумевшего буквально склеить государство, что называется, на коленке. В Йемене существуют три крупные религиозные группы: шииты-хуситы, сунниты и радикальные салафиты-джихадисты, образовавшие Аль-Каиду** на Аравийском полуострове, которая стала фактически филиалом ИГИЛ*.
Единого Йемена сегодня не существует. Хуситы контролируют обширную территорию на северо-западе, салафиты захватили два района на севере и юге страны. Под контролем правительства остались разрозненные районы Йемена, в том числе стратегически важный порт Аден на входе в Баб-эль-Мандебский пролив.
Саудовская коалиция атаковала порт Ходейда, заявив, что повстанцы через него получают оружие из Ирана. В наземной операции участвуют в основном йеменские подразделения, возглавляемые племянником бывшего президента Салеха Тариком Салехом.
Правительство Йемена заявило, что «освобождение порта Ходейда станет началом краха хуситов, обеспечит морскую навигацию в Баб-эль-Мандебском проливе, а также отрежет руки Ирану, наводнившему Йемен оружием, от которого проливается кровь йеменцев».
Хуситы не скрывают своих намерений установить в Йемене систему власти по иранскому образцу с центральной ролью духовенства, поэтому поддержка их Ираном вполне понятна. Однако для Саудовской Аравии, эсхатологического врага страны Великих Аятолл, это абсолютно неприемлемо. Высокая боеспособность йеменцев общеизвестна, и если в стране установится власть шиитов, южные границы саудитов станут более чем уязвимы.
Иран, который позиционирует себя как новую Персидскую империю, весьма заинтересован в объединении Йемена под властью дружественных ему хуситов. Тегеран в последние годы активно проводит политику «собирания земель шиитских», поддерживая как шиитов явных, так и довольно условных, включая сирийских алавитов и йеменских хуситов. Геополитический интерес Ирана заключен в создании вокруг своих границ государств-сателлитов, что до последнего времени имело ощутимый успех. Так, на сегодняшний день Иран держит под своим контролем четыре столицы арабского мира: иракский Багдад, сирийский Дамаск, ливанский Бейрут и йеменскую Сану.
Если в Ливане влияние Ирана довольно устойчиво, то присутствию иранских военных и подконтрольных им прокси в Ираке, Сирии и Йемене в скором времени может быть положен конец. В Сирии и Ираке они были нужны до тех пор, пока шла ожесточенная война с ИГИЛ. Но сейчас интересы Ирана разошлись не только с США, которые в текущей реальности являются основным игроком на Ближнем Востоке, но и с РФ.
Россию устраивает присутствие Ирана на востоке Сирии, но совершенно не нужны группировки иранских прокси на юге страны. Это вызывает беспокойство также и Израиля, у которого нет разногласий в этом плане с российским руководством.
Помимо Ирана грезы о восстановлении некогда могущественной империи витают и в мыслях президента Турции Реджепа Тайипа Эрдогана, но тот, в отличие от одержимых религиозным мессианством аятолл, умерил свои притязания на расширение турецкого влияния, ограничившись созданием буферной территории вдоль своих границ. Реализму в мышлении турецкого лидера немало способствовала попытка военного путча, предпринятая турецкими военными при негласной поддержке США, которая могла увенчаться успехом, если бы Эрдогана не спас российский спецназ.
У иранских лидеров, духовных и светских, серьезные проблемы и неприятности, похоже, начнутся в самом ближайшем времени. У президента США Дональда Трампа после эпохального успеха в решении конфликта на Корейском полуострове развязаны руки для результативного принуждения Ирана к уходу изо всех прилежащих регионов, в том числе из Йемена,то есть к полной изоляции внутри собственных границ, после чего начнется, как можно предвидеть, и расшатывание иранского социума внешними силами на основе отработанных технологий всевозможных цветных революций.
Впрочем, прямых доказательств вмешательства Ирана во внутренние дела Йемена, однако, на сей день не представлено, что не мешает сплочению всех антииранских сил, противостоять которым у страны Великих Аятолл просто не хватит ресурсов.
Как в прямом военном конфликте, так и в любых гибридных войнах, в частности, их мягком варианте, известном как цветные революции, решающую роль играет агрегированный ресурсный фактор (идеология, численность населения, сравнительная мощь вооруженных сил, возможности финансирования и снабжения и т. д.), в котором Иран безоговорочно проигрывает своим региональным противникам.
Скорее всего, концентрированное наступление американской и саудовской коалиции начнется нынешней осенью, что приведет к быстрой потере Ираном всех своих позиций в регионе. Россию это не должно радовать, так как следующие в очереди на выход с Ближнего Востока – мы.
