Турция провела референдум, результаты которого могут превратить республику из парламентской демократии в страну, где президент Реджеп Тайип Эрдоган будет обладать широкими полномочиями. Официальные итоги голосования еще не подведены, но предварительные данные могут показаться интересными.
Около 55 млн. человек в Турции имеют право голоса, и ожидается, что итоговая явка избирателей будет высокой. Это будет вызвано тем, что Эрдоган и его союзники силой добились полного контроля над правительством. В целях подавления прокурдской оппозиционной партии было введено чрезвычайное положение, а также использовано большое количество эфирного времени и ресурсов, чтобы убедить народ поддержать стремление президента к расширению своих полномочий.
«Подумайте, что произойдет, если, Бог даст, урны для голосования наполнятся бюллетенями с отметками «за». С Божьей помощью у этой нации будет праздник», - сказал Эрдоган в субботу, накануне референдума.
В случае одобрения Эрдоган сможет вновь присоединиться к политической партии, которую он основал, и отказаться от соблюдаемой только для вида традиции «беспристрастного президента». К 2019 году, после того как пройдут следующие национальные выборы, он может быть и главой государства, и правительства.
Должность премьер-министра будет упразднена. Утверждение бюджета, формирование кабинета министров и назначение судей будут подпадать под юрисдикцию Эрдогана. Он сможет находиться у власти еще два срока, а при определенных условиях даже три, что разрешит ему править, по крайней мере, до 2029 года. Эрдоган сможет распускать парламент, а также издавать указы, которые не могут быть тщательно изучены парламентом или судами. Он также получит существенный иммунитет от судебного преследования.
Кампания, которая проводилась перед референдумом, показала, что турецкое общество разделено, поэтому Эрдоган может рассчитывать только на половину голосов нации. На одном из избирательных участков в Анкаре муж и жена оказались в противоположных политических лагерях.
«Мой голос - против, потому что я не довольна работой правительства, - говорит Гултен, 42-летняя домохозяйка. - Жизнь слишком дорога, и мы не можем жить на деньги, которые мы зарабатываем. Кроме того, я больше не верю, что правительство честно. Они заботятся только о богатых людях».
Ее муж, 49-летний Бахаттин, собирался проголосовать «за». «Я хочу, чтобы Партия справедливости и развития» продолжила свою работу несмотря на допущенные ошибки. Я не верю, что другие партии могут управлять страной», - говорит мужчина.
В целом оппозиция и группы гражданского общества не высказывали опасений по поводу крупномасштабной фальсификации. Однако Тана де Зулуэта, глава международной миссии, наблюдавшей за ходом референдума, отметила недавние увольнения и аресты в судебной системе. Она напомнила, в частности, о том, что работы лишились три члена Высшей избирательной комиссии, у которой есть последнее слово в случае любых споров. На юго-востоке страны, где большинство населения - курды, до полумиллиона человек были перемещены в результате недавних боевых действий. Их львиная доля не была перерегистрирована и не может участвовать в голосовании.
Наибольшую озабоченность вызывает справедливость кампании, которая проводится в условиях чрезвычайного положения. Местные губернаторы ограничили политические собрания по соображениям безопасности. Лидеры оппозиционной Народно-демократической партии, которая высказывается против проэрдогановских поправок в Конституцию, находятся за решеткой. Ведущие СМИ в подавляющем большинстве стоят на стороне правительства, ни один из участников кампании не жалуется, что не может донести свое мнение до избирателей.
Для большинства граждан Турции голосование - это не просто как референдум по милитаристской Конституции 25-летней давности, которую Эрдоган стремится изменить, но и выбор Эрдогана в качестве единовластного правителя или отказ от него. Некоторые опасаются, что голосование только усилит авторитарные устремления Эрдогана.
«Конечно, мой голос - нет, - сказал Перихан, 56-летний менеджер с университетским дипломом. - Я хочу жить в цивилизованной демократической стране, а не в султанате».
