Вслед за главой ВФП следователи задержали также гендиректора ВФП Марию Лободу и замдиректора ВФП по правовым вопросам Олега Чудновского. Скандальным делом вот уже год занимаются 32 следователя, однако следствие до сих пор не представило никаких доказательств «хищения». Следователи не перестают удивлять не только обвиняемых и их адвокатов, но даже судей Мосгорсуда и Тверского райсуда столицы, где периодически рассматриваются ходатайства следователей и адвокатов по данному уголовному делу.
Самое последнее заявление следователей на суде вообще повергло в шок всех, кто знаком хотя бы с основами российского законодательства. 4 февраля, не найдя правовых аргументов, оправдывающих содержание Василия Бойко под стражей, старший прокурор отдела Генпрокуратуры по надзору за СК при МВД Руслан Шеянов заявил на заседании Мосгорсуда, что «дело Бойко» будто бы «находится под контролем… ну то есть на контроле в Совете Федерации, Госдуме, Администрации президента, да и у самого Президента РФ тоже» (!).
Адвокаты Бойко сочли подобные заявления не только нарушением Конституции РФ (по которому суд независим от законодательной и исполнительной ветвей власти, а также и от Президента РФ, о чем неоднократно заявлял и сам Владимир Путин), но и вопиющим давлением на суд. И это уже не говоря о том, что «правоохранители» каждый раз требуют продлить срок содержания Бойко под стражей, однако на допросы его не вызывают: большую часть срока, который Василий Бойко уже провел в следственном изоляторе, следователи не испытывали к нему ни малейшего интереса. Зачем нужно держать в заключении человека, вина которого до сих пор ничем не доказана и которого при этом не вызывают на допросы – объяснить всё труднее…
Кто же такой этот Василий Бойко и чем он «заслужил» к себе такое отношение? Родился он в 1959 году, по образованию – ядерный физик, 10 лет проработал по специальности – инженером НПО «Астрофизика» и научным сотрудником НИИ ядерной физики при МГУ, занимался физикой плазмы.
Но в 1992 году в нашей стране наука в одночасье стала не нужна. А у Бойко – жена и трое детей, их было уже не прокормить на зарплату научного сотрудника. Тогда он пошел в бизнес: на последние сбережения купил брокерское место, создал инвестиционную компанию «Ваш Финансовый Попечитель» (ныне – одну из крупнейших на российском фондовом рынке). 11 лет компания занималась финансовыми услугами, а ее основатель копил деньги, мечтая вложить их в производственную деятельность.
Василий Бойко никогда не скрывал своих православно-патриотических взглядов: он был уверен, что именно в деревне еще сохранился русский дух и без подъема села возрождение России невозможно. Поэтому в 2003 году Бойко решил вложить накопленные деньги в агрокомплекс отдаленного от Москвы Рузского района Подмосковья. Он создал и раскрутил новые торговые марки «Рузское молоко», «Рузский кефир», «Рузское масло» и т. д. Продукция под этими марками шесть раз удостаивалась дипломов, золотых, серебряных и бронзовых медалей на выставках «Золотая осень», проводившихся в 2004-2006 годах, почетного диплома Московского фонда защиты потребителей в 2006 году, общественной награды «За изобилие и процветание» (вручена в Кремле в 2007 году), трех золотых и одной серебряной медалей на выставке «Подмосковье-2007». Именно после того, как предприниматель вложил деньги в производство, дела пошли в гору, а Бойко стал планировать расширение производства, у него и начались первые проблемы с «правоохранителями».
Василия Бойко задержали 15 февраля 2007 года. Примерно неделю после задержания его активно допрашивали, а потом следователи на 4 месяца как будто забыли о его существовании. Но по истечении двух месяцев следователи, как и положено, обратились в суд с ходатайством о продлении срока содержания Бойко под стражей. Суд, естественно, ходатайство следователей удовлетворил, но и после этого допросы так и не начались. Лишь в июне, когда предприниматель провел в СИЗО 4 месяца, после неоднократных требований адвокатов Бойко, следователи, наконец, приступили к его допросам. Но с ноября 2007 года они вновь потеряли к обвиняемому интерес, и не только прекратили допросы, но и, как отмечают адвокаты, не приобщают к делу даже материалы, подготовленные самим Бойко вместе с защитниками.
Однако, на фоне практически полного отсутствия следственных мероприятий в отношении бизнесмена, его не только не хотят выпустить из СИЗО, но и оказывают на него постоянное моральное и психологическое давление, чего не смогли не заметить даже судьи.
Еще прошлой весной Бойко предлагал гигантский залог - 50 миллионов рублей – за изменение ему меры пресечения на подписку о невыезде или домашний арест. Подобная практика принята во всех цивилизованных государствах, предусмотрена она и отечественным законодательством. Однако следователи, ни разу не вызывавшие Бойко на допросы многие месяцы, почему-то так упорно настаивают на его нахождении под стражей, как будто речь идет о злостном рецидивисте или маньяке.
В нарушение всяческих норм и здравого смысла следователи запрещают Василию Бойко встречи с семьей, матерью, не пускают к нему даже священника. К примеру, 72-летнюю мать к нему не пускают, якобы потому, что она была допрошена в качестве свидетеля по делу. Неизвестно, что ожидали следователи услышать от пожилой женщины, но известно, что до свидания с сыном и исправления следователями иных нарушений, она с ними общаться отказалась. Так что, по сути, допроса матери не было, а значит и основания для отказа ей в свидании с сыном – «дутые».
В свидании со священнослужителями следователи отказывают потому, что «это может отразиться на ходе следствия». Как исповедь Бойко может помешать следователю Бардину неизвестно, но лучшее, что он мог - это рекомендовать предпринимателю обратиться к представителям других конфессий, содержавшихся в СИЗО. Сложно комментировать уровень профессионализма следователя, который полагает, что православный Бойко мог исповедоваться буддисту, находящемуся с ним в камере.
Еще труднее объяснить, почему следователи запрещают Бойко встречаться с женой и детьми, одного из которых – младшего сына Алексея – он не видел ни разу за весь год пребывания в СИЗО.
Впрочем, определение действиям следователей дал суд. Удовлетворив жалобу адвокатов в части, касающейся детей Василия Бойко, судьи признали действия следователя незаконными, нарушающими права задержанного, и обязали его устранить данное нарушение, квалифицировав это, как оказание психологического давления на обвиняемого.
Складывается парадоксальная ситуация, когда с самим Бойко следователи работать не хотят, но и из СИЗО не выпускают, оказывая на него постоянное давление. Вероятно, целесообразность подобного поведения трудно было бы объяснить, если бы расследование уголовного дела шло гладко. Но, судя по всему, у следственной бригады не все складывается. Что не удивительно, так как само обвинение трудно уложить в рамки отечественного законодательства.
Обвиняют же Василия Бойко в том, что в 2003 году он захватил земельные участки крестьян Рузского района. Потерпевшими по делу проходят 831 человек. Причем, следователей не смущает, что 235 «потерпевших» к 2003 году уже умерли.
Но и с оставшимися шестью сотнями «пострадавших» ситуация складывается не лучше. Дело в том, что к 2003 году собственниками земли, у них «похищенной», они не являлись. Формально розданные крестьянам по указу Ельцина (который хотел этой «пиар-акцией» привлечь на свою сторону голоса недовольных селян) в начале 1990-х земельные паи сразу же в момент выдачи были внесены в уставной капитал тогда АОЗТ, а ныне ЗАО «Им. Доватора». Ни один крестьянин никогда не был собственником никакой земли ни юридически, ни фактически: недаром земельные паи называют «крестьянскими ваучерами». Причем так было и есть не только в ЗАО «Им. Доватора», но и по всей стране.
Собственником земли было и остается ЗАО, а крестьяне стали его акционерами. А вот уже акции были выкуплены у них в установленном законом порядке. Таким образом, обвинить Василия Бойко в захвате земли неимоверно трудно. Тем более, что на его стороне многочисленные решения арбитражных судов по аналогичным делам, где прямо говориться, что земля сельскохозяйственных предприятий является собственностью юридического лица, а не частных лиц, являющихся акционерами этого предприятия. Вряд ли Следственному комитету будет под силу перекроить все законодательство о приватизации земли в России, да еще и применить его задним числом. А потому, возможно, единственный для следователей выход – заставить Василия Бойко самого признать себя виновным.
В течение всего 2007 года в российских СМИ, комментировавших уголовное дело Василия Бойко, неоднократно высказывалось мнение о том, что оно носит заказной характер. Эксперты считают, что доказать виновность Василия Бойко следователям будет сложно, а само уголовное дело затеяно либо как пиар-акция для властей (мол, «правоохранительные органы» не зря едят свой хлеб, они «работают»!), либо в интересах тех игроков на рынке подмосковной земли, кто хотел бы ее переделить.
Хотя адвокаты самого Василия Бойко настроены скорее философски. Как отметил защитник Алексей Аверьянов, следователи, которые занимаются уголовным делом, очевидно, не могут понять или поверить, что предприниматель может оказаться честным и порядочным человеком. Хотя для того, чтобы это проверить, им достаточно было бы выехать в Рузский район, где они узнали бы, что фирма Василия Бойко вкладывала значительные деньги не только в развитие сельского хозяйства в районе, но и жертвовала серьезные суммы на благотворительность, в частности, на образование и православное воспитание.
«Процессуального объяснения действиям следователей дать не могу, – заявил корреспонденту «Века» Алексей Аверьянов. - А по-человечески… Мы живем в государстве, которое стремиться быть правовым. Для этого необходимо уважение к закону, правам человека, к свободе совести. Практика показывает, что это не всегда получается».
Впрочем, адвокаты решили, что слишком долго ждут, когда же следователи разберутся, что им делать, а потому обратились с ходатайством об отводе следователя и всей следственной группы. Пока ответа на свое ходатайство они еще не получили, а следователи, тем временем, опять выходят в суд с просьбой продлить содержание Василия Бойко под стражей, превышая все максимально допустимые сроки, законодательно отведенные для следствия.
