В пятую книгу известного российского литератора вошли эссе, литературоведческие исследования, воспоминания, публицистические статьи и интервью, в разные годы публиковавшиеся в российской периодике и за рубежом. В целом же материалы, собранные в увесистый 400-страничный том, охватывают более четырех десятилетий жизни автора. Подзаголовком названия на обложке значится: «Избранные эссе и смыслы».
В сборнике четыре части. Первая, «Поступь Серебряного века», объединяет литературоведческие материалы, посвященные одной из самых ярких эпох в истории отечественной словесности. В некрупных по форме, но чрезвычайно концентрированных содержательно эссе рассматриваются не самые известные широкому читателю аспекты творчества А. Блока, К. Бальмонта, В. Ходасевича, А. Ахматовой, Д. Мережковского, Ф. Сологуба… Эти увлекательные погружения в литературную среду Серебряного века стали плодом кропотливой работы автора в Центральном государственном архиве литературы и искусства, куда он когда-то пришел после окончания филологического факультета Московского государственного педагогического института. Именно во время учебы в МГПИ Серебряный век стал главным научным увлечением и предметом исследований Евгения Беня.
Во вторую часть, «В упряжке с временами», вошли публицистические статьи, отражающие долгий период журналистской и редакторской деятельности автора. После глубокого погружения в Серебряный век поначалу кажется странным невероятное разнообразие тем, заставивших автора взяться за перо. От политологического разбора, зачеркивающего знак безусловного равенства между двумя тиранами — Сталиным и Гитлером, до критики произведений современного кинематографа; от воспоминаний о трагических событиях 1991 и 1993 годов до любопытнейших рассуждений о возможности долголетия и опасности глобального потепления... Вот названия лишь нескольких материалов: «Разговор с Лениным», «Недорогой Леонид Ильич», «Интернет определяет образ жизни», «Об универсальности русского языка». Без обращения к литературоведению в этом разделе тоже не обошлось — в статье «Другая литература» подробно рассматривается влияние Интернета на отношение общества к литературе и на ее перспективы.
Коронавирус и всеобщая «гаджетизация», наше недавнее прошлое и представимое будущее становятся сюжетами нестандартных по подходам и на удивление квалифицированных, учитывая разброс тем, статей. Если читать внимательно, поймешь, что каждый материал представляет собой не просто публицистику, во всяком случае, такую, какой она стала привычной сейчас — замешанной на эмоциях и старании громкими, но малозначащими по сути словами «продавить» свою точку зрения. Это очень добросовестные мини-исследования: тщательный подбор аргументов и фактов напоминает об архивном и научном прошлом автора. Если пристально задуматься, поймешь, что все те вопросы, на которые пытался ответить в своих статьях Евгений Бень, в большей или меньшей степени, в тот или иной момент времени задавал себе каждый, кто возьмется читать эту книгу.
Третий раздел — «Негаснущий свет» — личный некрополь, собравший воспоминания «о родных и корнях», а также о людях, важных для автора, с которыми его сводила жизнь, и, увы, уже ушедших из жизни. Часть имен хорошо знакома читающей публике — Римма Казакова, Лев Аннинский, Георгий Балл… За знакомство с еще одним именем — Георгия Каменева, поэта и мыслителя, ученого и священника, ближайшего друга автора — читатель, думается, должен быть признателен Беню. Потому что всякое знакомство с неординарной личностью полезно для мысли и чувства. А неординарность личности Каменева раскрыта полно и убедительно, и отдадим должное мастерству автора: то, что это написано о друге, не заставляет усомниться в объективности.
Самые трогательные страницы этого раздела посвящены родителям автора. Фронтовики, труженики, но, главное, заботливые и мудрые Отец и Мать, они определили путь, которым движется по жизни их сын. И тут нужно сказать, что всю эту книгу — книгу жизни написавшего ее — предваряет посвящение автора: «Памяти моих дорогих папы и мамы».
Отдельно стоит упомянуть о вошедших в этот раздел генеалогических изысканиях. Глубоких и подробных. Поиск семейных корней сделался сегодня одним из самых распространенных увлечений и в России, и во всем мире. При этом, как кажется, если поинтересоваться у «ищущих родства», с какой целью они это делают, многие из них затруднятся с четким ответом. В случае с автором книги причина буквально прочитывается — это не дань моде, а все тот же поиск ответов на вопросы: что есть я? каково мое место в мире? Для человека русской культуры и еврейского происхождения - вопрос отнюдь не праздный.
Последний, четвертый раздел называется «Руку ведет сердце» — в нем три интервью на разные темы, данные Евгением Бенем трем разным изданиям. По идее, этот раздел мог бы открывать книгу, поскольку в нем содержится и рассказ о трудовом и творческом пути, и заявлены основные подходы к жизни. Но, наверное, помещение этого раздела в конец книги все же было правильным. Предыдущие части собрали мозаичную картину, последний добавляет небольшие, но значимые детали, и одновременно дает читателю возможность соотнести сложившееся впечатление с прямой речью автора.
Из-за разнообразия литературного материала жанр книги определить довольно трудно. Но только на первый взгляд — просмотрев оглавление. После прочтения жанр становится понятен. Это книга автобиографическая, своего рода автопортрет на фоне прожитого и пережитого. И дело не только в том, что в сборнике очень много личного, связанного с обстоятельствами жизни, историей семьи, встреченными на жизненном пути и важными для автора людьми. Скажем, статьи о Серебряном веке, имеющие, безусловно, самостоятельную литературоведческую ценность, говорят многое и о личности автора. Выбор темы, личностей, сюжетов — все это штрихи автопортрета на фоне времени. То же с материалами и из других разделов. В целом же — это попытка определить свое место в окружающем мире и уместить, разместить, уравновесить этот мир в себе.
В завершение хочется вернуться к названию книги. Кажется, что автор вольно или невольно лукавит: само содержание сборника демонстрирует позицию вовсе не наблюдателя, а активного участника происходящего и происходившего. Участника неравнодушного, живущего согласно названию одной из частей книги — в упряжке с временами.
