Причем прогнозы строятся всех мастей: от краткосрочных (на 2-3 года вперед) до долгосрочных, когда светлые умы министерств пытаются спрогнозировать экономическую ситуацию лет эдак через десять-пятнадцать. На днях Минфин пошел еще дальше и подготовил прогноз развития экономики России до 2030 г., то есть переместился на своеобразной машине времени на четверть века вперед.
И какое же будущее ожидает тех россиян, кто до него доживет? Как сообщает РБК со ссылкой на материалы Минфина, посвященные методологии формирования ненефтегазового баланса бюджета России, при сохранении долгосрочной средней цены на нефть в размере 27 долларов за баррель базовые нефтегазовые доходы бюджета страны с нынешних 3,8% сократятся в 2030 г. до 1,7% ВВП. Прогнозируя экономическую ситуацию в России через четверть века, Минфин рассматривает несколько вариантов возможных путей реализации бюджетной политики на период до 2030 г. в зависимости от различных предположений в отношении долгосрочной цены на нефть. При этом во всех них в качестве исходных условий были приняты темпы роста физических объемов добычи нефти и газа в России в размере 2% в среднем в год, в то время как средние темпы роста экономики на период до 2030 г. прогнозируются Минфином на уровне 5% в год.
Сценариев Минфин предложил три. Первый из них предполагает сохранение долгосрочной средней цены на нефть в размере 27 долларов за баррель. В таком случае, как сообщает РБК, базовые нефтегазовые доходы сокращаются с 3,8% ВВП в 2006 г. до 3% в 2010 г., 2,2% в 2020 г. и 1,7% ВВП в 2030 г. При этом расходы бюджета должны быть сокращены с 17,5% ВВП в 2007 г. до 16,5% в 2010 г., с 15,7% в 2020 г. до 15,2% в 2030 г. Таким образом, заключает Минфин, реализация действующего механизма Стабилизационного фонда уже сегодня создает значительные риски для исполнения предстоящих бюджетных обязательств. По мнению министерства, данное обстоятельство требует пересмотра существующих принципов построения бюджета.
Согласно второму сценарию, на мировом рынке будет установлена долгосрочная средняя цена на нефть в размере 40 долларов за баррель, что на сегодняшний день Минфину представляется наиболее вероятным. В таком случае объем базовых нефтегазовых доходов несколько бы возрос: в 2006 г. они составили бы 7,2% ВВП. Однако и в подобной ситуации Минфин с тревогой замечает, что тренд на сокращение базовых нефтегазовых доходов сохраняется: в 2010 г. они снизятся до 5,2% ВВП, в 2020 г. до 3,6%, в 2030 г. до 2,6% ВВП. По оценке Минфина, для того, чтобы обеспечить поддержание базовых нефтегазовых доходов бюджета на уровне 2006 г. (7,2% ВВП), цена на нефть должна постоянно расти с 40 долларов за баррель в 2006 г. до 53 долларов в 2010 г., 63,5 долларов в 2015 г., 77,5 долларов в 2025 г. и 117 долларов в 2030 г. Таким образом, для того чтобы обеспечить долгосрочную стабильность бюджетной системы, необходимо уже сейчас уменьшить объем использования нефтегазовых доходов, ограничив его, например, размером уровня 2030 г. 2,6-3% ВВП.
Наиболее оптимистичным в прогнозах Минфина выглядит третий сценарий, при котором средняя цена на нефть устанавливается на более высоком уровне. В качестве предположений по ценам на нефть в этом случае, как сообщает РБК, использован прогноз Агентства энергетической информации США (АЭИ), согласно которому прогноз цены на импортируемую американскую нефть увеличивается с 56,5 долларов за баррель в 2010 г. до 81,4 доллара за баррель в 2020 г. и 122,9 доллара за баррель в 2030 г. В этом случае долгосрочная средняя цена на нефть марки Urals составит 81,5 доллара за баррель. Тогда базовые нефтегазовые доходы России в 2006 г.составят 17,6% ВВП, в 2020 г. они сократятся до 7,3%, а в 2030 г. составят 4,7% ВВП.
Заметим, что нынешняя зависимость экономики России, бюджета страны от экспорта углеводородного топлива настолько высока, что Минфин, заглянув даже на 25 лет вперед, не видит в будущем никаких иных путей пополнения государственной казны, кроме использования нефтедолларовой иглы. А что же остальные сектора экономики? По прогнозам Минфина выходит, что и через четверть века они не будут играть основной роли в формировании баланса бюджета России. Впрочем, стоит ли этому удивляться?
