Президент сказал, что хочет видеть результаты этой реформы уже через месяц, а если его распоряжение проигнорируют, пригрозил увольнением ключевых республиканских чиновников и силовиков.
С чего бы такой гнев? Ведь Баксанская ГЭС – далеко не самая мощная гидроэлектростанция России, к тому же, не имеющая плотины, ее подрыв не представлял ни физической, ни энергетической угрозы жителям КБР. Да, это первый зарегистрированный в России случай атаки на ГЭС, ну так что с того – на Пироговском водохранилище в Подмосковье тоже впервые катер со спасателем за штурвалом отрубил девушке ноги, но ведь эта трагедия не послужила поводом для реформирования «верхушки» МЧС.
Интересна развернувшаяся после взрыва дискуссия пользователей ЖЖ, один из которых так интерпретировал эту диверсию: «взрыв на Баксанской ГЭС: ничего такого, что причинит неудобства населению, но серьезный намек на то, что надо платить. Российский бюджет является основным, а практически и единственным источником денег для кавказского джихада. Но в принципе взрыв на Баксанской ГЭС мало отличается от пожара ларька, сожженного мафией за неплатежи. Что же до инфраструктурных последствий, господь с вами! Помните анекдот: влетает кукурузник в пятиэтажку, а две бабушки на лавочке говорят: «Яка держава, такий и теракт». Вот это – «такий и теракт».
Вот и губернатор Ставропольского края Валерий Гаевский заявил о том, что «такий теракт» - комариный укус для энергообеспечения республики: «Мы с вами – энергоизбыточный регион. Почти половину вырабатываемой энергии мы, наоборот, экспортируем за пределы края. Поэтому мы ни в коем случае не можем быть зависимыми от ЧП на отдельно взятой региональной ГЭС. Поэтому я хочу заявить ответственно, что перебоев электроэнергии в Ставропольском крае в связи с ЧП в КБР мы не допустим».
К чему же тогда это поигрывание мускулами, кому Медведев грозит пальцем? Известный общественный деятель КБР, председатель движения «Адыгэ Хасэ» Ибрагим Яганов* полагает, что диверсией на ГЭС федеральный центр решил воспользоваться для «бархатной» смены республиканской власти. «Мне непонятна шумиха, которая поднята вокруг террористического акта на Баксанской ГЭС. Мощность этой станции просто ничтожна. Она обеспечивает энергией лишь ближайшие села. Взрывать ее боевикам попросту невыгодно. Я думаю, что в реальности террористический акт связан со скорым переназначением президента Кабардино-Балкарии», - говорит Яганов. «В родной республике нас истребляют, как индейцев в США, - рассказывает журналистам Мурадин Рахаев, лидер группы, которая уже почти месяц голодает в Москве, протестуя против национальной политики республиканских властей. - Вся власть принадлежит кабардинцам, а нас, балкарцев, притесняют. Мы живем посреди четырех горных хребтов. В равнинах между ними мы живем, но власти республики объявили все земли, исключая наши поселения, межселеньем и фактически загнали нас в резервацию». Остро в республике стоит не только национальный вопрос. Самый богатый, по оценкам делового журнала «Финанс», региональный руководитель – президент КБР Арсен Каноков довел ситуацию в своей «волости» до критической. Сам он не бедствует: его состояние, по оценкам экспертов, составляет $440 млн., в числе его активов – строительный рынок, треть банка «Центрокредит», 5 торговых и гостинично-офисный центр. Зато, согласно докладу Минрегионразвития, его республика, если исходить из ситуации в экономике, финансово-банковской и социальной сферах, занимает одно из последних мест в списке субъектов РФ. КБР – явный аутсайдер. Регион – в пятерке лидеров снижения промышленного производства. Здесь строят меньше, чем в остальной России – только за последний год объемы строительства в республике снизились на 52,5% и теперь темпы возведения домов здесь в 10 раз ниже среднероссийского показателя.
Не везет КБР и с инвестициями. В рейтинге инвестиционной привлекательности она занимает непочетное третье место с конца. Только Чечня, Ингушетия и Тыва «обгоняют» Кабардино-Балкарию по уровню безработицы. Отдельный разговор – доходы республиканского бюджета. Сравните с соседями: Карачаево-Черкесия – 78,2%, Северная Осетия – 146%, КБР - 68,7%. Кроме того, республика лидирует в антирейтинге по уровню доходов населения: он не превышает здесь 10 тысяч рублей при среднероссийском показателе в 19 тысяч. Причем, большая часть этих доходов – не заработная плата, а социальные выплаты из федерального бюджета. Посмотрим также на валовый региональный продукт (ВРП). В одном из самых экономически отсталых северных регионов – Коми – он составляет 243 000 рублей на душу населения. В КБР этот показатель не превышает 71 000 рублей. Интересен анализ налоговых поступлений в республиканский бюджет. В прошлом году 38% его доходов составили акцизы на алкогольную продукцию, 30 % - налог на доходы физических лиц и 14,5 % - налог на имущество. То есть, львиная доля бюджетных поступлений – это деньги от работы ликероводочных заводов, отчисления от зарплаты и сделок с недвижимостью. Бизнеса, выходит, в республике нет вообще.
Ситуацию был призван исправить знатный антикризисный менеджер Александр Хлопонин. Отозвав его из Красноярского края, Кремль взамен дал ему сразу две должности – вице-премьера и полпреда по Северо-Кавказскому федеральному округу. И Хлопонин пошел тем же путем, которым в свое время «купил» красноярского избирателя, пообещав ему в качестве предвыборной программы экономический рывок. Десять лет бурного роста, по мысли Александра Геннадьевича, выведут Кавказ из списка вечного бюджетного донора и бюджетной же дыры. «План Хлопонина» пока что не утвержден, но, поскольку другого у российского правительства нет, можно ожидать, что это лишь дело времени.
Сработает ли этот план – другой вопрос, главное сейчас определиться с тем, кто будет получателем антикризисных грантов, которых Хлопонин на весь Кавказ запросил у правительства только на ближайшие 3 года больше 200 млрд. рублей. Такие фигуры, как Рамзан Кадыров и Юнус-бек Евкуров, по оценкам большинства экспертов, остаются в статусе «жен Цезаря» - они «неснимаемы». А вот Арсен Каноков, похоже, таким иммунитетом не обладает. Иначе для чего Медведеву озвучивать столь громкие требования, как полная реформа служб безопасности в месячный срок? 20 лет ситуация в КБР зрела до того, чтобы сформироваться в сегодняшнем виде, а тут – 30 дней. Москва не может этого не понимать, значит, федеральному центру нужна не реальная реформа, а формальный повод для гневного недовольства чиновником, с этой реформой не справившимся.
