Александр Лялин старается представить себя не взяточником, а обычным мошенником И эта неоднократно отработанная схема, видимо, процветала бы и дальше, если бы не карьерные неприятности бывшего министра обороны, которые окончились уголовным делом для директора музея Андрея Лялина. Как сообщалось ранее, этот чиновник в свое время пошел на сделку со следствием, в рамках которой "сдал" бывшего гендиректора ООО "НЕВИСС-комплекс" Александра Швирикасова, от которого он получил откат при перевозке музейной экспозиции. Вырученные же деньги он якобы передал чиновнику Минобороны Сергею Масютенко.
Напомним хронологию событий. В декабре 2010 года Минобороны заключило контракт на сумму 980 млн рублей с компанией «НЕВИСС-Комплекс» на перемещение фондов ЦВММ в Петербурге с улицы Большая Морская в новое здание на площади Труда. По версии следствия, большая часть оплаты проводилась на основании фиктивных договоров. В итоге «НЕВИСС-Комплекс» так и не выполнил в полном объеме проектные, монтажные и упаковочно-транспортные работы, а также недопоставил оборудование. По подсчетам следствия, государству был причинен ущерб в 647 млн рублей.
Сейчас же, как сообщают «Известия», в скандальной истории произошел новый поворот. Адвокат главного фигуранта дела, экс-директора музея Андрея Лялина Александр Афанасьев просит главу Следственного комитета России Александра Бастрыкина исключить обвинение в получении взятки. Защитник утверждает, что Лялин не имел никакого отношения к госконтракту по переезду музея, не мог повлиять на ход и обстоятельства его исполнения, поэтому и никакого смысла брать взятку у него не было.
Первоначально директору музея Лялину и владельцу ООО «НЕВИСС-Комплекс» Александру Швирикасову были предъявлены обвинения по ст. 159 УК РФ («Мошенничество»). Лялин стал сотрудничать со следствием, однако несколько дней назад его ждал неприятный сюрприз. Следственный комитет уточнил обвинения в адрес фигурантов дела. Теперь Лялину инкриминируется сразу три статьи: ч. 3 ст. 285 УК («Злоупотребление должностными полномочиями»), ч. 6 ст. 290 УК («Получение взятки в особо крупном размере») и ч. 2 ст. 292 УК («Служебный подлог»). Швирикасову предъявлены такие же обвинения, но с формулировкой «Пособничество».
Сам Лялин считает, что военные следователи неправомерно обвиняют его в получении взятки, поэтому намерен добиваться справедливости лично у главы СК Александра Бастрыкина.
— Я подготовил на имя Бастрыкина жалобу с просьбой провести проверку материалов дела и решить вопрос о неправомерности предъявления Лялину обвинения по ст. 290 УК, — рассказал адвокат музейщика Александр Афанасьев. — Дело в том, что Лялин не имел никакого отношения к госконтракту, в рамках которого проходили все эти работы, не мог влиять на обстоятельства, поэтому у него не было никакого смысла брать взятки.
По его словам, в договоре о переезде заказчиком являлся замминистра обороны Николай Панков, а исполнителем — Швирикасов.
— Лялин как руководитель другого предприятия не упоминается в этом контракте, и его действия юридически ничтожны, — добавил адвокат. — Его подписи ничего ровным счетом не значат. И поэтому неспроста следователь начинает изобретать, что были якобы устные указания Панкова Лялину о проведении контракта. Но устными указаниями нельзя внутри Минобороны передать права или обязанности.
Адвокат Александра Швирикасова Лариса Долженко оказалась недоступна для комментариев. Представители СКР также не смогли оперативно прокомментировать новые обвинения в адрес Лялина.
В начале марта Выборгский суд Санкт-Петербурга продлил срок ареста Лялина до 10 апреля.
За время следствия из дела «вышел» один фигурант — высокопоставленный сотрудник Минобороны, старший офицер по работе с личным составом Сергей Масютенко. Лялин утверждал, что именно для него он должен был получить у Швирикасова откат в 10% от стоимости контракта на переезд музея, всего — 98 млн рублей. Лялин признался в получении 16,5 млн рублей, однако следствие инкриминирует ему взятку в размере 56 млн рублей. По версии следствия, Лялин воспользовался некомпетентностью в вопросах перемещения музейных экспонатов замминистра обороны РФ, статс-секретаря ведомства Николая Панкова, который, по неофициальным данным, устным распоряжением передал все полномочия директору музея.
