Они считают, что авторитет подлежит освобождению по болезни, в то время как ФСИН для этого медицинских показаний не находит. Это стало новым поводом для спора об эффективности тюремной медицины и возможного снисхождения для закоренелых преступников, - пишут сегодня «Известия».
Как рассказал «Известиям» руководитель проекта против пыток Gulagu.net Владимир Осечкин*, заключенный, отбывающий срок за убийство в самарской колонии, обратился за помощью не лично, а через своих представителей. По данным правозащитника, Сергей Волков серьезно болен — это уже подтвердили гражданские врачи из Самары.
— У него рак желудка и имеются очень серьезные повреждения позвонков и спинного мозга, с явлениями вертеброгенной миелопатии. Он может умереть в любую минуту, — рассказывает Осечкин. — Между тем, согласно постановлению правительства России, а также приказам Минздрава и Минюста, осужденные с такими заболеваниями могут быть освобождены от наказания. Однако из-за криминального статуса УФСИН по Самарской области отказывается его освобождать.
Сотрудникам МВД, занимающимся разработкой лидеров криминального мира, Волчок известен давно. По оперативным данным, коронован он был еще в 1993 году на масштабной сходке нескольких десятков законников из различных регионов СНГ. Вместе с вором в законе Александром Северовым (Саша Север, которому посвящена песня «Владимирский централ») он руководил криминалом в Тверской области.
Поскольку периодически один из воров оказывался за решеткой, они делили между собой полномочия криминального лидера региона — так называемого смотрящего. Последнюю судимость Волчок получил за убийство в Вышнем Волочке во время ссоры местного авторитета. Тот обругал Волчка и ударил его по щеке. Если бы вор в законе не отреагировал на подобное оскорбление, то автоматически лишился бы своего статуса. В результате Волков трижды ударил оппонента ножом. Правда, суд проявил снисхождение к ранее неоднократно судимому Волчку и дал ему минимальный срок, предусмотренный статьей «Убийство», — шесть лет колонии строгого режима. Отбывать срок он поехал в ИК-10 в поселке Волжский, где и находится до сих пор.
Правозащитник Осечкин считает, что перед законом должны быть равны все категории осужденных.
— Если мы хотим избавиться от влияния тюремной субкультуры, то и сами не должны делить зэков на авторитетов, мужиков и обиженных, — убежден Осечкин. — Раз человек болен, его надо освобождать, и неважно кто он. Наш представитель уже направил документы по Волкову в Общественную палату.
Глава рабочей группы Общественной палаты по взаимодействию с ОНК Мария Каннабих подтвердила, что получила обращение.
— Мы взяли ситуацию с Сергеем Волковым под контроль и теперь будем выяснять степень тяжести его болезни, — заявила «Известиям» Каннабих.
В самарском УФСИНе оперативно предоставить комментарий не смогли. Однако в неофициальной беседе источник в ведомстве заявил «Известиям», что рассчитывать на освобождение по болезни Сергею Волкову вряд ли стоит.
— Волкова месяц назад обследовала комиссия медиков ФСИН, — рассказывает собеседник. — У него действительно есть травма позвоночника и ряд хронических заболеваний, однако они не входят в перечень болезней, которые могут послужить поводом к представлению на освобождение.
При этом, по его словам, решение об освобождении по болезни принимает только суд, который также берет во внимание личность осужденного и его поведение в заключении.
— Вор в законе Волчок придерживается традиционных воровских понятий, входит в группу осужденных так называемой отрицательной направленности и имеет взыскания, — особо отметил источник.
Один из создателей подразделений по оргпреступности в системе МВД генерал-лейтенант Александр Гуров заявил «Известиям», что формально по закону любой осужденный имеет право на освобождение по болезни. Однако, он выразил недоумение, почему интерес правозащитники проявили именно к авторитетному вору в законе.
— У нас сменились ценности, и правозащитники и богема почему-то все чаще защищают уголовников. Но почему они так мало обращают внимание на обычных осужденных, которые не имеют такого влияния, как воры в законе? Ведь есть тысячи лежачих осужденных, до которым никому нет дела, — задает вопрос ветеран МВД.
Он также отмечает, что власти почему-то не придают широкой огласке многочисленные факты волнений в колониях, которые организовывали воры, «раскачивая режим» и порой устраивая настоящие бунты».
СМИ не раз отмечали странную избирательность и пристрастность в работе Общественной палаты РФ. Одними вопросами члены этого почтенного заведения занимаются, с энергией, достойной лучшего применения, от других возмущенно воротят нос, а от третьих отделываются равнодушными отписками, приговаривая. Что ОПРФ «не может помочь всем». «Вору в законе», очевидно, может.
Многие инициативы членов ОПРФ вызывали у общества искреннее недоумение. То Палата озаботила правительство требованием приобрести для аппарата уполномоченного по правам детей Павла Астахова особняка в непосредственной близости от Кремля. То вдруг озаботились реконструкцией собственного здания на Миусской площади. И мало того, что на реконструкцию Палата потребовала у государства 737 млн рублей, так еще и проект «расширения общественных площадей» поставил под угрозу разрушения близстоящий жилой дом.
Но, судя по всему, в последнее время членам Общественной палаты вообще не до прав граждан – в общественном органе грядут перемены и «общественники» озабочены исключительно «самовыживанием» и сбором «компромата» на коллег.
Так, в конце мая в публикации «Общественники вспомнили про деньги» Агентство федеральных расследований FLB рассказывало: «в Общественной палате разгорается конфликт между ее членами и аппаратом. Несколько «общественников» рассказали, что намерены уже на ближайшем заседании поднять вопрос о тратах аппарата и потребовать от него финансовый отчет.
«На ближайшем совете ОП я выступлю с предложением выслушать финансовый отчет аппарата организации. Многие мои коллеги уже поднимали этот вопрос, но аппарат никак не отреагировал», — рассказала лидер движения «Сопротивление» Ольга Костина.
С ней согласен и председатель правления ВЦИОМа Леонид Давыдов. По его словам, в последнее время пресса сообщала о «вопиющих случаях», связанных с Общественной палатой, в которых необходимо разобраться. «Странная ситуация: мы Общественная палата, и общество на нас жалуется. Может быть, аппарат делает на самом деле всё правильно. Но пусть представят отчет — надо разобраться», — говорит он.
Недовольство «общественников» вызвало лоббирование аппаратом палаты выделения уполномоченному по правам ребенка Павлу Астахову (по закону его деятельность финансируется ОП) особняка в центре Москвы. Вначале соответствующее письмо в правительство направил аппарат ОП, а затем по просьбе палаты к решению проблемы подключился тогда еще помощник президента Аркадий Дворкович — он официально обратился в правительство с той же просьбой.
В середине мая разгорелся новый скандал, на этот раз с участием рядовых москвичей. Тогда жители района Миуссы написали первому замглавы администрации президента Вячеславу Володину просьбу прекратить финансирование реконструкции здания ОП. По их мнению, работы повлияют на исторический облик Миусской площади, которая включена в охранную зону. Кроме этого авторы жалобы предполагали, что работы могут повредить и соседний дом, конструктивно связанный со зданием палаты. Наконец, у жителей вызвала вопросы и сумма, которая была выделена на реконструкцию, — 737 млн рублей.
В аппарате Общественной палаты все претензии отвергают и говорят, что готовы представить финансовый отчет. «Если совет палаты захочет, то, конечно, отчет будет предоставлен. Это его право, — говорит глава аппарата Алина Радченко. — У нас нет никаких секретов и нет никаких нарушений. Все делается строго в соответствии с нормами действующего законодательства».
Скорее всего, конфликт в палате связан с намерением Кремля сменить секретаря Общественной палаты Евгения Велихова, говорит вице-президент Центра политический технологий Алексей Макаркин. «В последнее время появляется много утечек по поводу деятельности палаты. Видимо, все эти истории связаны с намерением омолодить состав, а еще с борьбой за пост секретаря. Ведь о смене Велихова говорят давно», — рассуждает он в беседе с «Известиями»».
