Вчерашняя встреча президента Владимира Путина с членами правительства - лишнее тому доказательство. Непродолжительный диалог президента с Зурабовым все расставил на свои места.
Владимир Путин, обращаясь ко всем министрам, сказал: "Я прошу самым внимательным образом отнестись ко всему, что связано с исполнением закона, контролю за расходованием бюджетных средств". Потом поговорил непосредственно с Зурабовым: "Мы с вами знаем о тех проблемах, которые есть в Фонде обязательного медицинского страхования. Мне доложили, что министерство оказывает всяческую помощь органам следствия. Я прошу и дальше таким же образом выстраивать свою работу, но и, разумеется, контролировать расходование средств по всем другим направлениям деятельности министерства".
Михаил Зурабов молча выслушал "наказ" и заговорил лишь после того, как Путин спросил о сроках оснащения оборудованием медицинских центров в стране. Министр ответил, что до 30 ноября в субъекты Федерации закончатся поставки тяжелого оборудования.
Главное в этом диалоге то, что "министерство оказывает всяческую помощь органам следствия" и его (Путина) просьба "и дальше таким же образом выстраивать свою работу". То есть свое кресло Зурабов сохраняет в обмен на сотрудничество с компетентными органами и, кроме того, обещает за два дня закончить дооборудование медицинских учреждений в регионах. Можно представить, что это будет за дооборудование. Но это уже не важно. Важно, что проявлено небывалое трудовое рвение.
Видимо, "индульгенция" Зурабову - это и своеобразный ответ первому вице-премьеру Дмитрию Медведеву, который на днях публично назвал работу по финансированию, производству и распределению лекарственных препаратов "отвратительной". В вертикали власти всяк должен знать свое место. И мнение Медведева, судя по всему, пока имеет вес пера в кремлевской раскладке сил.
По-прежнему злободневным остается вопрос: кому достанутся финансовые потоки, которые находились в введении подчиненных Зурабова? Наблюдатели утверждают, что, по всей видимости, они будут направлены в "русло" силовых структур, проще говоря, чекистов. Что означает скрытый передел фармацевтического рынка. Выиграют ли от этого потребители, вопрос спорный. Сейчас, пожалуй, нет ни одной госструктуры, которая бы не была замешена в коррупции.
