Очередная кремлевская «Россия», на этот раз «свободная», вышла из тени. Этого события ждали давно, гадая, согласился ли известный юрист возглавить партию? Он согласился. С месяц хранил молчание, то ли заостряя интригу, то ли формируя кадровый состав, и вот началось: обширное интервью в одной из «газпромовских» газет. Нечто вроде программного заявления, к сожалению, достаточно размытого и неопределенного. Например, Барщевский говорит, что «мы хотим повести за собой профессиональные элиты всех слоев». И в качестве примера «добившихся абсолютного успеха в своей области» он называет членов новорожденной партии, например, сетевого журналиста мистера Паркера и писательницу Татьяну Устинову.
Честно говоря, с трудом верится, что мистер Паркер «поведет за собой» журналистскую элиту (да и что считать по нынешним временам «элитой»: тех, которые задыхаются от любви к «несравненному Владимиру Владимировичу», или тех, кто все-таки старается выполнять свой профессиональный долг?). Судя по составу СР-2 (двойка для того, чтобы не перепутать со СР — «Справедливой Россией»), критерием избранности можно считать популярность и солидный банковский счет. Хотелось бы найти в этой элите учителей, которых в числе партийного электората упоминает Барщевский. Но это к слову.
Хочется сказать о другом. Когда корреспондент спрашивает: «Не родился ли этот проект в кремлевских кабинетах», то лидер СР-2 отвечает: «Я не вру. Я не знаю, где этот проект родился два года назад. Я знаю только одно: сегодня никаких инструкций мне из Кремля никто не дает, никаких условий не ставит». Разумеется, Барщевский не врет. Зачем бегать за инструкциями в Кремль, когда те, кто способен генерировать необходимые партийные идеи, сидят в самой партии?
Попробуем повнимательнее присмотреться к тем «знаковым» фигурам партии, о которых с гордостью говорит Барщевский. Первым он упоминает имя Сергея Абрамова, партнера некой фирмы с труднопроизносимым названием «Бэринг Восток кэпитал групп».
Кто же такой Сергей Абрамов, или, точнее, Сергей Александрович Абрамов?
В одной из своих радиопередач известная журналистка Юлия Латынина*, когда ее спросили, что она думает по поводу состава только что появившегося Общественного совета при президенте РФ, сказала: «Не могу отказать себе в удовольствии процитировать свое старое выступление, что эта инициатива, что надо назначить людей, которые будут выражать российское общественное мнение, она будет безнадежно испорчена привычкой продавать эти должности, и что с Общественной палатой может случиться то же самое, что с Советом Федерации, где у нас очень часто регион или республику представляют очень богатые люди, которые не имеют отношения к этому региону и к этой республике. И вот действительно, на этой неделе пришел список людей, которые являются глашатыми российского общественного мнения. Я с удивлением обнаружила, что в их числе от Приволжского Федерального округа, например, значится такой уважаемый, можно сказать, просто светоч общественного мнения, как Абрамов Сергей Александрович, партнер компании „Беригн Восток Кэпитал Партнерс“. То есть, я понимаю, когда в нашу Общественную палату входят люди, которые подписывали письма против Ходорковского, они старались, но зачем туда входит начальник ЖКХ?»
Попробуем это выяснить. Вот вам яркий пример. В одном из интервью на вопрос «Почему вы захотели стать членом Общественной палаты РФ?» Абрамов отвечает: «Когда я работал с 2000 по 2004 год в президентской администрации в качестве первого заместителя начальника Главного управления внутренней политики президента, один из главных проектов, которым занималось наше ведомство, заключался в налаживании связей власти и гражданского общества…»
Как это происходило и какие были последствия для самого Сергея Александровича?
Вот такой сюжет из нашей жизни.
В июле 2006 года вступил силу Федеральный закон «О рекламе», вымучиваемый депутатами и правительством России два года. Однако, видимо, он учел не все «кормушки». Не успели коммерсанты и власти примерить на себе новые условия, как думцы снова решили их изменить. На этот раз редактированию предполагается подвергнуть раздел о наружной рекламе. Группа парламентариев под руководством заместителя председателя комитета по экономической политике, предпринимательству и туризму Госдумы, автора вышеупомянутого закона «О рекламе» Владимира Мединского разработала поправки к статьям 19 и 33 закона «О рекламе» (назовем законопроект условно «19 — 33»).
По некоторым данным (опубликованным в СМИ), скоропалительные изменения недавно заработавшего закона «О рекламе» были вызваны исключительно обращением избирателей. В адрес Мединского начали поступать письма от руководителей муниципалитетов с просьбой остановить монополизацию рекламного рынка. Просьба трудящихся нашла удивительно быстрый отклик у парламентария — на свет появился законопроект, ограничивающий рекламные фирмы 25-процентным участием на рынке, а также вводящий обязательность конкурсных процедур при распределении земельных участков и иных объектов недвижимости для целей предоставления их в аренду для размещения рекламных конструкций. Данные законодательные инициативы, по мнению авторов, должны способствовать развитию конкуренции и борьбе с монополизацией рекламного рынка.
Такая оперативность и чуткое отношение к нуждам избирателей любому думцу может сделать честь. И хотя на круглом столе, организованном Мединским в ноябре прошлого года, задавались вопросы о том, насколько актуален этот законопроект, и представитель ФАС России подтвердил, что ни один из игроков на рынке наружной рекламы не имеет на сегодняшний день 25 % этого рынка, а значит, не ясно с чьим монополизмом предполагается бороться, эти вопросы остались без ответа.
И началось все действительно лихо. Срок рассылки законопроекта «19-33» для изучения в Администрации Президента и Правительстве устанавливается по просьбе Мединского не 30 дней, как положено по регламенту, а 14 (!), на первое чтение он ставится оперативно. Мединский раздает интервью и говорит, что до конца 2006 года закон будет принят и с монополизмом будет покончено.
Но в это не верилось почему-то только малому и среднему бизнесу, а также тем самым городам и иным муниципальным образованиям, по обращениям которых, по признанию Мединского, он и затеял эту историю. Обращения всех мыслимых и немыслимых, региональных и общефедеральных объединений малых предпринимателей завалили Государственную думу. Пугало то, что, согласно законопроекту, все старые рекламные соглашения будут аннулированы. Выданные ранее разрешения на установку плакатов, щитов и растяжек будут признаны недействительными и снова выставлены на конкурс. По поводу столь радикальных перемен возмутились даже столичные власти. Мосгордума направила открытое письмо спикеру Госдумы Борису Грызлову с просьбой отложить рассмотрение законопроекта, так как «предложенные в нем механизмы недостаточно проработаны».
Но ничто не могло остановить преисполненных чистыми намерениями навести порядок на рынке депутатов.
Однако дальше начинается необъяснимое. Рассмотрение законопроекта в Государственной думе неоднократно переносится. Наступает затишье. Как вдруг в первый день после окончания работы Госдумы, накануне новогодних каникул, когда, что скрывать, большинство народных избранников думает о подарках и разъезжается в отпуск, Мединский и Ко опять вносят законопроект. Чего-то, наверное, для полноценного отпуска не хватало, так как этот шаг, с точки зрения логики, никак невозможно объяснить. Так, заявив, что проект направлен на борьбу с монополизмом и установив в нем пороговую планку в 25 % рынка, Мединский через два месяца перевносит законопроект и повышает этот порог до 35 %. По-простому это означает, что если по первоначально внесенному тексту законопроекта монополистом признавалось лицо, имеющее 25 % рынка, то теперь — имеющее 35 % рынка. Если, например, раньше одному из лидеров рынка News Outdoor надо было «завоевать» 5-6 %, а другому лидеру Gallery Group — 10-15 % рынка, чтоб оказаться под угрозой применения к ним антимонопольных мер по причине достижения 25 % рынка, что для динамично развивающегося рынка, в принципе, возможно, то теперь угроза антимонопольного регулирования для крупных игроков становится совершенно призрачной. Таким образом, реально ни один крупный игрок, на сегодняшний момент присутствующий на рынке, уж точно от нового закона не пострадает! Хороша борьба с монополизмом! А может, дело вовсе не в ней? Следуя заповедям предков, зрим в корень.
До появления законопроекта «19-33» наружная реклама в России считалась по всем признакам достаточно конкурентной отраслью: почти 4,5 тысячи компаний, большее количество из которых являются малыми и средними предприятиями. Только 15 предприятий можно отнести к достаточно крупным (News Outdoor владеет 20 % рекламных конструкций, Gallery Group — 12 %, а остальные от 2 до 5%).
В региональном разрезе ситуация выглядит следующим образом. Так, например, в столице, по данным мониторингового агентства «ЭСПАР-аналитик», ни одна из рекламных компаний не превышает роковой 25-процентный, и, соответственно, и 35-процентный порог. Провинциальных городков, где имеется всего 2-3 оператора «наружки», не счесть. А в сельской местности и вовсе все дело может ограничиваться одним представителем рекламного мира. И не потому, что «монополия», просто больше нет желающих и способных. Причем, что тоже не маловажно, «крупняк» не появляется в маленьких городках и на селе, так как это просто не выгодно с экономической точки зрения. Такие муниципальные образования — поле деятельности малых предприятий.
Так вот, как мы уже выяснили, для крупных компаний непреодолимых проблем в связи с принятием закона не возникнет (недаром же ни News Outdoor, ни Gallery Group, ни другие не выражают озабоченности судьбой законопроекта, призванного, как декларируют его авторы, ограничить их возможности для продвижения на рынке).
Законопроект — «зона риска», как ни странно, именно для малого и среднего бизнеса. Именно ему предстоит столкнуться с произволом чиновников на местах при подготовке условий конкурса на размещение рекламных конструкций и подведении его итогов. Представьте себе, что вдруг возникает возможность установить условия конкурса на места под «наружку». Например, приходит компания и смиренно просит: можно ли сделать так, чтобы до конкурса не допустили компании, у которых в названии есть те или иные слова? Отчего же хорошим людям за толику малую не помочь! В итоге получаются приснопамятные аукционы начала 90-х, на которых госимущество стабильно отходило компаниям, предлагавшим больше всех денег не государству, а конкурсной комиссии.
В результате в недалеком будущем у таких уездных коммерсантов выбор окажется невелик: либо сворачивать бизнес, либо становиться филиалом крупных столичных фирм. Подведем неутешительные итоги. Для малого бизнеса закон губителен. Крупный бизнес в целом в нем не заинтересован, но последствия вполне терпимы, а экономическая составляющая не очевидна: ну не пойдет крупный оператор скупать рекламные конструкции по городам и весям, ну просто невыгодно, «эффект масштаба» работает. Выгода для «крупняка» может быть только за счет окончательно вытеснения малого бизнеса из мегаполисов. Выгоден закон может быть также членам образуемых конкурсных комиссий, рассчитывающих на заработки от толкования неизбежно размытых конкурсных критериев, да для узкого круга муниципальных чиновников. Однако представить себе, что эти выгодополучатели скинулись и «заинтересовали» депутатов — абсурд!
В общем, получается, как в известной присказке о медвежьей услуге: вместо декларируемой ликвидации монополий, исправленный закон наоборот убивает мелкий и средний бизнес на корню.
Но верится в депутатскую неразборчивость и некомпетентность с трудом. Но политика, если и есть в этой истории, то не на первом месте. Слишком чреват любой кризис в выборный год. В конце концов, настоящей хозяйкой политики, как ни крути, всегда была и будет экономика.
Анализируя ситуацию и реакцию рынка наружной рекламы в целом и отдельных игроков, невольно обращаешь внимание на следующие, казалось бы, не связанные между собой факты.
По информации СМИ, во-первых, единственной компанией, которая поддержала, пусть и в мягкой форме, сначала с оговоркой о необходимости повышения порогового значения с 25 до 35 % рынка (что в итоге и было сделано в превнесенном Мединским законопроекте), а теперь и вовсе не высказывая никаких критических замечаний в адрес законопроекта, стала компания Gallery Group, контролирует которую Сергей Александрович Абрамов, бывший председатель комитета по рекламе и СМИ Правительства Москвы, перепрыгнувший затем в кресло заместителя руководителя упомянутого выше управления Администрации Президента, а после ухода оттуда возглавивший совет директоров «Беринг Восток Капитал Партнерс» (крупнейший акционер Gallery Group).
Говорят, Сергей Абрамов неоднократно встречался в формальной и неформальной обстановке с Мединским, выступал на круглых столах в Государственной думе, инициировал подключение Общественной палаты, членом которой он является, к рассмотрению законопроекта «19-33».
Во-вторых, агрессивная политика скупки активов, проводимая компанией Gallery Group в 2005-2006 гг., не раз привлекала внимание аналитиков рынка. Причем аналитики часто весьма критически оценивали выгодность с экономической точки зрения этих приобретений.
В-третьих, в начале 2008 годах, по некоторым данным, планируется выход на биржу Gallery Group с целью продажи пакета акций «Беринг Восток Капитал Партнерс». Как известно, одним из факторов, влияющих на стоимость публично размещаемых акций, является показатель капитализации компании, что, в свою очередь, определяется, в том числе, количеством и стоимостью активов.
В-четвертых, наконец, ни одна из компаний не имеет такого активно используемого административного ресурса в лице все того же Абрамова, бывшего ответственного работника Администрации Президента, но бывшие подчиненные которого и теперь занимают посты в администрации.
Надо сразу отметить, что с поисками автора инициативы о пределе рынка «наружной рекламы» происходят какие-то загадочные вещи. Всем известно, что если законодательная инициатива депутата — это реакция на письма избирателей, очевидно желание любого депутата показать, что он лично (!) на нее отреагировал. Таков закон для публичного политика. С авторством же законопроекта «19 — 33» происходят какие-то странности. Сразу после внесения законопроекта Мединский заявил, что это его инициатива. В одном из интервью он с гордостью сказал, что его инициатива полностью поддержана «на самом верху» Администрации Президента. Фамилии, «страшно сказать», Собянина, Суркова, Чеснокова, Ивлева слетали с уст Мединского в кругу депутатов в то время так часто, что некоторые коллеги шутили, что теперь и не знают, к кому им идти для обсуждения законодательных инициатив сначала — к Мединскому или в Администрацию Президента. Однако после того как рассмотрение законопроекта было перенесено в конце прошлого года в интервью «Газете», Мединский попытался уйти в тень и скромно заявил, что ему зря приписывают авторство. Он, дескать, всего лишь рядовой участник рабочей группы…
А дальше — больше: в ответ на вопрос корреспондента о том, кто же истинный автор вносимых им поправок в рекламный закон, если не он, тот заявил: «Судя по обилию сложных юридических терминов, скорее всего, ФАС». Очевидно — товарищ просто путается в показаниях!
Надо сказать, Александр Сергеевич Абрамов — удивительный человек. В прошлом сотрудник Администрации Президента, который даже в бытность при должности иногда, по признанию коллег, принимавший еще четыре-пять лет назад в кабинете Леонида Невзлина**, понятно должен был уйти из Администрации. Но связи-то остались. И видимо, не дают они покоя, требуют приложения. И вот как факт — какая-то нездоровая заинтересованность рядовых сотрудников Администрации Президента в продавливании ситуации с принятием этого законопроекта. Так, советник Управления внутренней политики Администрации Светлана Бирюкова и ее непосредственный начальник Кувакин буквально-таки носятся сломя голову по Аппарату Государственной думы и депутатским кабинетам. Причем делается это, по признанию одного из депутатов Государственной думы, к которому неоднократно подходила Бирюкова и дрожащим голосом настаивала на том, чтобы он выступил в поддержку законопроекта, со ссылкой на полномочного представителя Президента в Госдуме Косопкина и замглавы Администрации Суркова. В одной из своих бесед г-жа Бирюкова даже заявила, что ее шеф г-н Косопкин считает, что принятие этих законопроектов важно для обеспечения победы «Единой России» на выборах. Вот только знает ли о таких своих словах Косопкин, человек опытный и осторожный, как отзываются о нем его коллеги. Верится в то, что Косопкин и Сурков выбрали в качестве рупора своих идей г-жу Бирюкову и г-на Кувакина, с трудом. Конечно, похвально то, что и после увольнения из Администрации Сергей Абрамов держит «в кулаке» бывших подчиненных, а те не забывают бывшего начальника и с почтением внимают в знак уважения его указаниям.
И напоследок несколько слов о самой компании.
Компания Baring Vostok Capital Partners — одна из первых частных управляющих компаний, специализировавшихся на прямых инвестициях в странах бывшего Советского Союза и, прежде всего, в России.
Началом деятельности стало создание в 1994 году «Первого Регионального Фонда Новых Независимых Государств» (First NIS Regional Fund) с капиталом 160 млн долларов. Основным учредителем Baring Vostok стала компания Baring Private Equity Partners — подразделение ING Asset Managient, управляющее фондами прямых инвестиций по всему миру. В 1998 году создана «Бэринг Восток Прайвит Эквити Фонд II» (англ.) с капиталом 205 млн долларов, а в 2005 году — «Бэринг Восток Прайвит Эквити Фонд III» (англ.) с капиталом 385 млн долларов.
Baring Vostok участвует в капитале компаний средних размеров с годовым оборотом от 10 до 500 млн долларов США. Предпочтение отдается покупке контрольных пакетов, иногда с привлечением партнеров-соинвесторов. В определенных случаях могут быть приобретены крупные блоки акций или доли в компаниях с оборотом меньшим, чем 10 млн долларов США, если отдача от этих вложений существенна в масштабах фондов. Baring Vostok считает приоритетными для вложений предприятия нефтяной и газовой промышленности производство потребительских товаров, телекоммуникации и средства массовой информации, проекты в области высоких технологий и сфере услуг. В портфель фондов входят приватизированные предприятия, вновь созданные компании и совместные проекты с международными или российскими стратегическими партнерами.
Одним словом, иностранцы скупают у нас все, что плохо лежит. Кто-то называет это инвестициями, кто-то — «распродажей родины». Как бы там ни было, но с таким «Бэрингом» у «Свободной России», вероятно, ни с финансами, ни с кремлевскими консультациями проблем в ближайшем будущем не предвидится.
На этом фоне весьма символичным выглядит такое высказывание Барщевского: "Очень важен ответ на личностный вопрос: зачем мне это надо? Не только мне — всем членам высшего совета? Мы все в полном шоколаде".
Кто бы в этом сомневался! Но, видимо, мало шоколада. Уж очень он ненадежный. Растает, и всё! А вот если златом и серебром покрыться, это другое дело! Это на века.
